Что можно приготовить из кальмаров: быстро и вкусно

К некоторому удивлению значительного числа жителей Нидерландов, в стране привлекли большое внимание даже за пределами Европы. Приобретет ли евроскептицизм и праворадикальный тренд дополнительную энергию и поставит ли это под вопрос будущее Евросоюза?

В текущем году в европейских странах пройдут важные выборы. И стали первыми. В мае - президентские выборы во Франции, в сентябре - парламентские в Германии. Добавим к этому в октябре выборы в нижнюю палату парламента в Чехии, а в январе 2018 года президентские. В апреле президента будут выбирать в Сербии. Это далеко не полный список выборов в европейских странах. Одни из них, как во Франции и Германии, очень важны, другие как в Чехии или Сербии послужат дополнительным подтверждением политического курса Старого Света.

Перелом или легкая заминка

Первый сигнал, что крайне правая волна начинает спадать, прозвучал в Австрии. В декабре прошлого года президентом был избран лидер партии зеленых - Die Grunen — Die Grune Alternative - Александр ван дер Беллен, хотя многие предрекали победу кандидату националистической Австрийской партии свободы.

Теперь крайне правые популисты и евроскептики потерпели второе и гораздо более серьезное поражение. Хотя ведущая Народная партия за свободу и демократию премьер-министра Марка Рютте и добилась 33 мест в парламенте, но при этом потеряла восемь. Популисты из Партии свободы получили 20 мест, увеличив свое представительство на пять мандатов. Настоящими триумфаторами стали Зеленые левые. Они получили 14 мест, прибавка составила десять мандатов. В целом ясно обозначился отток голосов от так называемых традиционных партий. Больше всех потеряла Партия труда: теперь у нее девять мест против 29 в прошлом созыве, и наоборот, прибавляют новые политические формирования. От уже упомянутых зеленых до Партии защиты животных - пять мест.

Вторая характерная особенность прошедших в Нидерландах выборов состоит в том, что, кроме популистов из Партии свободы, ни одна партия не ставит вопрос о выходе из Евросоюза. Отсюда следует весьма важное наблюдение. , по крайней мере, в Нидерландах, несмотря на определенный рост, остается маргинальным политическим явлением и пока не имеет серьезной общественной основы. Даже недовольные традиционными партиями избиратели все же предпочитают голосовать за пусть и относительно новые, но отличающиеся . Тем более, подавляющее большинство избирателей ни в каком виде не хочет выхода страны из единой Европы. К тому же это — разрыв с традицией. Ведь Нидерланды были среди шести основателей Общего рынка и в 1957 году подписали Римский договор, которому исполняется 60 лет.

Уже довольно длительное время правительства в Нидерландах являются коалиционными. Так будет и после прошедших выборов. Отличие в том, что теперь коалицию придется формировать не из трех партий, а из четырех или пяти . Это сложная задача, с учетом того, что у партий в парламенте довольно разные взгляды на правительственную политику. В этом смысле лидеру Народной партии за свободу и демократию и нынешнему премьер-министру Марку Рютте придется нелегко.

Не последнюю роль в полученных результатах выборов сыграли два обстоятельства.

Во-первых, экономика Нидерландов развивается довольно успешно. ВВП устойчиво растет на 2-2,5% в год и так будет, по прогнозам, в ближайшие годы. Отсюда относительно низкий уровень безработицы. Характерно, что правые радикалы и евроскептики в своей предвыборной пропаганде экономических и финансовых вопросов практически не касались. Здесь им просто нечего было сказать. Соответственно, традиционные партии именно на этих фактах делали упор, хотя социальные части программ у них весьма различны.

От участия в Евросоюзе Нидерланды получают гораздо больше, чем если они выйдут из него. Это настолько очевидный факт, что даже самые заядлые евроскептики, в том числе и Герт Вильдерс, ставили выход из ЕС в конце списка первоочередных действий в случае победы. Для них гораздо важнее была борьба с миграцией и так называемой опасностью ислама.

Действительно, в какой-то период вызывал напряжение в обществе. Исходящая от них опасность старательно гиперболизировалась, страхи ксенофобия старательно поддерживались. И это в Нидерландах, которые уже более 500 лет были европейским образцом толерантного отношения к национальным меньшинствам и религиозным группам. Уже в XVII веке Нидерланды были самой свободной, в смысле свободы слова и религиозной свободы, европейской страной. Интересно, что амстердамские книгоиздатели изрядно зарабатывали на печати запрещенных, в частности, во Франции книг. Именно здесь многие книги просветителей впервые увидели свет.

Во-вторых, буквально перед голосованием, власти предприняли ряд мер с целью ограничения миграции и защиты населения от экстремистов. Скандал с запретом визита турецкого министра иностранных дел в страну для проведения агитации среди турок заметно сыграл в пользу партии премьера Рютте. Более того, турецкого президента Эрдогана только способствовала популярности премьера. Точно также, как и солидарность других европейских стран. В первую очередь, Германии и Франции.

Хотя оппоненты обвиняли власти в том, что они сознательно спровоцировали скандал, как говорится, победителей не судят. Рютте и его партия получили дополнительные голоса не полностью определившихся избирателей и даже тех, кто первоначально хотел голосовать за правых радикалов. Как оказалось, и зеленые оказались в выигрыше.

В этом смысле нидерландский опыт будет внимательно изучен в других странах, и нечто подобное мы сможем увидеть если не накануне, то незадолго до даты голосования в тех странах, в которых антимигрантская волна еще достаточно высока.

Как писал в газете The New York Times политолог Утрехтского университета Марк Бовенс, умеренные партии перехватывают часть националистической повестки у радикалов . Кроме того, отмечает политолог, партия Вилдерса получила меньше мандатов, чем во время выборов 2010 года, тогда правые радикалы имели в нижней палате 25 депутатов.

Конечно, насколько устойчива тенденция спада праворадикальной волны после выборов в Нидерландах, сейчас говорить рано. Немецкие единомышленники Вильдерса из партии «Альтернатива для Германии» теряют поддержку. По данным Forsa, за партию готовы проголосовать 9% немцев, хотя еще в январе таких было 12%. Число сторонников Ле Пен также не растет, по некоторым опросам наблюдается некоторое снижение ее рейтинга.

Вопрос даже не в том, что во Франции Марин Ле Пен не станет президентом. Гораздо важнее, сколько она получит голосов и каково территориальное распределение ее сторонников. В определенном смысле неудача Герта Вильдерса создает неблагоприятный фон для правых радикалов и не способствует привлечению неопределившихся. Однако не все предопределено, и ситуация во Франции далека от определенности в лагере противников Ле Пен, хотя дата голосования неумолимо приближается.

Московское разочарование

Вообще не очень понятно, почему в российской столице так желали победы Вильдерса. Он практически по всем параметрам никак не соответствует образу пророссийского политика.

Во-первых, он сторонник свободных отношений и поддерживает ЛБГТ-сообщества.

Во-вторых, он, в отличие Ле Пен, не питает теплых чувств к Путину и не поддерживает его экспансионистскую политику. Соответственно, не требует снятия санкций с России за Крым и Донбасс. В истории с малазийским «Боингом» МН17, сбитым на Донбассе, Вильдерс занимает крайне жесткую антироссийскую позицию.

В-третьих, его антиарабская и, в более общем смысле, антимусульманская риторика полностью противоречит московскому курсу. Вильдерс во всем поддерживает Израиль, что тоже поперек политики Кремля.

Единственно, что привлекало в нем Москву, так это евроскептицизм и возможный выход, в случае прихода к власти, Нидерландов из ЕС. И это оказалось настолько сильным аргументом, что обо всем остальном и никак не устраивавшем попросту предпочли забыть. Любыми путями создать в Европе трудности, расколоть пока единый фронт в отношении санкций - это настолько желанная цель, что обо всем остальном можно забыть и на ее достижение потратить сколь угодно много средств. В первую очередь, пропагандистских усилий.

Даже когда наметилась тенденция снижения популярности Партии свободы, на федеральных каналах продолжали петь старую песню о близкой победе евроскептиков. Если все там сказанное и показанное принимать за чистую монету, то очень трудно объяснить, как случилось прямо противоположное. Однако на такие мелочи в Москве внимания не обращают. Теперь российским гражданам будут объяснять, что Вильдерс фактически победил, мандатов получил больше и Европа еще больше раскалывается. Только вот никак не расколется, к большой досаде Путина и Ко.

Если обозначенный выборами в Нидерландах тренд продолжится и усилится после выборов во Франции и Германии, то это окажет серьезное воздействие на курс США в отношении Европы. Похоже, что американская администрация все больше сосредотачивается на восстановлении связей с ведущими арабскими странами в противовес Ирану.

Соответственно для Москвы серьезно сужается поле для маневрирования в том числе и в Европе, которая также сдвигается в противостояние в Сирии и против Турции. Во многом по вине последней.

Китай тоже не хочет сближаться с Россией . Пекин сохраняет для себя свободу рук и в этом смысле никак не оправдывает надежд Кремля.

Как результат будет наблюдаться сближение России с Ираном и усиление противостояния с США и Израилем. Возрастающая активность Москвы в Ливии не останется незамеченной и неизбежно станет предметом обсуждения на встрече Трампа и президента Египта.

В определенном смысле выборы в Нидерландах оказались благоприятными для Украины. Можно с большим основанием предполагать, что соглашения об ассоциации будут ратифицированы новым составом парламента. Это окажет влияние не только на нашу страну, но также и на Сербию, которая вопреки московскому давлению продолжает свой курс на евроинтеграцию.

Параметры политики в отношении Украины определятся поздней осенью после выборов в Германии. Вашингтон явно переносит центр тяжести своей политики на Ближний Восток и в Азиатско-Тихоокеанский регион. В этом смысле спад волны правого радикализма в Европе только закрепит такое движение. Как следствие, отсутствие движения в конфликте на Донбассе. Ни Германия, ни Франция не имеют рычагов воздействия на Россию. Отсюда следует, что предстоит длительный конфликт.

Юрий Райхель

Европейский союз и ведущие политики входящих в него стран часто выступают с критикой ограничений свободы слова в менее демократических государствах. Объектами такой критики неоднократно становились Китай, Иран, Беларусь, Куба, Туркменистан, Саудовская Аравия и многие другие страны, в которых государством в разной степени осуществляется контроль над общественным мнением, а против инакомыслящих применяется разного рода цензура и репрессии.

При этом в перечисленных и подобных им странах отношение людей к подобной критике бывает разное. Одни (как правило, сами инакомыслящие) согласны с критикой и рассматривают ЕС как эталон свободы слова. Другие (как правило, сторонники власти и независимые циники) обвиняют Евросоюз в двойных стандартах и убеждены, что в самом ЕС никакой свободы слова нет, а критика - это искусственный повод для конфликта. Так можно ли утверждать, что в Европейском союзе царит полная свобода слова, или это просто миф?

Как всегда бывает в жизни, не бывает ничего идеально белого, или идеально чёрного. Бывает множество оттенков серого. Действительно, если верить данным международных организаций Репортёры без границ , Индекс цензуры , Freedom House , то в сравнении с остальными странами мира страны ЕС действительно выделяются высоким уровнем свободы слова. (Венгрия, Греция и Болгария немного отстают, и за это тоже получают по ушам от коллег по ЕС.)

Действительно очень мало примеров давления властей стран ЕС на журналистов или активистов. Трудно привести такой пример попытки чиновника заткнуть рот журналисту или СМИ в стране ЕС, который не закончился бы победой журналиста. Однако есть две сферы законодательства, которые фактически ограничивают свободу слова во многих странах ЕС. Назовём их Язык ненависти и Доступ к информации .

Свобода доступа к информации

Человек не может сделать осознанный демократический выбор, если у него нет доступа к ключевой информации о вопросе. Если государственные органы уполномочены удерживать от населения определённую информацию, у них фактически появляется возможность влиять на общественное мнение в свою пользу (говоря простым языком - дурить народ).

Чтобы этого не происходило, в демократических странах, как правило, приняты законы , гарантирующие всем гражданам доступ ко всей официальной информации, циркулирующей во властных структурах.

Работает это чуть-чуть по-разному в разных странах, но в классическом виде такой закон означает, что любой гражданин может придти в любое государственное учреждение, и потребовать предоставить ему, к примеру, копию протокола последнего заседания совета министров, или комиссии по градостроению, и ему обязаны это предоставить в течении установленного времени.

Так вот, в некоторых странах Евросоюза с этим делом есть серьёзные проблемы. Например, в Испании и на Кипре вообще нет таких законов. Согласно мониторингу Diritto di Sapere и Access-Info Europe , в Италии в 2013 году 73% ответов чиновников на подобные запросы общественности не соответствовали требованиям законодательства. Разработанное Советом Европы соглашение о доступе к официальным документам подписали только семь стран ЕС.

Несмотря на то, что и Европейский парламент и Европейская Комиссия (не так давно) внесли положения о свободном доступе к официальной документации, далеко не все наднациональные органы ЕС придерживаются этих правил. Во время своего президентства в Евросоюзе, правительство Дании пыталось установить единые правила гласности во всех учреждениях ЕС, однако эти попытки провалились , не найдя поддержки у Еврокомиссии.

Язык ненависти

Во многих странах ЕС есть законы, запрещающие разного рода действия и высказывания, «порождающие ненависть». Как правило, речь идёт о проявлениях ксенофобии, расизма, подстрекательства и разжигания розни по этническому, религиозному, половому или социальному признакам. При всём благородстве этих законов, само по себе их наличие является посягательством на свободу слова. Но ещё большей угрозой является неопределённость в их применении, так как явлениям вроде «разжигания ненависти» очень сложно дать однозначное и чёткое определение, а уж тем более объективно оценить высказывание на предмет доли в нём подстрекательства к ненависти.

Организация Индекс Цензуры (Index on Censorship), в январе 2014 года констатировала что законы против «языка ненависти» в Польше, Франции, Германии и Италии в недостаточной мере гарантируют свободу слова.

Лицемерие, или нет?

Можно ли после этого обвинять Евросоюз в лицемерии и двойных стандартах за обвинения об ограничении свободы слова в адрес третьих стран? Я бы так не утверждал.

Во-первых , есть разница между «не идеально» и «очень плохо». Большинство стран ЕС, при всех перечисленных недостатках, всё же находятся в лидерах по уровню свободы слова в сравнении с другими странами.

Во-вторых , в ЕС вышеописанные проблемы не отрицаются и не замалчиваются. Нарушения свободы слова расследуются. Европейский суд по правам человека неоднократно выносил приговоры правительствам стран ЕС, как например было в случае с Португалией, где в 2013 году двоих журналистов осудили за клевету . На самом высоком уровне предпринимаются меры и инициативы по усовершенствованию ситуации. К примеру, организация Index on censorship, относящаяся к наиболее резким критикам ЕС за нарушения свободы слова, частично финансируется из бюджета самого ЕС.

В третьих , вышеуказанные нарушения свободы слова, как правило, не имеют за собой цели удержания власти неким человеком или группировкой. Их причиной является конфликт трудносовместимых приоритетов безопасности и защиты прав меньшинств с одной стороны, и свободы слова с другой. Разным представителям европейского общества в разной степени важны эти ценности, и в ЕС постоянно идёт политическая борьба между теми, для кого свобода слова - важнее, чем защита от оскорблений и личная безопасность, и теми, кто с этим приоритетом не согласен.

Ну и в четвёртых , какая разница, какие грехи совершил тот, кто указывает на преступление другого? Ведь преступление от этого не становится меньшим. Можно, конечно, при любой критике кричать «сам дурак!», но если критика справедлива, то правильней было бы прислушаться и постараться исправиться, чтобы стать лучше. А убеждая себя, что другие тоже плохие, стимул улучшать себя становится довольно сомнительным.

Четыре свободы (Европейский союз)

Свобода движения капитала подразумевает не только возможность беспрепятственных платежей и переводов через границы, но и покупку недвижимости, акций компаний и инвестирование между странами. До принятия решения о формировании экономического и валютного союза развитие положений о свободе капитала шло медленно. По принятию Маастрихтского договора Европейский суд начал ускоренно формировать решения в отношении ранее пренебрегаемой свободы. Свобода перемещения капитала действует также и на отношения между странами - участиками ЕС и третьими странами.

Свобода движения лиц означает, что гражданин Евросоюза может беспрепятственно перемещаться между странами союза в целях проживания (в том числе и по выходу на пенсию ), работы и учёбы. Обеспечение этих возможностей включает упрощение формальностей при переезде и взаимное признание профессиональных квалификаций.

Свобода движения услуг и свобода учреждения позволяет лицам, занимающимся самостоятельной экономической деятельностью , свободно перемещаться между странами союза и заниматься этой деятельностью на постоянной или на временной основе. Несмотря на то, что услуги представляют 70% ВВП и рабочих мест в большинстве государств-членов, законодательство в отношении этой свободы не столь развито, как в области других устанавливаемых свобод. Этот пробел был недавно восполнен принятием директивы об услугах на внутреннем рынке с целью снятия ограничений между странами по оказанию услуг.

Примечания

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Четыре свободы (Европейский союз)" в других словарях:

Не следует путать с Европейским судом по правам человека судом Совета Европы. Европейский суд англ. European Court of Justice Вид международный суд Инстанция суд высшей инстанции … Википедия

Запрос «EU» перенаправляется сюда; см. также другие значения. Запрос «ЕС» перенаправляется сюда; см. также другие значения. Европейский союз на официальных языках … Википедия

- (The European Union) Европейский союз региональная интеграция европейских государств История создания, страны участники союза, права, цели, задачи и политика Европейского союза Содержание >>>>>>>>>>>>> … Энциклопедия инвестора

На официальных языках … Википедия Википедия

В этой статье речь идет о встрече глав государств и правительств стран членов Европейского союза. О совете министров правительств стран членов ЕС см. Совет Европейского союза. О международной организации, состоящей из 47… … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Партия свободы. Freiheitliche Partei Österreichs (FPÖ) Лидер: Хайнц Кристиан Штрахе Дата основания: 25 марта 1949 (VdU) 7 апреля 1956 (FPÖ) Штаб квартира: Вена … Википедия

Для начала стоит сказать что "свобода", как и всё остальное - понятие относительное. Нет ничего идеального и абсолютного, соответсвенно каждый в праве оценивать свободу по-своему.

Но когда мы разделим понятие свободы на несколько категорий, то выясняется, что в разных странах уровень свободы економической, политической и т.д. сильно разнится. Приоритет той или иной свободы определяется принципиальным отношением общества к этим двум категориям. Условно это разделяется на комунитаризм и индивидуализм.

В Европе довольно прочно укрепился комунитаристский принцип. Это обуславливается прежде всего влиянием христианского учения на европейское общество. В данном случае мы имеем довольно высокий уровень политической свободы и не очень высокий уровень экономической свободы. Здесь наблюдается доминирование интересов общества над индивидуальными. Система власти здесь наиболее демократичная в международном трактовании. Вместо единоличного президента ведущую роль выполняет парламент, представляющий интересы всех слоёв общества. Избирательная система во многих странах также пропорционально представляет население. Очень хорошо практикуются референдумы, народные собрания, минимизирована элитарность депутатов, широкие возможности для контроля власти.

Однако экономическая свобода здесь зачастую ущемляется. Несмотря на некоторый сдвиг "вправо" и широкую экономическую либерализацию в 1990-х, в большинстве европейских стран влиятельно вмешательство власти в экономическую политику в пользу бедного население. Такие вещи как прогрессивное налогообложение, налог на роскошь, регулирование рынка в пользу малого и среднего бизнеса покажутся очень привлекательными простым людям, но не тем, кто решил заняться бизнесом. Вдобавок ограничение коммерциализации отраслей хозяйства и бюрократия становятся большими барьерами.

В США дела обстоят абсолютно иначе. С самых начал население США составляли т.н. "свободные люди", которые перебирались из тогда ещё полуфеодальной Европы для лучшей жизни. С тех времён в сознании американцев свобода укоренилась в умах в плане полной независимости от общества и власти и возможности всё сделать полагаясь на свои силы. Это во многом предопределяет устройство общества. Не особо активное участие граждан в политике и власти привело к монополизации политики бизнесом. Его прямое и косвенное влияние на политику воспринимаються населением как здоровое явление. По сему политическая свобода здесь очень мала. Очень слаб реформизм и политическая система очень не демократична. Вспомнить стоит, что даже президентские выборы являются непрямыми, хотя он же - главная фигура государства. В парламенте представлены всего 2 доминирующие партии.

В то же время для предпринимателей США - вполне идеальная страна. Предпринимательская инициатива и свободный рынок поощряются всеми способами, в результате чего почти все отрасли хозяйства комерциализованы, например транспорт, медицина, образование и даже военная сфера.

Конечно же этот анализ очень условный, но это кратко описывает общую ситуацию.

Предпринимательская инициатива отнюдь не всегда связана с идеальными предпринимательскими условиями. Да и условия эти очень условны, если доступность дешевых кредитов рассматривать как плюс, то колоссальную конкуренцию как огромный минус. И это не тот случай когда конкуренция двигатель экономики, многие сферы (и это не только проблема США) загибаются от перенасыщения кадрами. Тема эта обширная, но условия точно не идеальные...

Ответить

"Очень слаб реформизм и политическая система очень не демократична. Вспомнить стоит, что даже президентские выборы являются непрямыми, хотя он же - главная фигура государства. В парламенте представлены всего 2 доминирующие партии".

Две ОСНОВНЫЕ политические партии - это не законодательное ограничение, так сложилось исторически, причем в большинстве развитых демократических странах, а не только в США - лейбористы, консерваторы и либералы в той же Великобритании, равно как и в большом количестве других европейских стран.

То, что президентские выборы являются непрямыми, тоже не говорит об отсутствии демократии в США. Суть косвенных выборов в США заключается в том, что вы, ваш сосед, друзья и кто-то еще выбираете из своего состава одного выборщика, которому вы доверяете выбрать президента страны. И если вы против Трампа, а ваш друг за - то вы вряд ли выберете его в качестве выборщика, верно?

Что касается реформизма, то здесь вы тоже не совсем правы. Если взять хотя бы вопросы налогообложения и экономического регулирования, то за последние 100 лет в США такие кульбиты проделывали - и с прогрессивным налогом, и с налогом на роскошь, и с подоходным налогом и налогом на прибыль организаций, и с огромным дефицитом бюджета у одного президента и уже таким же огромным профицитом у следующего.

Ответить

Прокомментировать