Что можно приготовить из кальмаров: быстро и вкусно

Икона Игнатий Богоносец.

Игнатий Богоносец. Икона. Молитвы.

Для православных верующий святой Игнатий Богоносец имеет особое значение, ведь он не только близко общался с апостолами, именно от них слышал христианское учение, но и сам стал свидетелем развития и распространения первых христианских общин. Он написал семь писем, в которых для нас, потомков, запечатлел апостольскую эпоху.

Рождение святого Игнатия пришлось на последние годы жизни Иисуса Христа. Родился священномученик Игнатий Богоносец в Сирии и был именно тем отроком, которого Спаситель взял на руки и произнес: «Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное». Игнатий очень крепко любил Господа, носил его в своем сердце, поэтому его и назвали Богоносцем. Апостол и евангелист Иоанн Богослов был его учителем. Из посланий святого Игнатия Богослова мы видим, что особенно он был близок к апостолу Петру, которого не раз сопровождал в путешествиях. В 72 году, совсем незадолго до разрушения Иерусалима, умер один из семидесяти учеников Христовых – Евод и Игнатий стал его преемником на Антиохийской кафедре.

40 лет в столице Сирии святой Игнатий Богоносец управлял Антиохийской церковью с 67 по 107 года. Ему было видение с небесным богослужением и ангельским пением. Именно по их образцу он на богослужениях ввел особое пение, когда два хора перекликаются, чередуются в пении. Именно это атифонное пение очень быстро из Сирии распространилось по всей Церкви.

В 107 году через Антиохию пролегал путь императора Траяна во время похода против армян. Императору доложили, что Игнатий Богоносец учит любить Христа, презирать богатство, не приносить римским богам жертвы, хранить девство. По указу императора его доставили к нему, где ему было приказано прекратить всякие проповеди о Христе. Святитель Игнатий отказался. За это его доставили в оковах в Рим, где и отдали для потехи народа на растерзание зверям в Колизее.

Именно по дороге в Рим святитель Игнатий написал семь посланий, сохранившихся до нашего времени. В них он попросил христиан не спасать его от смерти, которую предвидел. Он попросил оставить его, чтоб стать пищей для зверей, благодаря чему и достигнет Бога. За проявленное мужество святителя, император Траян перестал оказывать гонения на христиан.

Христиане собрали кости священномученика Игнатия, хранили в Риме. В 108 году мощи святого Игнатия перенесли в Антиохию. Когда персы взяли Антиохию, мощи святого Игнатия вернули в Рим в церковь во имя священномученика Климента, папы Римского.

20 декабря: Предпраздненство по плоти Рождества Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Священномученника Игнатия Богоносца.

Игнатий, носящий имя Богоносца, епископ святой Божией Церкви, находящийся в Антиохии, радуйтесь! Исполняя мою волю, Господь дарует мне увидеть вас, чего я очень желаю. Узник Иисуса Христа, умоляю вас, не мешайте мне любовью вашей. Теперь предоставляется мне возможность перейти… Оставьте меня быть пищей зверей, через что я приближусь к Богу. Я - пшеница Божия, да измолот буду зубами зверей, чтобы мне показаться чистым хлебом для Бога… От Сирии даже до Рима со зверями борюся, на суше и на море, днем и ночью связан я с десятью леопардами… которые тем делаются грубее и хуже, чем более добра я им делаю (конвой из десяти воинов, сопровождавший святого Игнатия из Сирии в Рим, был ужасно жестоким). Простите меня, братия, и не мешайте мне получить жизнь, ибо Иисус Христос есть Жизнь вечная… Поминайте в молитвах ваших Церковь Сирскую, которая имеет, кроме меня, Живого Пастыря-Христа. Тот Пастырь посетит ее и позаботиться о ней. Я же стыжусь называться одним из пастырей, почитая себя недостойным носить это имя… Пишу вам из Смирны через ефесских христиан. Здесь со мною находится и Кронос со многими другими, идущими из Сирии в Рим ради славы Божией. Написал вам это в 107 году, 24 дня, месяца августа. Здравствуйте всегда, братия, в терпении Иисусовом Христовом. Аминь”.

Это Послание (в сокращении) святого Игнатия Богоносца, епископа Антиохийского, написанное им к римским христианам. За веру Христову его оклеветали перед Траяном. Клеветники говорили, что Игнатий - главный предводитель христиан, что он проповедует Христа распятого, Который установил закон о целомудрии и презрении богатств.

“Ты ли называешься Богоносцем и ты ли противишься моим повелениям, развращая всю Антиохию проповедью о Христе?” - спросил Траян святого Игнатия. “Да, это я”, - ответил епископ. “Что означает название “Богоносец?” - спросил царь. “Богоносец называется тот, кто имеет в душе и сердце своем Христа Бога нашего”, - сказал Игнатий. “Так ты носишь своего Христа в сердце?” - продолжал спрашивать Траян. “По-истине ношу, - ответил святый, - ибо в Слове Божием написано: вселюся в них и буду ходить в них” (2 Кор. 6, 16). “А разве ты думаешь, - возразил Траян, - что мы не носим в душе богов своих?” - “Увы! Царь, - ответил святой Игнатий, - ты по заблуждению своему бесов называешь богами. Бог только Один, Который сотворил небо и землю, море и все, что в них” - ответил Игнатий. “Оставь все это, Игнатий, что ты говоришь, а лучше послушай меня, - сказал Траян, - принеси жертву богам нашим, и я сделаю тебя первосвященником Дия, да еще назову тебя отцом Сената”. - “Какая мне польза быть первосвященником твоего Дия, когда я - архиерей Христа моего”, - ответил святый епископ. “Кому ты служишь, Игнатий, Тому ли, Кого распял Понтий Пилат?” - вопрошал император. “Да, Который был пригвожден ко кресту, умер и воскрес и сокрушил силу диавола!” - отвечал мученик. “Мне кажется, - сказал царь, - что ты, Игнатий, не имеешь здравого ума и неправильно рассуждаешь, насколько полезно повиноваться царским указам. Принеси же жертву богам со всем моим народом”.

Святой Игнатий с особым воодушевлением ответил: “Если ты, царь, отдашь меня на съедение зверям, если распнешь на кресте, если предашь меня мечу или огню, то все-таки я не поклонюсь пред бесами, не убоюсь смерти за Господа Христа, пострадавшего за меня волею… Кто ваши боги, царь? Люди безчестные и злые. Дий - первый ваш бог - был погребен на Крите, Асклепий погиб, пораженный молнией, гроб богини Венеры - в г. Нафосе, Геркулес - сожжен огнем”.

Царь и члены Сената, боясь, чтобы святой Игнатий своими рассуждениями совсем не разоблачил богов, велели отвести его в темницу. На утро он вынес решение: отправить святого Игнатия в Рим, чтобы там отдать его львам на растерзание. Траян не хотел мучить святого Игнатия в Антиохии чтобы не возмутить город, а в Риме его не знали и могли подумать, что он большой преступник и злодей. Услышав такой приговор, святой Игнатий поднял взор к небу и благодарил Господа за такую милость. Антиохийцы плакали с женами и детьми, провожая своего святителя. Они падали на землю и целовали его ноги, одежду. “На кого ты оставляешь нас, пастырь добрый, беззащитных овец твоих?” - говорили они святителю, плача и рыдая. “Сам Христос упасет вас, - утешал их святой Игнатий, - и никто из вас не погибнет”.

Святого Игнатия передали десяти самым свирепым и жестоким воинам, которые и повезли его в далекий Рим. Они всю дорогу мучили святителя, делая его путь ужасным и невыносимым. Недаром в своем послании к римским христианам святой епископ называет их леопардами, которым чем больше делаешь добра, тем они становятся злее. Святой Игнатий опасался, что римские христиане силою или подкупом захотят избавить его от мученической смерти. Поэтому он еще из города Смирны пишет им послание, в котором умоляет не препятствовать ему умереть за Христа и быть пшеницей, измолотой зубами зверей… Римские христиане получили это послание и плакали от умиления. Они встретили конвой со святым епископом еще за городом Римом и поклонились святому Игнатию, как мученику и страдальцу за Христа. В Риме святого Игнатия заключили в темницу до приезда Траяна. Возвратившись в Рим после войны с персами, Траян устроил для народа множество кровавых игр и зрелищ. На одном из них был выведен и святой Игнатий Богоносец. Это было жуткое зрелище, когда голодные звери рвали тело осужденного на куски, заглатывая мученика и ломая его кости. Когда святого Игнатия вывели на арену цирка, среди многотысячной толпы зрителей водворилась могильная тишина. Никто не мог согласиться с тем, что перед ними один из восточных предводителей шайки разбойников, как оповестили глашатаи о святом Игнатии. Благородный, степенный вид святителя говорил обратное. Видя седые волосы и кроткий спокойный взгляд, народ проникся тайным уважением к осужденному. “Епископ, епископ, христианский епископ”, - слышался шепот. И когда завизжали железные двери, и на арену вышли, щурясь от яркого солнца, звери, то многие отвернулись, чтобы не видеть, как они будут терзать этого маститого старца. Святой мученик знал, что на его смертный подвиг пришли посмотреть и многие римские христиане. От такого сознания ему было легче на душе. Языческий город Рим, столица всей великой империи, доживал последние свои золотые годы. Христиан было в Риме уже очень много, и настанет скоро время, когда гордая столица склонит свои колени перед Распятым Христом.

Когда звери, заметив жертву свою, стали медленно подкрадываться к святому Игнатию, он поднял свои руки к небу и стал вслух молиться:

“Господи Иисусе Христе, Бог правды и любви, Ты молился за распинающих Тя, услыши и меня, раба Твоего, молящегося за город и народ сей, обрати сердца их к любви Твоей. Прости, Господи, гонителей веры Твоей и народа Твоего, не вмени им и мою смерть, раба Твоего. Спаси, Господи, Церковь Твою, в крови обагренную, и мою паству Антиохийскую”…

Вдруг раздался страшный женский крик. Он походил на вопль отчаянно бьющегося за жизнь человека… Вслед за этим рев набросившихся на жертву зверей заглушил все прочее…

По толпе зрителей пробежал холод непонятного страха, и римляне со своим цезарем и сановниками поняли, что они все - убийцы…

Послания св. Игнатия Богоносца

Послание к Ефесянам

Игнатий Богоносец достоблаженной церкви Ефесской в Азии, благословенной в полноте величия Бога Отца, прежде век предназначенной быть, в вечную и неизменную славу, всегда соединенную и избранную в истинном страдании, по воле Отца и Иисуса Христа, Бога нашего, желаю премного радоваться о Иисусе Христе радостью непорочною.

Глава I

Похвала ефесянам за их посольство и похвала Онисиму.

Я принял о Боге ваше многолюбезное имя, по всей справедливости славящееся за веру и любовь во Иисусе Христе, Спасителе нашем. Как подражатели Богу, воспламенившись божественною кровью, вы совершенно исполнили в отношении ко мне родственное дело. Когда вы услышали, что я связан в Сирии за общее имя и упование, (вы поспешили видеть меня), надеющегося по вашей молитве принять в Рим битву со зверями, чтобы посредством мученичества мне сделаться учеником Того, Кто Самого Себя принес за нас в приношение и жертву Богу. И вот я, во имя Божье, принял многочисленное общество ваше в лице Онисима, мужа несказанной любви, вашего во плоти епископа. Любите его, умоляю вас Иисусом Христом, и все будьте подобны ему; ибо благословен Тот, Который даровал всем быть достойными иметь такого епископа.

Глава II

Похвала прочим лицам посольства.

И о Вурре, моем сотруднике, о вашем о Боге дьяконе, во всем благословенном, молюсь, чтоб он оставался к чести вашей и епископа. А Крок, достойный Бога и вас, которого я принял как образец вашей любви, во всем успокоил меня. Отец Иисуса Христа также да утешит и его, вместе с Онисимом, Вурром, Евплом и Фронтоном, чрез которых я видел любовь всех вас. Желал бы я и всегда радоваться вами, если буду достоин. Посему следует всячески славить Иисуса Христа, который прославил вас, для того, чтоб вы в единодушном повиновении были утверждены в одном духе и в одних мыслях, и все вы говорили одно, чтобы, повинуясь епископу и пресвитерству, вы были освящены во всем.

Глава III

Игнатий не гордостью, но любовью возбуждается увещевать к единению с епископом.

Не приказываю вам, как что–либо значащий; ибо хотя я и в узах за имя Христово, но еще не совершен в Иисусе Христе; теперь только начинаю учиться, и обращаюсь к вам, как моим соучителям: ибо мне надлежало бы получить от вас укрепление к вере, к вразумлению себя, к терпению и великодушию. Но как любовь не позволяет мне молчать в отношении к вам, то я и решился убеждать вас, чтоб вы сходились с мыслью Божьею. Ибо и Иисус Христос, общая наша жизнь, есть мысль Отца, как и епископы, поставленные по концам земли, находятся в мысли Иисуса Христа.

Глава IV

Подражайте единению пресвитеров с епископом.

Посему и вам надлежит согласоваться с мыслью епископа, что вы и делаете. И ваше знаменитое достойное Бога, пресвитерство так согласно с епископом, как струны в цитре. Оттого вашим единомыслием и согласною любовью прославляется Иисус Христос. Составляйте же из себя вы все до одного хор, чтобы, согласно, настроенные в единомыслии, дружно начавши песнь Богу, вы единогласно пели ее Отцу чрез Иисуса Христа, дабы он услышал вас, и по добрым делам вашим признал вас членами Своего Сына. Итак, полезно вам быть в невозмутимом единении между собою, чтобы всегда быть и в союзе с Богом.

Глава V

Важность единения церковного.

В самом деле, если я в короткое время возымел такое дружество с вашим епископом, - не человеческое, а духовное, то сколько, думаю, блаженные вы, которые соединены с ним так же, как Церковь с Иисусом Христом, и как Иисус Христос с Отцом, дабы все было согласно чрез единение. Никто да не обольщается! Кто не внутри жертвенника, тот лишает себя хлеба Божьего. Если молитва двоих имеет великую силу, то сколько сильнее молитва епископа и целой Церкви? Поэтому кто не ходит в общее собрание, тот уже возгордился и сам осудил себя; ибо написано: Бог гордым противится. Постараемся же не противится епископу, чтобы нам быть покорными Богу.

Глава VI

Смотрите на епископа как на Самого Христа.

И чем более кто видит епископа молчащим, тем более должен боятся его. Ибо всякого, кого посылает домовладыка для управления своим домом, нам должно принимать так же, как самого пославшего. Поэтому ясно, что и на епископа должно смотреть, как на самого Господа, Впрочем сам Онисим чрезвычайно хвалит ваше благочинное о Боге поведение, что все вы живете сообразно с истиною, что среди вас нет никакой ереси, но что вы и не слушаете никого, кроме Иисуса Христа, проповедующего истину.

Глава VII

Бегите от еретиков. Един есть врач Иисус Христос - Богочеловек.

Некоторые имеют обычай коварно носить имя Христово, между тем делают дела, недостойные Бога. От них вы должны убегать, как от диких зверей; ибо это бешенные псы, исподтишка кусающие. Вам должно остерегаться от них, ибо они страдают неудобоисцелимым недугом. Для них есть только один врач, телесный и духовный, рожденный и нерожденный, Бог во плоти, в смерти истинная жизнь, от Марии и от Бога, сперва подверженный, а потом не подверженный страданию, Господь наш Иисус Христос.

Глава VIII

Вы велики и духовны.

Итак, никто да не обольщает вас, впрочем, вы и не поддаетесь обольщениям, будучи всецело преданы Богу. Ибо, когда между вами не возникло никакой распри, которая могла бы расстроить вас, то подлинно вы живете, как угодно Богу. Я отребье ваше, и должен очиститься вашею, ефесяне, знаменитою в веках Церковью. Плотские не могут делать духовного, ни духовные плотского, подобно как и вера - дел, свойственных неверию, и неверие - дел веры. Но у вас духовно и то, что вы делаете по плоти, потому что вы все делаете во Иисусе Христе.

Глава IX

Вы не внимали ложным учителям.

Узнал я, что некоторые пришли оттуда к вам с злым учением. Но вы не позволили рассеевать его между вами, заградивши слух свой, чтобы не принять рассеевамого ими, так как вы истинные камни храма Отчего, уготованные в здание Бога Отца; вы возноситесь на высоту орудием Иисуса Христа, то–есть крестом, посредством верви Святого Духа; вера ваша влечет вас на высоту, а любовь служит путем, возводящим к Богу. Потому все вы спутники друг другу. Богоносцы и Храмоносцы, святоносцы, во всем украшенные заповедями Иисуса Христа. Оттого–то я и радуюсь тому, что удостоился письменно беседовать с вами и разделить с вами радость мою, что вы, как свойственно другой жизни, ничего не любите, кроме одного Бога.

Святой Игнатий Богоносец имеет особое значение для нас, потому что он близко общался с апостолами, непосредственно от них слышал христианское учение и был свидетелем распространения и развития первых христианских общин. В своих семи письмах он запечатлел для нас апостольскую эпоху.

Святой Игнатий родился в Сирии в последние годы жизни Спасителя. Его жизнеописание повествует, что он был тем отроком, которого Господь взял на руки и сказал: «Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф. 18, 3). Богоносцем он назван потому, что, крепко любя Господа, он как бы носил Его в своем сердце. Он был учеником апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Из послания святого Игнатия к смирнянам видно, что он был особенно близок к апостолу Петру и сопровождал его в некоторых его апостольских путешествиях. Незадолго до разрушения Иерусалима в 72 году скончался Евод, один из семидесяти учеников Христовых, и его преемником на Антиохийской кафедре (в столице Сирии) стал Игнатий.

Святой Игнатий управлял Антиохийской церковью в течение 40 лет (67-107 гг..) В особом видении он удостоился увидеть небесное богослужение и услышать ангельское пение. По образцу ангельского мира он ввел на богослужениях антифонное пение, в котором два хора чередуются и как бы перекликаются. Это пение из Сирии быстро распространилось в ранней Церкви.

В 107 году во время похода против армян император Траян проходил через Антиохию. Ему доложили, что святитель Игнатий исповедует Христа, учит презирать богатство, хранить девство и не приносить жертву римским богам. Император вызвал святителя и потребовал, чтобы он прекратил свою проповедь о Христе. Старец отказался. Тогда его в оковах послали в Рим, где на потеху народа он был отдан на растерзание зверям в Колизее. По пути в Рим он написал семь посланий, которые сохранились до наших дней. В своих посланиях святой Игнатий просит христиан не пытаться спасти его от смерти: «Умоляю вас, не оказывайте мне неблаговременной любви. Оставьте меня быть пищею зверей, чтобы посредством их достигнуть Бога. Я - пшеница Божия. Пусть измелют меня зубы зверей, да сделаюсь чистым хлебом Христовым». Услышав о мужестве святителя, Траян прекратил гонения на христиан. Мощи его были перенесены в Антиохию, а впоследствии возвращены в Рим и положены в церкви во имя священномученика Климента, папы Римского.

В своем послании к Ефесянам святой Игнатий писал: «Храните веру и любовь и на деле показывайте себя христианами. Вера и любовь суть начало и конец жизни. Вера - начало, а любовь - конец, обе же в соединении суть дело Божие. Все прочее относящееся к добродетели от них происходит. Никто исповедующий веру не грешит, и никто стяжавший не ненавидит».

Святитель Игнатий Брянчанинов (1807–1867) - один из самых значительных, ярких, порой даже противоречивых мыслителей и богословов XIX века. Он был «духовным аристократом», консерватором, человеком, который всю жизнь оставался в полном одиночестве, трагически выпадая из реалий своего времени.

О его богословской и общественной мысли, об эпохе, в которой развернулась судьба святого, «Фома» поговорил с доктором богословия, деканом богословского факультета ПСТГУ, священником Павлом Хондзинским.

Середина XIX века - период наиболее активного служения святителя Игнатия - это время формирования интеллигенции, с ее вопросами, проблемами, поисками. Как соотносила себя «ищущая общественность» с Церковью, существовал ли диалог между интеллигенцией и духовенством?

Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо вернуться назад - в начало XVIII века, во времена петровских реформ. То, что произошло в стране после их реализации на деле (а «на бумаге» Петр хотел увидеть страну по-европейски просвещенной) можно назвать социальным разломом. Император рассчитывал на то, что культурные преобразования затронут все слои общества. Но, как и во многих других преобразованиях, ему не удалось довести задуманное до конца.

Европейская культура и быт проникли только в высшие слои общества. При этом само ментальное содержание этой культуры было уже не сакральным, не церковным, так как процесс секуляризации (отделения общественной и частной жизни от Церкви) в Европе на тот момент завершился. Сложилась модель светской культуры, жизни, в которой отношения человека с Богом - его личное дело. В таком виде она и проникла в Россию. И если элита через некоторое время ее усвоила, то русский народ в своей массе остался в старом, допетровском жизненном укладе. Сложилась ситуация, которую можно было бы назвать «двоебытием».

Одновременно, помимо этого социально-культурного расслоения, произошло еще и расслоение сословное. В результате духовенство замкнулось в особое закрытое сословие со своими незыблемыми устоями, традициями, принципами. Если раньше епископы были зачастую выходцами из знатных семей (например, святители Московские Алексий, Филипп происходили из боярских родов), то русские архиереи синодальной эпохи – уже выходцы именно из сословия духовного.

Греко-католическая духовная семинария. XVIII век

Каким был социальный лифт внутри этой сословной группы? Духовное образование. Человек поступал в семинарию, затем в академию. После успешного окончания выпускнику предлагали остаться при семинарии или инспектором, или преподавателем. В дальнейшем он мог подниматься по должностной лестнице вплоть до ректора. Параллельно он принимал монашество и таким образом становился готовым кандидатом в архиереи. А уже став епископом, такой человек по петровской «Табели о рангах» приравнивался по статусу к генералу, а значит, имел доступ к высшим слоям общества.

Здесь, правда, возникала еще одна проблема. Дело в том, что европейские университеты всегда имели в своей структуре богословские факультеты - в отличие от русских, которые начали появляться в XVIII веке и никогда богословских факультетов не имели. И это спровоцировало в России еще одно разделение между образованным обществом и духовенством, так как духовное (то есть богословское) образование можно было получить, только принадлежа к духовному сословию. Сам святитель Игнатий Брянчанинов, между прочим, очень много претерпел в связи с этим, о чем я скажу позднее.

Крещение. Гравюра 1811 г.

Получалось так, что высшие круги общества, которые получили светское образование и жили европейским культурным бытом, говорили на разных языках с духовенством, имевшим особое духовное образование и сохранившим допетровские, сакральные устои жизни. Кроме того, возникла и парадоксальная ситуация в отношениях между прихожанами из общества и духовенством. Фактически образованная паства смотрела на своего пастыря, на священника сверху вниз.

То есть те, кого мы могли бы назвать интеллигенцией, в целом смотрели на священников и на Церковь свысока?

В целом, да. В связи с этим, известна одна характерная история. Митрополит Платон (Левшин) (1737–1812) преподавал Закон Божий будущему императору Павлу I. И когда Павел стал императором, он решил отблагодарить своего учителя государственной наградой - орденом, что в принципе было не принято. Духовенство не получало таких светских наград. Сам митрополит Платон ужасно расстроился, что его сейчас, на старости лет, так «опозорят». Он просил Павла отказаться от своего решения. И тогда император решил обратиться за советом к Ивану Владимировичу Лопухину - известному духовному писателю, сенатору, масону. Павел спросил его, можно ли давать ордена архиереям. Сенатор ответил, что вообще-то, конечно, не положено, не к лицу архиереям Церкви Божией такие награды, но нынешняя Церковь уже как бы и не совсем Церковь, и нынешние архиереи скорее администраторы, чем духовные лица, поэтому ничего страшного в этом нет. Мне кажется, что этот случай ярко иллюстрирует то, как образованное общество в целом воспринимало духовенство.

Митрополит Платон (Левшин)

Были, конечно, и исключения. Например, святитель Филарет (Дроздов; 1783–1867), которого любил простой народ, и которого уважали и в среде образованных людей (Петр Яковлевич Чаадаев, например, очень ценил общение с ним), и в высшем свете. Известно, что практически все иностранные послы, которые приезжали в Москву, считали своим долгом представиться московскому митрополиту - это был жест уважения к конкретной личности.

Святитель Филарет (Дроздов). Художник В. Гау, 1854

В целом же отношение к церковному духовенству было презрительным. На это позднее наложился еще один процесс. В начале XIX века начало формироваться богословие мирян. В светской среде появились люди, которых интересовали богословскими проблемами. Не имея семинарской базы, они начали богословствовать на свой страх и риск. Кроме того, у них сформировалось резко негативное отношение к академическому богословскому образованию. И более всего их возмущал тезис о том, что существует так называемая «Церковь учащая». Получалось, что то самое духовное сословие, к которому относились так свысока, находилось по отношению к образованным людям - в положении наставника и учителя. Именно поэтому некоторые верующие миряне стали выстраивать свое, если угодно «альтернативное» по отношении к духовно-академическому, богословие. Один из ярких примеров - Алексей Степанович Хомяков, который в своих богословских трудах твердо настаивал, что в Церкви первенствующее место принадлежит не духовной иерархии, а общине. Кроме того, русские писатели и поэты в это же время начинают развивать мысль о своем пророческом предназначении - собственно, быть может, отсюда и берет свое начало мысль об особой роли русской интеллигенции. Здесь немало потрудился Николай Васильевич Гоголь, проложивший в этом отношении дорогу остальным.

Религиозно-философские собрания. Д. С. Мережковский, З. Н. Гиппиус, Д. В. Философов. Фото начало XX века

Одним словом, перед нами целый клубок разнообразных проблем, процессов, которые в итоге привели к радикальному недопониманию между Церковью и образованным обществом. Между ними образовалась ментальная и ценностная пропасть, преодолеть которую так и не удалось, и когда в начале XX века состоялись так называемые «Религиозно-философские собрания», призванные наладить диалог между Церковью и интеллигенцией, в итоге затея провалилась и каждый остался при своем.

Что в таком случае особенно выделяло святителя Игнатия Брянчанинова на фоне других религиозных, богословских мыслителей XIX века? Почему на него было направлено такое пристальное внимание?

Многие особенности судьбы святителя как раз были обусловлены тем, о чем мы с вами говорили выше. Святитель Игнатий был одним из немногих в то время исключений. Он принадлежал к высшим общественным классам. Его отец был пажом (человек на придворной гвардейской службе) при императоре Павле I. По настоянию отца будущий святитель поступил в Военное инженерное училище в Санкт-Петербурге - одно из самых элитных на тот момент. Дмитрий (его мирское имя) был знаком с тогдашним высшим светом: с Александром Пушкиным, с Василием Жуковским, с великими князьями, с будущим императором Николаем I. Но несмотря на то, что Дмитрий с самого детства был полностью включён в светскую жизнь, его тянуло к монашеству. И когда, уже будучи студентом, он окончательно решил уйти в монастырь, случился характерный для его жизни эпизод. Отговаривать юношу от этого шага поручили великому князю Михаилу Павловичу. Встретившись с молодым человеком, тот сказал ему, что «гораздо почетнее спасать душу свою, оставаясь в мире», - мысль сама по себе была не крамольной. Но будущий святитель ответил со свойственной ему категоричностью, что «остаться в мире и желать спастись - это, Ваше Высочество, все равно, что стоять в огне и желать не сгореть».

Петербургское Инженерное училище («Михайловский замок»). Художник И. И. Шарлемань, XIX в

С этого начался очень непростой путь. Человек из светского круга, аристократ, всеми силами пытался проникнуть в духовное сословие, в церковную среду. Само монашество в XIX веке по большей части было простонародным, и святитель Игнатий (тогда еще послушник Димитрий) оказался здесь совершенно чужим. Это осознание своей «неприкаянности» он носил в себе всю жизнь. Да, с одной стороны, образованное общество в целом оторвалась от христианский традиций народной жизни, но с другой - для тех, кто хотел вернуться обратно, вход тоже не всегда оказывался открытым. Поэтому святитель Игнатий так долго не мог прижиться ни в одном монастыре. Поэтому он хоть поначалу и был духовным учеником преподобного Льва Оптинского, в конце жизни признавался, что его в монашеской жизни вели неправильно - через изнурительный физический труд, внешнее смирение и абсолютное подчинение духовнику. Это было нормально и привычно для человека из простого народа, но оказалось неприемлемым для него, человека, сформировавшегося в совершенно других условиях. Неслучайно мы читаем у него: «Богодухновенных наставников у нас нет сегодня». И святитель пишет это при жизни знаменитых оптинских старцев…

Оптина пустынь. Вид со стороны реки Жиздры. XIX век

Хотя о святых людях говорить так не принято, но все же, мне кажется, что у святителя в каком-то смысле была трагическая жизнь. Он не вписывался в реалии своего времени. Он словно бы оказался на обочине жизни той эпохи: покинув светское общество, приняв монашество, святитель оказался чужим и в церковной среде, и в высших, образованных слоях. Потому и Святейший синод не хотел его рукополагать на том основании, что у него не было «правильного» духовного образования. И только по личному настоянию императора Александра II, архимандрит Игнатий был поставлен во епископы.

Преподобный Лев Оптинский. Гравюра неизвестного автора, XIX в.

Вот эта невписанность в общественную жизнь эпохи в сочетании с незаурядными интеллектуальными и художественными способностями и духовными дарами святителя Игнатия выделяла его из церковной и общественной среды XIX века.

Но ведь нам известно, что, например, Михаил Глинка и Карл Брюллов поддерживали тесное и теплое общение со святителем?

Эта была просто личная дружба. Кстати сказать, вопросы художественного творчества занимали святителя, и он старался нарисовать в своих статьях и заметках идеал подлинно христианской культуры, возможной, с его точки зрения, только при внутреннем аскетическом самоотвержении художника. А сам признавался в одном из писем, что старается брать пример с Пушкина в чистоте и ясности языка.

Святитель Игнатий Брянчанинов

Можно ли говорить о единой, магистральной мысли святителя Игнатия, которая подчеркивала его самобытность, невписанность в ту или иную богословскую традицию?

Существовал один аспект, который принципиально отделял святителя Игнатия от духовно-академической школы того времени. Школа настаивала, что основным и уникальным по своему значению богословским источником, к которому необходимо апеллировать при решении тех или иных теологических проблем, является Священное Писание. Святоотеческое же наследие должно испытываться на свое согласие или не согласие с Писанием, то есть на отцов надо смотреть через Писание.

Святитель Игнатий же предлагал иную богословскую модель. Он говорил, что, поскольку мало знать Евангелие, но нужно его еще и понимать , то и следует обращаться к тем, чья жизнь была воплощенным Евангелием. По мысли святителя, это прежде всего отцы-аскеты, авторы, чьи сочинения вошли в . Иными словами - на Писание надо смотреть через отцов.

Добротолюбие. Издание XIX века

В богословии святителя была и еще одна заметная черта, по-своему совершенно уникальная. Для того чтобы ее понять, необходимо сделать небольшое отступление. В XVII веке в Европе формируется новый по своему содержанию философский язык. Появляется и язык положительной науки (которая объясняла мир с позиции его познаваемости), на котором расшифровывались новые открытия в области физики, химии, астрономии и так далее. Язык же античной философии, на котором были написаны богословские сочинения древних отцов Церкви, ушел в прошлое. Необходимо было как-то реагировать на это. Нужно было понять, как создать «интерфейс» (поле взаимодействия) между древним языком богословия и новыми философскими и научными языками.

Святитель Игнатий был, пожалуй, единственным в то время мыслителем, который к своим богословским рассуждениям активно подключал язык положительной науки. Святитель стремился облечь таким образом богословское высказывание в форму, которая была бы понятна и близка образованному человеку его времени.

Урок Закона Божия в церковно-приходской школе при Троице-Сергиевой Лавре. Фото конца XIX в.

Например, в полемике со святителем Феофаном Затворником о природе души святитель настаивал на том, что она (душа) тоже является материальной, хоть и очень тонкой, недоступной нашим органам чувств. Святитель Игнатий писал, что понятие «дух» или «духовный» во всей полноте относится только к Богу. Все, что сотворено (будь то природа, ангелы, человеческая душа или тело) - принципиально материально, а Бог, Который является нетварным, по Своей природе - Дух. И для доказательства этого тезиса он привлекал математику и химию, указывая, например, на то, что в мире существуют такие вещества, которые чувственно не воспринимаются, хотя при этом они материальны, или что бесконечный ряд чисел никогда не станет актуальной бесконечностью.

Мне кажется, что сам опыт такого подхода, пусть даже он был не всегда богословски безупречен, может быть интересен и в наше время, учитывая, какие изменения произошли в языке философии и науки за прошлый век.

Подвергался ли святитель Игнатий в условиях синодальной эпохи (с ее государственными регламентациями, стандартизацией), критике или нападкам за те или иные свои, может быть, не совсем «общепринятые» богословские позиции?

Речь скорее идет не о богословских позициях святителя Игнатия (хотя его позицию в споре о природе души критиковали достаточно резко), а о том, что он в целом не вписывался в реалии своего времени. Я уже говорил: он был одиноким человеком, который при этом вполне недвусмысленно высказывался о своем положении и тогдашнем обществе. Так, например, когда Николай I лично назначил святителя игуменом Троице-Сергиевой пустыни, чтобы тот сделал из нее «образцовую обитель», святой впоследствии резко отзывался о тех двадцати годах, что он провел здесь. Сам монастырь находился, можно сказать, на «проходном дворе» - прямо на шоссе между Санкт-Петербургом и Петергофом, сами представьте, каково было в таком месте жить монахам.

Перов В. Г. Проповедь в селе. 1861

Когда архимандрит Игнатий был хиротонисан в епископы, его поставили на Кавказскую кафедру. И здесь у него вскоре возник конфликт с протоиереями из местной консистории (причем по сути он был прав), потом он выступил против проекта миссионерского общества, который представил кавказский наместник князь Барятинский, предполагавший встать во главе его. Кончилось тем, что святитель ушел на покой. В это время у него уже было слабое здоровье. Но при этом важно отметить, что, судя по письмам, святитель Игнатий преодолевал все эти невзгоды глубокой молитвенной жизнью. В ней он находил свое главное утешение и радость. В этом отношении замечательно его письмо к художнику Карлу Брюллову - человеку, казалось бы далекому от монашеской жизни, которому он доверяет свои самые сокровенные религиозные переживания.

Была ли у Игнатия Брянчанинова своя общественная, гражданская позиция? Каким он видел будущее Российской империи?

Он не много ждал от социальных перемен, считая, что нет власти без насилия и нет подчинения без страдания, и что так будет всегда. С этой точки зрения он оценил и отмену крепостного права, за что, кстати, удостоился даже статьи в герценовском «Колоколе» под хлестким названием «Во Христе сапер Игнатий».

Освобождение крестьян (Чтение манифеста)». Б. Кустодиев. 1907

А в отношении будущего России святитель Игнатий высказался однажды в переписке с военачальником и дипломатом Николаем Муравьевым-Карсским. В связи с поражением России в Крымской войне (1853–1856) святитель писал, что не стоит из-за этого падать духом, так как России принадлежит всемирное будущее. И никакие войны, экономические или социальные потрясения не смогут помешать предназначенному, поскольку это «всемирное будущее» предсказано в Священном Писании. А далее святитель давал ссылку на 38-ю и 39-ю главы пророка Иезекииля, где говорится о народе, который в 20-й главе представлен как народ антихриста (хотя в письме об этом прямо и не говорится). Таким образом святитель Игнатий осторожно намекал в своем письме Муравьеву-Карскому, что именно из России произойдет антихрист. И здесь мы снова замечаем эту надломленную черту, присущую судьбе и мировоззрению святителя: в самой России все было дорого его сердцу, но ее будущее он видел трагическим, можно сказать, роковым.

Что, по Вашему мнению, из огромного наследия святителя Игнатий Брянчанинова может быть наиболее близким современному человеку?

Известно, что, как ни странно, особенно любят читать епископа новоначальные. По всей видимости им импонирует категоричность и резкость мысли святого, когда кажется, что все ясно и понятно: это черное, а это белое. Но очень важно понимать, что сам Игнатий Брянчанинов принципиально писал не для мирян, а для монахов. Можно сказать, что его целевая аудитория - это люди, которые уже достигли определенной духовной зрелости.

Святитель Игнатий (Брянчанинов). Аскетические опыты

Человек, открывающий его наследие, должен отдавать себе отчет в том, что само чтение и понимание богомыслия святого потребует от него соответствующих серьезных внутренних не только интеллектуальных, но и духовно-нравственных усилий. Святитель Игнатий по факту своего рождения был аристократом и, став монахом, им остался - в лучшем, конечно, смысле слова, как был, например, «духовным аристократом» святитель Григорий Богослов. Об этом нельзя забывать.

Свт. Игнатий (Брянчанинов), клеймо иконы. Иконописец Алексей Козлов

Для тех, кто чувствует в себе готовность «вступить в общение» с таким текстом, я бы посоветовал начать с двух томов «Аскетических опытов». Они состоят из небольших размышлений, в которых святитель Игнатий дает важные советы относительно духовной жизни. При этом нельзя читать эти книги просто из любопытства или ради расширения кругозора. Действительную пользу от «Аскетических опытов» святителя Игнатия можно получить только тогда, когда в процессе чтения понимаешь, что нашел ответы на те вопросы, которые долгое время тебя тревожили, когда ощущаешь связь между мыслью святого и своей жизнью.