Что можно приготовить из кальмаров: быстро и вкусно

И две были у него сестры: одну звали Марфой, другую Марией. Простые были это люди, гостеприимные, радушные, добрые. За простоту их и детскую веру Спаситель нередко бывал у них в доме. Сей Странник, Который не имел, где главы подклонить, находил Себе здесь приют и отдых от трудов Своих. И вот, как вихрь какой, как буря, налетело вдруг на этот благочестивый дом несчастие: тяжким, лютым недугом заболел Лазарь.

Заболел… И немного спустя умер, и был погребен, горько оплакиваемый своими сестрами и всеми присными. Скорбь сестер Лазаревых была еще горше оттого, что в это время не было с ними их Утешителя сладостного, их Учителя милостивого, а был Он тогда по ту сторону Иордана, творя там велия чудеса: слепым давая прозрение, хромым хождение, мертвых воскрешая, как будто от сна возбуждая, и от всяких болезней словом единым исцеляя, здравие всем подавая…

Провидел Своим Божеством, что Лазарь, друг Его, умер и сказал апостолам: «Се, друг наш, Лазарь, умре». Сказал и пошел с ними в Вифанию. Когда же приближались они к Вифании, на пути встретили их Марфа и Мария; подошли они, скорбные, ко Иисусу, пали со слезами на пречистые Его ноги и горестно воскликнули: «О Господи, если бы Ты был у нас, Лазарь, наш брат, не умер бы тогда?» Благий же Господь сказал им в ответ: «Если веруете, паки жив будет». Они же, от скорби глубокой сего утешения как бы не слыша, с плачем и воплем великим говорили Ему: «Господи, Господи, брат наш Лазарь, четыре дня уже как в гробу лежит и смердит!» Тогда Зиждитель Господь, как бы не ведая, где погребен был умерший, вопросил их: «Покажите Мне место, где положили его». И со множеством многим народа изошли с Ним на гроб, и место, где погребен был умерший, Ему указали. Когда же Иисус Христос подошел к могиле, то повелел отвалить от нее лежащий на ней тяжелый камень.

Взяли от гроба камень, и какой-то священный трепет пробежал внезапно по всем; все как-то смолкло кругом. Смолкло, затихло; благоговение какое-то всех охватило: Господь наш , Сын Божий, на небо смотрел в это время – туда, где Отец Его обитает. Смотрел и молился… О, эта молитва – как пламень горячий она пламенела и словно на крыльях быстролетных орлиных неслась она к небесам! Молился Христос, и слезы, капля за каплей, как будто бы капли росы благодатной, из очей Его пречистых струились.

Помолился Спаситель, и молитву закончил хвалою Отцу Своему: «Отче, хвалу Тебе воздаю, что услышал Ты Меня, Аз же ведех, яко всегда Мя послушаеши, но, народа ради стоящего, рех, да веру имут, яко Ты Мя посла и прославят имя Твое святое!» И сие изглаголав, велиим гласом воззвал: «Лазаре, гряди вон!» От грома гласа сего заклепы расторглись ада, весь ад застонал от болезни своей. Застонал, и, стеная, врата он свои растворил, – и Лазарь умерший оттуда изшел. Как лев из вертепа, изшел он из гроба; или, лучше сказать, подобно тому, как орел вылетает из бездны, из адовых уз излетел он. И стал он, повитый укроем, пред Господом Иисусом Христом, поклонился Ему как Сыну Божию, прославил Его, жизнь ему даровавшего.

Затем взял Лазарь погребальные пелены свои, как Господь повелел, и пошел вслед за Христом. По пути же за Иисусом и Лазарем шел весьма многий народ, провожавший Его до самого двора Лазарева. Всем сердцем и всею душою возрадовался и возвеселился Лазарь, когда увидел дом, в котором жил он со своими сестрами. Веселились и радовались с ним и все его присные. И, сотворив молитву Богу, вошел с сестрами Лазарь в дом свой. Туда же вошел и Господь , пребывши у Лазаря два дня. О, Гость желанный, Иисус сладчайший! Какую радость от общения с таким Гостем переживали в своих сердцах Лазарь и сестры его! Воистину неизреченна, несказанна была эта радость.

Не радовались только архиереи да книжники иудейские: зависть дьявольская съедала их душу. От диавола движимые, взбесились они на Христа и на Лазаря: совет свой неправедный собрали и на нем порешили убить их обоих. Иисус же, Божеством Своим уведав совет сей иудейский, ушел из Вифании, ибо не пришел еще час Его. А Лазарь, по благословению Господню, отбежал на остров Кипр. На этом острове был он впоследствии поставлен апостолами во епископа. Говорят, что по воскрешении до самого своего преставления Лазарь, какую бы пищу ни вкушал, вкушал ее с медом, и без меда никакой пищи не мог уже есть. Так делал он от горести адской, в которой пребывала его душа, прежде нежели Господь Спаситель воззвал его из гроба. Вот чтобы не вспоминать об этой адской горести, чтобы заглушить ощущение, переживание этой горести в своей душе, Лазарь и вкушал одно лишь сладкое, медовое.

О, возлюбленные, как же, стало быть, горька сия адская горечь, как страшна она! Бояться будем, чтобы не испытать ее нам за грехи наши. Лазарь не мог избежать адской горести, ибо тогда еще не пострадал, не воскрес и не вознесся на небеса. Посему и все, до Христа умершие, неизбежно были причастны сей горести адской. Но Своею честною Кровию Христос потребил сию горесть, и нам, верующим в Него, если будем жить по Его заповедям, можно вовсе и не узнать сей горести. Потщимся же, возлюбленные, достигнуть этого!

Говорят также про Лазаря, что омофор, который он носил, Сама Пресвятая Владычица наша Богородица, Матерь Господня, сделала и вышила своими руками и Лазарю его подарила. Он же дар этот бесценный приим честно от Владычицы нашея Богородицы, со умилением теплейшим до земли Ей поклонился, целовал Ея нозе и Бога вельми благодарил…

По воскрешении своем, добре и богоугодно пожив еще тридцать лет, Лазарь паки почил с миром, отошел в Царство Небесное. Святое же тело его премудрый царь Лев, по некоему Божественному явлению, с острова Кипра перенес в Царьград и во святом храме, во имя Лазаря созданном, положил честно в серебряной раке. Рака сия велие и неизреченное благоухание и аромат источала и исцеления подавала всяким недугам людей, с верою притекавших ко гробу святого друга Божия Лазаря.

Мы едем с вами в Хеврон. Это древнейший город Святой Земли после Иерихона в мире. Он уже был, когда праотец Авраам жил на земле, и праотец Авраам и станет сейчас главным героем нашей беседы.

Авраам жил за две тысячи лет до Рождества Христова, то есть это четыре тысячи лет назад. Хеврон – это один из городов, где проживал Авраам на Святой Земле, и он уже тогда был городом, то есть это город с четырехтысячелетней историей. Авраама мы называем по справедливости отцом всех верующих: и иудеи считают его своим отцом, и мусульмане называют его «господин наш Авраам», и, конечно, мы называем праотцем Авраама.

Авраам – человек, который в отношениях своих с Богом восходил от силы к силе новой, все выше и выше на ступени веры. Хотя сам он был из язычников и не имел такого подробного представления о Боге, Господь его любил за чистоту его сердца, за то, что он сохранил в те времена самое главное – это почитание отца своего, и за такую вот любовь его и беспрекословное послушание Богу.

Бог говорит Аврааму: «Возьми все твое и переселись в землю, куда я тебе скажу». Представляете, какая любовь? Пример подобной любви у людей к человеку (здесь, на Святой Земле) — подвижник Илларион Великий.

Илларион Великий основал ряд монастырей в местности, которая сейчас называется Сектор Газа. При том, что он был очень человеколюбивый, он еще больше любил Бога, поэтому любил одиночество, уединение, потому что когда очень много людей, невозможно так общаться с Богом близко, как, когда человек наедине. По крайней мере, есть такие люди, которые вот имеют такую меру общения и потребность в уединении. Все мы имеем такую потребность и нужно уединяться, но у некоторых людей эта потребность повышена, и они достигают действительно больших высот в общении с Богом, в духовной жизни… И Иллариону вся эта суета и все эти люди, которые к нему приходили, были ему помехой. И он в какой-то момент ушел из Газы. Представьте себе, тысячи людей местных встали и пошли за ним! И он уходил, а они все шли за ним – тысячи и тысячи людей оставили свое хозяйство, плакали и говорили: «На кого ты нас оставляешь, отче!» Вот это доверие и любовь к человеку, которого видишь, как живой пример, а Бога никто не видел никогда до воплощения Сына Божия… ну Моисей сподобился беседовать с Господом, Илия пророк, но и то, они не видели Бога во всей Славе Его, а виделиодно из явлений.

И Авраам не видел Бога, но слышал голос Божий, который говорил ему: «Встань и пойди». Это же очень конкретное действие, и какое тут надо иметь доверие… Конечно, в наше время надо быть осторожным и трезвым, потому что иногда скажет человек: «А вот со мной Господь говорит или Матерь Божья», — мы, конечно, настораживаемся, потому что, может быть, показалось ему, да? Конечно, Господь бесконечно с каждым из нас говорит: через людей, через реакцию ближних, и Он совершенно не виноват в том, что мы не хотим прислушаться. Но Авраам – это был особый такой избранный сосуд Божий, которому Бог говорил, и он исполнял. Он имел такую веру… это характеризуется тем, что по рассказам он верил Богу, даже не в Бога — есть разница. Верить Богу – оттенок доверительных отношений.

Так вот Господь сказал Аврааму: «Возьми все твое и иди в землю, которую я тебе покажу, в землю Ханаан».И Авраам сделал так. У него было такое послушание. Одновременно у Авраама было великое горе – он не имел потомства. И для жены его Сарры это тоже было великим горем до такой степени, что она даже в какой-то момент жизни предложила Аврааму, чтобы он лег с ее служанкой, и та бы зачала от него и родила бы у нее на коленях — такой ребенок считался бы ее по праву. Вот так родился Исмаил от Агари. Но это тоже не то. Хотя Авраам доверял Богу, что вот хотя бы так… но Господь ему обещал: «Нет, будет тебе именно ребенок от Сарры», — и для Авраама это было великое утешение.

Господь заключал два завета с Авраамом. Один из заветов, который заключал, второй и самый известный, Бог заключал с Авраамом в Хевроне. Какой это завет? Завет обрезания. Конечно, милостью Божией нам уже это делать не надо – обрезание заменяет Крещение, Таинство уже, а не обряд. Но в те времена это было очень важно, и для нас это тоже имеет важное значение, ведь мы даже празднуем как великий Праздник Обрезание Господне на восьмой день после Рождества Христова. Восьмой день, потому что Господь заповедал Аврааму совершить обрезание в восьмой день по рождении младенца мужского пола.

Но вот еще перед этим, перед заветом обрезания, на этом месте, куда мы едем, Господь менял Аврааму имя и Сарре. Вот до того как Господь изменил своему любимому другу имя, он был «Аврам», через одну «а».

Если до изменения имени у Авраама и Сарры имена «Аврам» и «Сара» через одну «р» и одну «а», по значению у Авраама имя значило «велик по отцу», то в Хевроне Господь изменил им имена. Он говорит: «Да не будет тебе больше имя Аврам, но будет тебе имя Авраам. Также жену твою. Не называй ее более Сарой, но называй ее Саррой».По значению имя Авраама изменилось, он из «великого по отцу» стал «отцом великого множества народов». А Сарра как была «госпожа», так и осталась по значению, это, как и Мариам, тоже «госпожа».

Давайте присмотримся. По-славянски и по-гречески буквы «а» и «р» добавляются. Вот иногда интересно бывает посмотреть на еврейский текст Священного Писания. Хотя, конечно, масоретский текст отличается от славянской Библии, переведенной с греческого, который, как мы считаем, переводом богодухновенным переводом Ветхого Завета, которым пользуется Церковь, богодухновенный перевод, сделанный еще до Рождества Христова, за двести лет семьюдесятью двумя толковниками, так называемый, септуагинта. А Библия, Ветхий завет, которым пользуются евреи, это более поздний текст, измененный, он называется «масоретский текст». Но иногда бывает полезным все-таки посмотреть на него, потому что мы можем что-то такое узнать.

И вот именно здесь, в этом случае с именами, мы, если присмотримся и увидим, что по-еврейски Господь добавил одну и ту же букву к именам Авраама и Сарры… какую же букву он добавил? Добавил букву h – эта буква, как и каждая буква в еврейском языке, имеет значение. Значение этой буквы – Хашим, одно из имен Божиих… Из еврейского текста совершенно ясно становится, что Бог дал Свое имя человеку, мужчине и женщине. Он сотворил мужчину и женщину, мужа и жену, Адама и Еву, потом они отпали от общения через грех. И тут Господь дает свое имя человеку Аврааму и жене его Сарре – это очень трогательный такой шаг на пути к примирению, как будто Господь породнился. Хотя человеки отпал от такого общения интенсивного, Господь никогда не оставлял человека полностью, никогда не бросал. Он так его любит, Свое создание, как отец детей своих, что никогда не оставлял. Но общение, конечно, было нарушено, не было оно таким, каким оно было в раю, а стало более тесным впоследствии, но это уже в наше время.

И вот этим шагом к примирению не только Господь вдохнул в человека дух жизни, не только сотворил его по образу Своему, но тут еще и дал имя Своё человеку, мужчине и женщине. И после этого Бог говорит Аврааму: «Авраам, будь непорочный и ходи предо Мною». Какие сильные слова! «И сделай себе обрезание крайней плоти», — конечно, это такая деликатная область разговора – указание на чистоту жизни, на чистоту брачного ложа. Под чистотой мы не имеем в виду в данном случае полное воздержание – Авраам не был монахом, это не было его призванием, он Патриарх, он должен рожать, потому что из его чресл должна еще родиться Та, в Которой все народы земли будут благословляться. И хотя обрезание крайней плоти указывает, с одной стороны, на такую чистоту, но не просто на чистоту телесную, а целомудрие в широком смысле этого слова – целостность личности. И еще кое на что указывает это действие.

В какой день сказал Бог совершить обрезание над всеми, кто родится у него? Восьмой день. Когда Господь сказал Аврааму совершить над собой обрезание, он совершил сразу, в тот же день, не только над собой, но еще над Исмаилом и над всеми мужами, которые были с ним – это не только родственная, семейная связь – это духовный союз с Богом. И указание восьмого дня имеет очень важное значение. Авраам тогда не мог знать, что это значит, это мы можем понять. Что такое восьмой день? Это вечность. «Восемь» не имеет ни начала, ни конца, восьмерка горизонтальная – это бесконечность.

А что такое первый день? Первый день недели какой для вас? Воскресенье. Духовенство сразу, конечно, правильно отвечает. Иногда миряне не знают и говорят «понедельник». Это не правильно, понедельник – это второй день на самом деле, день один и первый день творения – это воскресение. Следовательно, восьмой день – тоже воскресение. Вот видите, обрезание, казалось бы, восьмой день по рождению – это может быть любой день недели в принципе, но указание уже кое о чем говорит. И вот есть еще такой ветхозаветный закон – заповедь Божья, четвертая заповедь: «Помни день субботний еже светити его. В шесть дней сих делай вси дела твои, седьмый же день Господу Богу твоему оставь». Да, иногда протестанты укоряют нас, говоря: «Вы нарушаете Заповедь Божью, вы не почитаете день субботний». Как мы не почитаем? Иногда мы выкручиваемся и говорим: «Ну, знаете, это у нас перешло на воскресение, потому что Воскресение Христово важнее, чем седьмой день». Конечно, это правда, но это отчасти только правда, это не полное объяснение, потому что седьмой день – это суббота, это не воскресение. Но все-таки церковь чтит седьмой день. В седьмой день отличаются богослужение от прочих будних дней, и еще седьмой день – это день покоя, который Господь благословил. Мы что отмечаем обычно в субботу? Усопших наших, подобно тому, поскольку Господь наш лежал во гробе плотию своей, уснув, он субботствовал – был в покое телом во гробу. Великая Суббота – последняя суббота в череде ветхозаветных суббот.

Но при Аврааме еще не было заповеди о почитании субботы, хотя Господь благословил субботу, а уже Господь указывает, что восьмой день будет важнее седьмого дня, потому что если восьмой день по рождению приходится на субботу впоследствии, то нарушается покой субботы ради восьмого дня. То есть, обрезание – это такое действие, которое не должно было бы совершать в субботу по логике субботы, но если восьмой день приходится на субботу, то она нарушается ради восьмого дня. Господь уже в Ветхом Завете указал, что восьмой день будет важнее.

А еще в обрезании этой крайней плоти Господь указал еще важную вещь: должен родиться Спаситель. Вот это завет крови – Аврааму пришлось пролить кровь – показывает, что именно через это место выйдет семя, от которого родится Спаситель. Спаситель, конечно, мы знаем, бессеменно родился, но Та, Которая Его родила, родилась по семени – Матерь Божия. Завет об обрезании, хотя нам, конечно, уже совершенно не нужно его соблюдать, указывает на Рождество Спасителя в будущем. И не случайно, что сразу после этого, после того, как Авраам совершил над собой обрезание, к нему приходит Господь. В этом же месте. То есть, место, где мы с вами будем молиться сейчас, это место воспоминания: 1 – изменение имен Авраама и Сарры, 2- завета об обрезании и 3 – это ветхозаветное благовещение, это прообраз Благовещения… Приходит, уже не говорит Бог с Авраамом голосом, но приходит к нему лично.

Вот все вы знаете Рублевскую икону Троицы. Господь пришел к человеку в виде трех путников. Пришел для чего? Авраам проявляет высшую такую добродетель кроме веры, эта вера выражается конкретным делом – гостеприимством. Но не это самое главное. Это просто украшение Авраама. Самое главное – это слова, которые Бог скажет Аврааму: «Через год я опять буду у тебя, — Он говорит, — и будет у Сарры сын». Это благовещение чудесного зачатия, чудесного рождения. Хотя зачатие естественное, онои сверхъестественное, потому что Сарре уже девяносто лет, а Аврааму сто лет. Может разве девяностолетняя родить, когда в организме уже нет процессов, благодаря которым рождается человек? То есть это чудо. И Сарра не может поверить, и она смеется, с недоверием. До этого, когда Бог обещал Аврааму рождение детей, он тоже смеялся, но от радости и от того, что он поверил. И сын их назовется Исаак, что означает «он воссмеялся» или «он воссмеется».

Братья, участок, где мы с вами будем молиться — храм Святых Праотец. Очень редко храм называют в честь Святых Праотец. Где-то в Подмосковье, мне говорили, есть еще такой храм. И на Святой Земле тоже есть еще один храм в честь Святых Праотец, а так это редко. Праотцы – это кто? Адам, Ева, Авель, Сиф, Сим, Енос, Енох, Мафусал, Авраам, Исаак, Иаков, Мелхиседек – все ветхозаветные герои, они праотцы. И проматери, конечно: Сарра, Ева, Ревекка, Рахиль, Лия, Руфь Моавитянка. Эти все ветхозаветные герои – святые угодники Божии. Пророки тоже: царь Давид, царь Соломон – праотцы. Они празднуются два раза в году за два воскресных дня до Рождества Христова и за одно воскресения до Рождества Христова. Еще Авраам и Лот праведный имеют отдельный свой день – 22 октября. Это день престольного праздника этой обители.

Участок, где мы будем молиться, это приобретение Русской Духовной Миссии уже сто пятьдесят лет назад. В шестидесятые годы девятнадцатого столетия важный деятель, начальник Русской Духовной Миссии (Прим.: архимандрит Антонин Капустин), приобрел здесь через одно доверенное лицо, православного араба, большой участок, где есть, а тогда еще рос, сейчас он уже засох, огромный дуб с раскидистыми ветвями.

Мы находимся в местности, которая называется Мамрия, по имени союзника Авраама. Это русский храм, где мы будем молиться. Построен он был позднее, первоначально, когда приходили паломники, они отправлялись рано утром из Иерусалима (это времена столетней давности) пешком. Они приходили сюда уже к вечеру, ночевали или в доме, построенном отцом Антонином, или в палатках, если их было очень много. И на утро, под сенью дуба сам отец Антонин, либо кто-то из духовенства, совершал Литургию.

Уже позднее, в начале двадцатого века, именно после прославления преподобного Серафима, чуть больше ста лет назад, когда родился цесаревич Алексий, мученик будущий, то заложен этот храм(это царский храм) в честь святых праотец. Это тоже очень символично, потому что как царь Николай с царицей Александрой Федоровной ждали потомства в лице мужского наследника, так и Авраам ждал. И в этом месте они заложили этот царский храм как благодарность за то, что родился наследник. И здесь же Патриарх Авраам услышал весть о том, что у него тоже наследник будет от его любимой жены…

И храм как раз в честь Патриархов. Есть и пределы: предел в честь Живоначальной Троицы (это южный предел) и предел северный в честь святителя и чудотворца Николая, покровителя царя.

21 Не делами ли оправдался Авраам, отец наш, возложив на жертвенник Исаака, сына своего?

22 Видишь ли, что вера содействовала делам его, и делами вера достигла совершенства?

23 И исполнилось слово Писания: "веровал Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность, и он наречен другом Божиим".

24 Видите ли, что человек оправдывается делами, а не верою только?

25 Подобно и Раав блудница не делами ли оправдалась, приняв соглядатаев и отпустив их другим путем?

Стала рассуждать над этим словом изначально по причине последнего стиха из этой главы. Но в процессе рассуждения я пришла к такому выводу, который изложу далее. Точнее попытаюсь изложить.

Аврааму Бог дал сына, который был доказательством того, что Бог умножит семя Авраама, благословит его род. И тут что происходит, то что являлось доказательством, что обетование исполнится, Бог забирает это доказательство. И что потом останется у Авраама? ВЕРА!!!

Первая мысль: вот она вера какая, доверие Богу, не доверие делам, а Богу. Но к сожалению сегодня у некоторых христиан этот центр сместился на дела, а не на Бога. Спросите христианина, что значит для него вера? Что он понимает под верой? И кто-нибудь обязательно скажет, что вера - это дела.

Но разве хорошие и добрые дела не делают неверующие люди, люди атеисты. Среди них очень много замечательных людей, которые усердно помогают кому-то, создают организации помощи нуждающимся и так далее.

Так о каких делах идет речь в Библии? Как я выше писала, сын Араама был доказательством осуществления обетования Богом. Но Авраам доказал, что не сын для него главное осуществление продление рода и умножение, а благословение Бога, и полное доверие Богу. Ведь Бог попросил у него самое дорогое, что у него было.

Вторая мысль: а что у нас самое дорогое? Думаю у всех разные вещи. Мне кажется, что Бог желает, чтобы мы не были привязаны к чему-то и не сделали это своим. Мне кажется, что мы легко можем присвоить себе Божье дело. И Авраам доказал, что это не его а Божье, поэтому готов был отдать его по первой же просьбе Бога. Мы не свои, мы Божьи.

Третья мысль: вера - это не дела, а взаимоотношения с Богом, общение с Богом. А дела - это следствие взаимоотношений с Ним, проявление Бога чрез нас. То есть не нужно искать и стремиться делать дела, а нужно стремиться познать Бога, научиться общаться с Ним, чтобы был диалог, научиться слышать Его, узнать его характер, характер Его дел, Его любовь к Нам и другим людям. И остальное все приложится, главное Горний.

Четвертая мысль: так же и Раав блудница, дела ее свидетельствовали, что у нее в сердце. Бог ей открыл, что будет в будущем и она поверила. И всячески способствовала осуществлению этого. Сохранила то, что является Божьим (Божий народ сохранила у себя дома). Так же и мы сегодня, не смотря на то что кто-то чего-то нам говорит, как мы должны служить Богу. Мы не слушаем никого как и Раав поступила, а слушаем свое сердце и то, что слово мне говорит о Нем. Что есть Бог и Его любовь. Она узнала народ Божий, также и мы можем узнать, что есть от Бога, что есть Божьего Духа.

Ин.15:14 - Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам.

Вот почему Авраам был наречен другом Божьим. Он делал то, что ему говорил Бог. Не то, что он сам себе придумал и назвал это служением Богу, а имел с Богом общение и когда Бог Ему говорил, что он должен сделать, Авраам шел и делал.

1Кор.2:4 - И слово мое и проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы.

Проявление Бога, проявление дел Божьих чрез нас - вот как можно узнать, определить живую веру. А то, что делал Бог и характер Бога описан в Библии.

О делах было написано, как я понимаю, для того, чтобы никто не мог обольстить нас красноречием своим, что в них Бог и с ними Бог, а чтобы мы не слушали красивые слова, а смотрели на дела их.

РАССКАЗ ЗАНЯЛ 38 МЕСТО В КОНКУРСЕ ВСМ: "Человек предполагает, Бог располагает".

ДРУГ БОЖИЙ

К - ...евскому монастырю подходил Зубоскалов Иван Гордеич и его сожительница - Богоугодьева Светлана. Светлана выглядела на много младше Зубоскалова. На ходу она завязывала алый платок. На ее впалой правой щеке рисовался синяк, он уже проходил и был светло-желтым. На шее синий ушиб - поставлен печатью. Все это было дело рук Гордеича. Мудро он ее избивал, страстно... Удары его, обычно, приходились по ногам, рукам и, иногда, когда слишком он был возбужден, по ее хрупкой белоснежной шее. Хорош Гордеич в этом искусстве и знал, как бить, чтобы не лишить женщину способности к деторождению. Женщин у него много было, а значит много было и опыта...
Они подходили к зеленым воротам монастыря. Светлана, уже завязавшая платок, стала креститься.
- Ты бы тоже перекрестился, Гордеич, - разбив молчание, обратилась Светлана к своему сожителю по отчеству, как она и называла его всегда.
- Хе! Знаешь же каких я соображений по этому поводу! Креститься - вздо-ор!
На стене висела табличка, где были указаны всякого рода правила и положения:
«С животными вход воспрещен и пр.» - это положение рассмешило Гордеича.
- Приведу я, Свет, сюда кошек и парочку собачек, хе-хе. Спрошу у монахов, не богоугодны ли эти твари? - Светлана ему робко мгновением улыбнулась.
Как только Богоугодьева перекрестилась, сожители вошли в монастырские земли.
Слободской шум сразу же утих, высокие белые стены его не пропускали, и начнись за ними война, то и ее бы никто не услышал.
Сложный слободской воздух, пропитанный запахами сточных вод и навоза, что залетал в обители монастыря, очищался и по легкости своей становился схожим с озерным. Очищению придавался и любой человек, входивший в монашеские окрестности. По крайней мере, это чувствовал каждый, даже самый скептичный материалист мог заметить здесь энергию, которая скапливалась на протяжении пяти веков служителями, которая успокаивала и умиротворяла... Этому есть простое логическое объяснение: стены здесь толстые, грамотно расположены храмы, ароматы абрикосов, груш и других растений в совокупности дурманят человека и тем его расслабляют, то есть создают мнимость так называемого очищения. Если изъясняться короче, все дело в архитектурной планировке, не иначе, все дело в материях.
Сожители шли по дороге, вымощенной булыжником. У Ивана Гордеича закружилась голова и сбилось дыхание.
- Ох... Плохо мне, Свет.
- Что, голова кружится? - робко спросила Светлана.
- Вроде того.
- Значит давно не был здесь... или... в подобных местах.
- Вздо-ор! Это из-за горки той, по которой мы поднимались! Давление подскочило, вот те на! - Гордеич злостно посмотрел на Светлану. Она растерялась, уставилась в землю и вздохнула.

Вблизи скита стоял молодой монах Родион и говорил с двумя мужчинами. Гордеич пробовал расслышать философские речи монаха. Монах говорил:
- Все будет хорошо... все найдется... Все станет на свои места...
Гордеич возмутился такой речи.
- Свет, что он буровит?! Это и есть монашеская мудрость?! Это нелепица, вот что!
- Ну... согласно учению, он говорит верно... - сказала Света, уже готовясь к пощечине.
- Книжный философ, не более, ни менее, - загордился Гордеич своей остроумности и засиял. - Вот я бы дал совету!
Наши сожители вошли в монастырь, который, к слову, был выдержан в классическом стиле и был бел, как крыло ангела. Там Богоугодьева купила себе три свечи и поставила их Матроне, Чудотворцу Николаю и преподобному Иоанну Рыльскому. Гордеич ходил по храму с кислой и важной миной, осматривая иконы так, как рассматривают эксперты картины.
«Вздор! - думал про себя Гордеич. - Сотворили себе идола! - А свечи! Свечи-то сколько стоят!»
После недолгого пребывания сожители направились к могиле Архимандрита Кирилла, которая находилась в трех шагах от правой стороны монастыря. Рядом с ней располагались лавочки, на одной из которых уселся Гордеич. Сожительница его стала на колени пред могилой и начала креститься и целовать землю.
С задней части монастыря вышел черный котенок и прилег к Архимандриту. «Значит с животными нельзя? А это что?!» - подумал Гордеич. Богоугодьева закончила ритуал и молча села к Гордеичу.
- Поди, молилась за то, чтобы я тебя не бил? - усмехнулся Гордеич.
Светлана попятила взгляд и замолчала.
- Вот, вот!
К могиле подошел монах Родион, который поклонился и перекрестился. Потом подошел к табличке. На ней было написано:
«Здесь хранятся мощи старца Дионисия, скончавшегося на 76 году жизни своей». Монах и ей отдал службу.
Гордеич, завидев это, обратился к сожительнице.
- Света, все эти монахи рабы господни. Настоящий монах, как думаю я, должен быть в споре с книгой, которую они напротив так почитают. Я не крещусь ни от того, что я атеист или еще кто-то, а от того, что не раб я Господня, а друг ему! Во как! Я с каждой догмой спорю... И от того я больший христианин, нежели эти рабы и ты, рабыня. С друзьями, как мы знаем, всегда приходится спорить или еще чего. Друг есть друг. Верно?
Светлана молчала.
- Значит верно, раз молчишь! Монах тот, который сейчас проходил... Упитанный он, заметила? Не держит пост, верно? А я его не буду упрекать, Света, пусть спорит с обетами и прочим. И, кстати, пальцы целехоньки у него, а то знавал я отца Сергия, которого если страсть довлела - пальцы себе рубил! К концу его жизни четыре оставалось. Во как!
- Молчишь... - презрительно сказал Зубоскалов. - Вы, женщины не можете так страдать и верить, как мужчины. Но от того вы и не счастливее и не несчастнее!

Светлана была явно не согласна с Зубоскаловым, и хотелось ей высказаться, но боялась она и пятила свой взгляд в землю, готовая оросить ее слезами. Зубоскалов был горд за свою премудрость и сидел вольно. Головокружение его отпустило.

Света, хорошо здесь... И голова перестала кружиться. Верно ты сказала... есть этих местах что-то необъяснимое, к чему нужно душу приучить, - сказал Гордеич, смотря на Троицкий храм, который еще был в процессе реставрации.
- Тихо... умиротворенно... Хорошо, что вышли мы из нашей темницы. Прогуляться, развеяться... порой это так удивительно... - он посмотрел на Свету. - Почаще бы сюда... Эх! - Света все также молчала.
Котенок, мирно лежавший на могиле Архимандрита Кирилла, проснулся, тихонько подошел к Ивану Гордеичу и запрыгнул к нему на колено. Свернулся в комочек и уснул.
- Не буду я тебя отгонять, спи, тварь божья. Вот так... видишь, услышал мои речи друг Господний и послал такое вот чудо мне колено греть, - заулыбался Гордеич.
Котенок мурчал и вибрировал своим крохотным тельцем, иногда котенок вставал и мял колено Зубоскалова, принося тем самым удовольствие, сравнимое с дорогостоящим массажем специалиста. Но и любого рода наслаждение приедается... Гордеич взял в руки и положил котенка на теплую летнюю землю, животное этому действию никаким образом не сопротивлялось.
- Ладно, Свет, пойдем домой, - сказал Гордеич, еще не подозревая о своей неприятности... - Ох, встать не могу! Ногу сводит! Света, помоги! За руки тяни! За руки! - Богоугодьева встала и начала тянуть за руки Гордеича, но он все так же сидел на месте, будто неведомая сила держала его. - Что ж это! Прям сводит! Чертов кот! Сводит ногу там, где сидел он! Чертовщина! - вскричал Зубоскалов.
На крики сбежались все прихожане и служители монастыря.
«Что случилось?!», «Чем помочь?!»
Среди голосов раздался, как гром, басистый голос молодца-мужика:
- Где это разрешено, чтоб слова такие говорить близь монастыря? А?!
Зубоскалов, завидев всех собравшихся, сконфузился.
- Встать не могу! Кот ногу отлежал!
- Вот и сиди, может, к чему хорошему придешь!
После этой фразы все разошлись по своим местам, посчитав, что она правильна и к месту.
Прошло полчаса - и нога Гордеича вновь заработала. В тот момент из громкоговорителя раздались молитвы в честь дня Преображения Господня:
«Господи Иисусе Христе, Боже наш, во Свете живый неприступнем,
Сияние сый Славы Отчия и Образ Ипостаси Его!»
- Отпустило! Света! - радовался Гордеич. - Все! Теперь домой!
- Эх, Гордеич, не понял ты ничего... Знак тебе Господь послал, что ересь ты колотишь... - эти слова, накопившиеся за весь тогдашний поход, вырвались у Светланы спонтанно. О чем она сразу же пожалела.
- Знак?! Вздо-ор! Знаешь же, что друзья иногда друг друга разыгрывают...

Светлана замолкла.

Домой они дошли мирно и после стали наведываться в монастырь каждую неделю. Бить Гордеич Светлану перестал, кроме той пощечины, которую он ей дал за то, что она чуть не уронила сынишку, когда убаюкивала его на руках...

Рецензии

Не слова ли Господа были: - Милости прошу, а, не жертвы?
Разве твой ребенок, которого ты родил (создал) – раб тебе? Разве ты хочешь, чтобы он кланялся тебе, целовал твою одежду, ползал пресмыкаясь в ногах, вымаливал прощение? Разве этого хочет наш Создатель? Милости прошу, а, не жертвы! То есть – не расстраивай Его, как родителя. Стремись быть Ему верным товарищем. Живи по заповедям. Но, что мы видим?
ОТЕЦ, сказал: - Плодитесь и размножайтесь…
Хитрые – придумали монастыри, чтобы не работать физически. Старшие, протоиереи, живут за счет послушников, назначают им послушание в хлеву, на огороде, в поле, уборку Храмов, стирку белья, на кухне, в трапезной. То же самое рабство. Монашество, увы – оправдание глобальной лени.
ОТЕЦ, сказал: - Возлюби ближнего своего, как самого себя…
Хитрые, обрядившись в рясы – беззастенчиво покупают себе дорогие автомобили, телефоны, ноутбуки. Вкусно едят. Сладко спят. Ну, честное слово, давайте рассуждать трезво: это что? Они, так любят ближнего своего? Они – посредники между Богом и людьми?
А, как ловко самые хитромудрые из них изрыгают из себя оправдательные приговоры: - Это, наш крест! Это, дал нам Господь! Не богохульствуй! За собой смотри! Не осуждай!
Одеяние патриархов, митрополитов, стоят тысячи долларов?! За какие, позвольте осведомится, подвиги? Они спасли детей, больных полиомиелитом? Купили барокамеры в клиники патологии новорожденных? Построили новые детские дома? Накормили, напоили, одели, обули, детдомовцев и малоимущих? Остановили войну? Построили завод по утилизации мусора? Изменили климат природы? Зато, с милой улыбкою – благословили нас на это поприще! Священнослужители, не – посредники, не – прозорливые старцы, не – особы, приближенные к нашему ТВОРЦУ. Они – обыкновенные рабы страстей. Такие же, поклоняющиеся доллару, как и многие из нас. (Если, не все мы)
Игумен мужского монастыря, Савва, имеет джип «Цузуки», два дома, три квартиры. В доме, (я, был в шоке) везде, на полках, столах, современной мебели, стоят початые бутылки вин, коньяков, ликеров. В туалете на крышке унитаза – сигареты. Пол стены, занимает плазменный домашний кинотеатр. Пятьсот программ со спутникового телевидения. Савва, болен псориазом. Он, уже наказан. Болен головой. Он, уже кем – то проклят. Ибо, самое страшное наказание на свете – лишение человека разума.
Настоятель Успенского собора – Михаил, имеет авто «Ауди», роскошную дачу. При встрече с мужчинами, ласково обнимает и трижды целует. (Женщинам, небрежно протягивает руку) М, м?
Архиепископ Димитрий, в своей резиденции, устраивает форменные пьянки. (Я был потрясен до глубины души) Причем, за счет кассы, которая формируется подаяниями прихожан. Некоторые «батюшки» выходили покурить. Никого, не стесняясь, нагло, ничего не боясь. У всех, смартфоны, ноутбуки, автомобили…...Вера...Вера, это прекрасно. Но, ТАКУЮ, я в гробу видал. И, потом. Человек привык многим необыкновенностям приписывать Божье назидание или происки дьявола. Тогда, как всему есть свое объяснение. Тупо верить - удобнее, чем думать. Вот и весь сказ.