Что можно приготовить из кальмаров: быстро и вкусно

Кацва, Леонид Александрович

Леонид Александрович Кацва (род. 26 ноября 1957, Москва) - известный российский историк, автор многочисленных учебников и пособий по истории России. В настоящее время местом его работы является московская гимназия на Юго-Западе № 1543 .

Биография

Леонид Кацва родился 26 ноября 1957 года в семье Александра Михайловича Кацва и Нины Азриелевны Уриссон, он единственный ребёнок в семье. Отец - потомок выходцев из черты оседлости, жил в Орле; мать родом из польских евреев, выселенных во время Первой мировой войны из прифронтовой полосы. Отец, кандидат политических наук, занимался исследованием советского общества. Интерес к истории возник у Леонида в основном под влиянием родственников и благодаря чтению исторических книг: "...надо сказать, что любовь к истории у меня формировал не только отец, но и оба деда. Потому что историей они оба увлекались, книг по истории было всегда дома очень много. Наверное, на мое решение пойти в эту сферу повлияло ещё одно обстоятельство, очень смешное. Я не умею рисовать, и никогда не умел, вообще не понимаю, как это делается, но всё свое детство лепил из пластилина. А лепил я тех героев, о которых читал в книжках. И чем больше я этих героев лепил, тем больше я увлекался историей… ".

В 1975 году закончил спецшколу № 38. Несмотря на попытки родителей отговорить Леонида от этой идеи, он все-таки поступил в педагогический институт на исторический факультет (МПГУ), где его учителем стал Владимир Борисович Кобрин , оказавший большое влияние на его дальнейшую судьбу. Позже, В. Б. Кобрин посвятил своему ученику книгу об Иване Грозном, сделав к ней такую дарственную надпись: «Дорогому Лёне, без которого этой книги не было бы. В.Кобрин. 7.05.1989». Леонид окончил институт в 1981 году. Он не хотел быть учителем истории, он предполагал, что его будущая работа будет связана либо с музеями, либо непосредственно с самой наукой, но не с преподаванием. Но по государственному распределению после окончания института он был направлен в одну из московских школ. Пройдя по окончании института необходимые в то время военные сборы, Леонид возвращается в Москву 27 сентября, но РОНО отказывает ему в получении ранее обещанного места, которое должно было ему достаться в связи с системой распределения. Ему пришлось искать работу в других районов. После некоторого времени, проведенного в поисках подходящей работы, выбор Леонида пал на школу в Юго-Западном районе, которая к тому моменту существовала всего пять лет. Он заменил в ней другого учителя истории - А. М. Бека.

О своем выборе Леонид больше никогда не жалел. Разве что только в 1982 году, он всерьез хотел уйти, но в последующие годы такой вопрос не поднимался. С 1990 годов начинает выпускать собственные учебники и пособия. В написании первого учебника Леониду помогал его учитель - В. Б. Кобрин. В 2002-2003 работал параллельно в двух школах: в московской гимназии № 1543 и в «лицейском» классе другой московской школы.

В настоящий момент продолжает учительскую деятельность. Часто выступает на радиостанции «Эхо Москвы». В 2012 году его урок посетила председатель Совета Федерации Валентина Ивановна Матвиенко . Выступал в программе Тем временем , ведущим которой является Александр Николаевич Архангельский .

Мнение коллег

Виктор Михайлович Виленский, преподаватель географии, завуч гимназии 1543: «С Леонидом Александровичем мы знакомы уже более тридцати лет. Мы пришли работать в гимназию с разницей в один год, я в 1979, а он в 1980 году. Все эти годы мы вместе работаем. Это, конечно, очень незаурядный человек, знающий; прекрасный учитель, знаток своей специальности. Он автор целого ряда учебников, которыми пользуются учащиеся не только в Москве, но и по всей России. Умная светлая голова, и борода уже стала светлая».

Елизавета Сергеевна Богданова, ученица Л. А. Кацва, выпускница истфака МГУ, преподаватель в гимназии 1543: «Леонид Александрович, конечно, абсолютно гениальный преподаватель. Я могу говорить о нём скорее как ученица. Это самая светлая голова из историков, которых я встречала, удивительно последовательный, удивительно четко, ясно мыслящий и очень добрый человек. Эти качества способствуют тому, что то, что он рассказывает, запоминается. Ни разу в жизни - ни когда я училась на истфаке, ни когда занималась наукой - мне не приходилось сталкиваться с тем, чтобы то, что говорил Леонид Александрович, подвергалось сомнению со стороны других историков».

Алексей Валерьевич Кузнецов, историк, преподаватель истории и обществознания в гимназии 1543, частый гость радиостанции "Эхо Москвы": "Первое, что я могу сказать, это то, что Леонид Александрович - редчайший пример учителя, который в такой степени глубоко знает материал. По некоторым курсам Отечественной истории, я думаю, его знания шире большинства вузовских преподавателей. Ну и второе, конечно, то, что он еще в советское время умел давать не какую-ту положенную для экзамена догму, а противоречивый материал, который заставляет людей думать. Я знаю, что многие выпускники Леонида Александровича ценят его именно за то, что он давал им разноцветную картинку, а не натаскивал на экзамены и контрольные. И как его коллега могу сказать, что мне всегда приятно с ним общаться на профессиональные темы, потому что справку можно получить практически сразу по любому поводу. Школьный учитель всегда достаточно сложный человек. В силу определенных профессиональных особенностей у нас у всех, или почти всех, наступает профессиональная деформация, и школьные учителя, как правило, назидательны, догматичны, не очень умеют слышать чужое мнение, но у Леонида Александровича это проявилось в легкой форме. Для человека, работавшего в школе больше 30 лет, он сохранил способность общаться с учениками не сверху вниз. Вот это очень приятно. Я мало работал по учебникам Леонида Александровича, но его Справочник по подготовке в ВУЗ, на мой взгляд, абсолютно непревзойденный образец в этом жанре. Особенность его учебников в том, что они оставляют место для размышления. Может, именно поэтому, они и не встречают горячий прием со стороны нашего министерства."

Библиография

На данный момент Леонид Александрович Кацва выпустил свыше десяти различных учебников, рабочих тетрадей и пособий по истории России. Ниже приведены некоторые из его книг.

• Кацва Л.А., Юрганов А.Л. История России VIII-XV век. М.: Мирос, 1995
• Кацва Л.А., Юрганов А.Л.История России XVI-XVIII век. М.: Мирос, 1995
• Кацва Л.А. Учебник истории-XX век http://www.1543.su/history/hist11/
• Жукова Л.В.,Кацва Л.А. История России в датах: Справочник. М.: Проспект, 2010
• Кацва Л.А. История Отечества: Справочник для старшеклассников и поступающих в вузы.М.: АСТ-ПРЕСС ШКОЛА, 2010
• Кацва Л.А. История России XIX век. Учебник для 8 класса. М.: Просвещение, 2012

См. также

Ссылки

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Кацва, Леонид Александрович" в других словарях:

Значок участника заключительного этапа Всероссийской олимпиады школьников 200 … Википедия

Леонид Ильич Брежнев символ застоя РСДРП РСДРП(б) РКП(б) ВКП(б) КПСС История партии Октябрьская революция … Википедия

Леонид Ильич Брежнев символ застоя Эпоха застоя обозначение периода в истории СССР, охватывающего примерно два десятилетия (1960 е 1980 е). В советских источниках того времени этот период именовался развитым социализмом. Содержание 1 Общее … Википедия

Zensur in der Sowjetunion - war die Kontrolle sowjetischer Behörden sowie der Kommunistischen Partei über den Inhalt und die Verbreitung von Druckwerken, Musikstücken, dramaturgischen Werken, Werken darstellender Kunst, Fotografien, Radio und Fernsehübertragungen. Sie… … Deutsch Wikipedia

Процесс Синявского и Даниэля судебный процесс против писателей А. Д. Синявского и Ю. М. Даниэля. Длился с осени 1965 года по февраль 1966 года. Вёл процесс председатель Верховного Суда РСФСР Л. Н. Смирнов.… … Википедия

Национал уклонизм, националистический уклон термин, который был введен И.В. Сталиным для обозначения различных проявлений стремления руководящих партийных работников союзных и автономных республик к самостоятельности в проведении национальной… … Википедия

Кобрин Владимир Борисович (5 июля 1930 года, Москва 1990) российский историк. Содержание 1 Образование 2 Учёный историк 2.1 Кандидатская диссертация … Википедия

Автор одного из лучших учебников по истории России (в соавторстве с Андреем Юргановым) и учитель истории в гимназии 1543 - о том, как учили в советское время, нужно ли обсуждать с детьми политику, можно ли научить насильно, и любимых учениках
Леонид Александрович Кацва
Стаж: с 1980 года.

О предмете

Все предметы в школе разные. Некоторые преследуют практические цели. Например, языки, в некоторой степени математика. История же во многом предмет просветительский. Кажется, Марк Блок сказал, что для того, чтобы оправдать занятия историей, достаточно сказать, что это интересно. Но, конечно, не только это. Я думаю, что история в большей мере, чем какой-либо другой предмет, учит критически анализировать действительность, избегать манипулирования. Причем обучать этому нужно именно на историческом материале. Тот же Марк Блок говорит: «Кто будет интересоваться только современным, тому не понять современного».

Даже если урок проходит в жанре лекции, можно сделать так, чтобы дети размышляли. При этом надо избегать беллетризации. Увлекательность и драматизм исторического процесса нужно показывать, используя сам фактический материал. Нужно, чтобы постепенно у детей складывалось свое мировоззрение, чтоб они понимали, что насилие ни к чему хорошему не ведет, что свобода лучше, чем несвобода.

Об учебниках

Существует иллюзия, что школа утрачивает роль информатора. Но это не совсем так. Из интернета ребенок получает лишь бессистемное знание, и задача учителя это знание организовать. К тому же не надо думать, что дети так уж активно роются в этой информации. Да и роль учебника выросла в последнее время. В советские годы никому и в голову не приходило обращаться за знанием к учебнику. Школьный предмет и история как таковая никак не смешивались. Чтобы что-то узнать, нужно было обращаться к другим источникам, лучше устным.

Учебник должен быть взвешенным, но он не может быть абсолютно объективным. Вообще, что такое объективность? В учебнике всегда присутствует точка зрения автора, но она должна подаваться через факты. Например, если сказать, что за случайную поломку подшипника, когда ремонт обошелся в 3 рубля, тракторист получил 10 лет заключения за саботаж, то школьник и так все поймет, и мои авторские размышления ему не нужны. Или как два мужика получили по 10 лет за сбор дикой груши в лесу. Что тут комментировать-то?

Учебник должен исходить из неких гуманистических принципов. Репрессии нельзя оправдывать - пусть даже успешным завершением индустриализации. Понятно, что я тут имею в виду вполне конкретную книгу, которая уже у всех навязла в зубах. Если даешь оценку, то надо говорить о разных точках зрения, не скрывая своей. Это истина одна, а правд очень много. При этом оцениваться должна система доказательств. Я вообще противник ЕГЭ, но должен признать, что как раз в этом его сильная сторона. Школьник там выбирает одно из мнений и приводит аргументацию. Оценивается наличие аргументов, мнение не оценивается. И это правильно.

О советском времени

Учителю истории приходилось лгать и умалчивать ежедневно. Мы рассказывали о коллективизации, но не рассказывали о голоде 30-х годов и об ужасах раскулачивания. Или делали это на свой страх и риск. К тому же мы и сами об этом не все знали.

Была такая тема «Расширение братской семьи народов СССР», где все была ложь от первого до последнего слова, я ее никогда не преподавал, говорил: «А это прочитаете по учебнику». Или финская война. Все знали, что это агрессия СССР, но сказать это детям было нельзя. Конечно, дети не стучали на учителей. Они приходили домой и с восторгом все рассказывали маме за чаем. А стучал папа на утро. Я знаю такие примеры. У меня ничего подобного не было. Я пришел в школу в восьмидесятом и мало что застал - хотя кое-что застал.

Как-то мы проходили XX съезд. Я вынул из шкафа газету «Правда», которую сохранил мой отец, и большими кусками зачитал в классе постановление ЦК КПСС о преодолении культа личности. Заметьте, это не доклад Хрущева, а гораздо более консервативный текст. Но это была бомба в то время. Потом мой старший коллега говорит: «Слушай, зачем тебе это надо?» - «А что тут такого? Разве это постановление кто-нибудь отменял?» - «Не прикидывайся идиотом». Я, конечно, прикидывался. Но такую вещь можно было сделать.
Как-то выпускники - это был выпуск 84-го года - написали мне в адрес: «На ваших уроках мы узнали, как можно не идти против собственной совести». Я этот документ до сих пор храню с гордостью.

О сегодняшнем дне

Потом наступили другие времена. Некоторые мне говорили: «Вот ты преподаешь историю, это теперь так трудно». А я отвечал: «Трудно-то было раньше, а теперь легко». Но недавно я прочитал в интернете, что принято решение со следующего года включить в обязательный минимум содержания разделы, связанные с «фальсификациями истории в ущерб интересам России». Я очень боюсь, что включение этих разделов - это возвращение старого доброго времени, когда нас собирали на лекции по контрпропаганде. Вот когда в одном учебнике пишется, что 90 процентов чеченцев изменили и перешли на сторону противника в Великую Отечественную войну, это и есть фальсификация. Наверное, авторы думают, что эта фальсификация в пользу России.

О том, нужно ли обсуждать с детьми политику

Конечно, мы все обсуждаем. Дети сами ко мне приходят с вопросами. Я, правда, стараюсь не обсуждать эти темы с детьми моложе 10 класса. По крайней мере по собственной инициативе. Я стараюсь отвечать на вопросы и приглашать экспертов. Через две недели у нас должен выступать член Общественной палаты. Но политиков мы не приглашаем, в школе это делать нельзя.
Вопрос о том, идти ли детям на митинги, могут решать только дети и их родители. Школа тут ни при чем.

Другое дело, что она не должна искусственно это пресекать, устраивать во внеурочное время контрольные и т.д. Это достигает противоположного эффекта. Дети начинают бегать на митинги специально. А что касается выпускников, то они люди взрослые, и я надеюсь, что они выработают свою позицию сами. Я думаю, что некие усилия для этого я в свое время приложил. Ходил ли я сам на митинги? Да, ходил. И встретил там наших выпускников. То, что я не удивился, это понятно, но мне важнее, что и они не удивились, встретив меня.

Об элитных школах

Сейчас набирать детей по конкурсу могут только лицеи и гимназии. Это правильно: нельзя вместе учить мотивированных детей и тех, кто не может или не хочет учиться. Идея подтянуть слабые школы к сильным, превращая их в филиалы сильных школ, - полное безумие. Если это сделать, то не слабая школа улучшится, а сильная испортится. Чтобы преодолеть этот разрыв, надо готовить хороших учителей. И платить им больше. В Москве платят сносно. А вот в провинции мои коллеги получают совершенно неприличные деньги. Когда я с ними общаюсь, мне порой стыдно назвать свою зарплату. Потому что люди не хуже меня работают, а получают в 3-4 раза меньше. Это немыслимый разрыв.

Есть и другая сторона вопроса - сегодня школа не может отчислить ребенка. А это неправильно. Конечно, все имеют право на бесплатное среднее образование. Но у человека должно быть не только право, но и ответственность. Школы нельзя заставлять учить человека, который этого не хочет. К нам такие дети почти не проходят, а вот для обычных школ это очень актуально.

Об учениках

Дети меня побаиваются до тех пор, пока не начинают у меня учиться. А потом это быстро проходит. Как-то одна девица из 9 класса мне сказала: «Ой, как мы вас боялись в шестом классе!» Я говорю: «Что значит боялись? А сейчас?» Ну и слышу в ответ «хи-хи».

Вообще невозможно со всеми детьми иметь одинаковые отношения. Я не верю учителям, которые заявляют, что любят всех детей. Ко всем можно и нужно относиться доброжелательно. Но если во всей параллели будет два-три человека, которых ты любишь, это уже много. У меня есть несколько учеников, с которыми я дружу. К нескольким выпускницам я отношусь просто как к родным дочерям.
Тут еще важно, хотят ли сами дети, чтобы ты с ними общался. Я всегда говорю: не учитель выбирает себе ученика, а ученик выбирает себе учителя. И вот, если тебя выбрали, это большое счастье.

Но бывали и другие случаи, когда родители считали, что ребенок ушел из школы из-за меня. Вообще, наша профессия такова, что, если учитель скажет, что за всю свою жизнь никого не обидел, это будет неправда. Мы ведь поставлены в такие условия, что должны принуждать ребенка к деятельности, которой он не всегда хочет заниматься. Да еще мы эту деятельность оцениваем.

Иногда дети и даже выпускники приходят ко мне с личными проблемами. Тут, наверное, сказывается то, что я уже перешел в другую возрастную категорию. И им, особенно девочкам, иногда легче обратиться ко мне, чем к молодому учителю. Хотя, конечно, приходят не только ко мне.

Как-то у нас были танцы в 8 классе. Ну, понятное дело, мальчики сидят по стенкам, танцевать не с кем. И девочки мне говорят: «А вы пойдете танцевать?» Я говорю: «Вот я сейчас по журналу проверю. Если окажусь старше большинства ваших мам, то пойду, а если моложе, то не пойду». Пришлось идти.

Я уже довольно много учил детей своих учеников. Многие из них даже школу закончили. Не знаю, успею ли я внуков поучить. Хотя есть такая мечта сказать: «Это было тогда, когда я учил твоего дедушку».

История Отечества. Справочник для старшеклассников и поступающих в ВУЗы. Кацва Л.А.

М.: 2012. - 8 48 с.

Пособие предназначено для самостоятельного изучения истории России и подготовки к выпускным и вступительным экзаменам. В книге содержится необходимый для экзамена любого уровня объем информации, варианты формулировок экзаменационных вопросов и рекомендации по построению ответов. Для старшеклассников, абитуриентов и всех интересующихся отечественной историей.

Формат: djvu / zip

Размер: 4,5 3 Мб

Скачать:

RGhost

Формат: pdf / zip

Размер: 31,8 Мб

Скачать:

RGhost

ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава 1. ВОСТОЧНЫЕ СЛАВЯНЕ в ДРЕВНОСТИ.
Глава 2. КИЕВСКАЯ РУСЬ в x-xi вв 9
Глава 3. РАЗДРОБЛЕННОСТЬ НА РУСИ (XI-XIII вв.) 21
Глава 4. КУЛЬТУРА ДОМОНГОЛЬСКОЙ РУСИ 35
Глава 5. БОРЬБА С ИНОЗЕМНЫМИ НАШЕСТВИЯМИ В XIII в. 45
Глава 6. ВОЗВЫШЕНИЕ МОСКВЫ. ДМИТРИЙ ДОНСКОЙ 54
Глава 7. СТАНОВЛЕНИЕ РУССКОГО ЕДИНОГО ГОСУДАРСТВА 66
Глава 8. КУЛЬТУРА московской РУСИ XIV-XV ВВ 74
Глава 9. ВНУТРЕННЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ России В СЕРЕДИНЕ XVI в 83
Глава 10. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА России ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVI в 90
Глава 11. ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVI В 95
Глава 12. КУЛЬТУРА РУСИ XVI В 102
Глава 13. Россия в КОНЦЕ xvi-НАЧАЛЕ XVII В. СМУТНОЕ ВРЕМЯ 109
Глава 14. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ И ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ В XVII в 121
Глава 15. НАРОДНЫЕ ВОССТАНИЯ В РОССИИ В XVII В 131
Глава 16. ГОСУДАРСТВО И ЦЕРКОВЬ В XVII в. ЦЕРКОВНЫЙ РАСКОЛ 138
Глава 17. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ В XVII В. ОСВОЕНИЕ СИБИРИ И ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА 144
Глава 18. РУССКАЯ КУЛЬТУРА В XVII В 152
Глава 19. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ В КОНЦЕ XVII-ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII в 159
Глава 20. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ПЕТРА ВЕЛИКОГО 169
Глава 21. РУССКАЯ КУЛЬТУРА В ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XVIII в. 183
Глава 22. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ В СЕРЕДИНЕ И ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII в 188
Глава 23. ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА России В СЕРЕДИНЕ И ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII в 198
Глава 24. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII в 217
Глава 25. КУЛЬТУРА РОССИИ в СЕРЕДИНЕ И ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII в 230
Глава 26. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА России В ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XIX в 238
Глава 27. ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ РОССИИ В ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XIX в 253
Глава 28. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в 271
Глава 29. ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКАН ОБЩЕСТВЕННОЕ ДВИЖЕНИЕ В РОССИИ ВО ВТОРОЙ ЧЕТВЕРТИ XIX в 278
Глава 30. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ ВО ВТОРОЙ ЧЕТВЕРТИ XIX в. КРЫМСКАЯ ВОЙНА 291
Глава 31. КУЛЬТУРА России в ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в. 306
Глава 32. ПАДЕНИЕ КРЕПОСТНОГО ПРАВА 313
Глава 33. РЕФОРМЫ 60-70-х гг. И КОНТРРЕФОРМЫ 80-х гг. XIX в 323
Глава 34. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ПОРЕФОРМЕННОЙ РОССИИ (60-80-е гг. XIX в.) 336
Глава 35. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА России во ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в 346
Глава 36. ОБЩЕСТВЕННОЕ ДВИЖЕНИЕ В РОССИИ В 60-70-х гг. XIX в 358
Глава 37. КУЛЬТУРА России ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX В 373
Глава 38. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ В КОНЦЕ XIX-НАЧАЛЕ XX в 382
Глава 39. ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА И ОБЩЕСТВЕННОЕ ДВИЖЕНИЕ В РОССИИ В КОНЦЕ XIХ- НАЧАЛЕ XX в 392
Глава 40. РЕВОЛЮЦИЯ 1905-1907 гг. В РОССИИ 406
Глава 41. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ В НАЧАЛЕ ХХ В 421
Глава 42. ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА И ОБЩЕСТВЕННОЕ ДВИЖЕНИЕ В РОССИИ В 1906-1914 гг. 431
Глава 43. РОССИЯ В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ 440
Глава 44. РАЗВИТИЕ РЕВОЛЮЦИОННОГО КРИЗИСА В РОССИИ В ФЕВРАЛЕ-ИЮЛЕ 1917 г. 451
Глава 45. РАЗВИТИЕ РЕВОЛЮЦИОННОГО КРИЗИСА В РОССИИ В ИЮЛЕ-ОКТЯБРЕ 1917 г 464
Глава 46. СТАНОВЛЕНИЕ СОВЕТСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ 474
Глава 47. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ В 1917-1918 гг 489
Глава 48. ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В РОССИИ. 1917-МАРТ 1919 Г. КРАХ ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ АЛЬТЕРНАТИВЫ 495
Глава 49. ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В РОССИИ. 1919-1921 гг. ПРИЧИНЫ ПОРАЖЕНИЯ БЕЛОГО ДВИЖЕНИЯ 506
Глава 50. ПОЛИТИКА «ВОЕННОГО КОММУНИЗМА 516
Глава 51. НОВАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА 522
Глава 52. ОБРАЗОВАНИЕ СССР 531
Глава 53. ВНУТРИПОЛИТИЧЕСКАЯ жизнь СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА В 1920-х гг. 538
Глава 54. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА СССР В 1920-х гг. 546
Глава 55. ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ СССР 553
Глава 56. КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЯ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА СССР 561
Глава 57. ВНУТРИПОЛИТИЧЕСКАЯ жизнь СССР В 1920-1930-х гг 570
Глава 58. КУЛЬТУРНАЯ ПОЛИТИКА СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ В 1920-1930-х гг. 580
Глава 59. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА СССР В 1930-х гг. 594
Глава 60. СССР НАКАНУНЕ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 610
Глава 61. НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 616
Глава 62. КОРЕННОЙ ПЕРЕЛОМ В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ 627
Глава 63. ЗАВЕРШАЮЩИЙ ЭТАП ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 635
Глава 64. СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ АНТИГИТЛЕРОВСКОЙ КОАЛИЦИИ 643
Глава 65. СОВЕТСКИЙ тыл в годы ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ. ПАРТИЗАНСКОЕ ДВИЖЕНИЕ
Глава 66. ПОСЛЕВОЕННОЕ ВОССТАНОВЛЕНИЕ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА И ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ СССР В 1940-НАЧАЛЕ 1950-х гг. 661
Глава 67. СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ жизнь И ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА В СССР В 1940- НАЧАЛЕ 1950-х гг 667
Глава 68. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА СССР В 1940- НАЧАЛЕ 1950-х гг. 676
Глава 69. ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ СССР ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1950-ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1960-х гг. 683
Глава 70. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ СССР ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1950-ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1960-х гг. 698
Глава 71. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА СССР ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1950-ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1960 гг. 708
Глава 72. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ СССР ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1960-НАЧАЛЕ 1980-х гг 718
Глава 73. ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ СССР ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1960-НАЧАЛЕ 1980-х гг 729
Глава 74. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА СССР во ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1960-НАЧАЛЕ 1980-х гг 740
Глава 75. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ СССР В 1983-1991 гг 750
Глава 76. ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ СССР В 1983-1991 гг. 760
Глава 77. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА СССР В 1983-1991 гг. 776
Глава 78. ЭКОНОМИЧЕСКИЕ РЕФОРМЫ В ПОСТСОВЕТСКОЙ РОССИИ 784
Глава 79. ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ В 1992-2000 гг. ФОРМИРОВАНИЕ НОВОЙ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ 796
Глава 80. СОВРЕМЕННАЯ Россия НА МЕЖДУНАРОДНОЙ АРЕНЕ 818

По отчетам официальных лиц в московском школьном образовании все прекрасно – начиная от учительской зарплаты, которая в среднем якобы достигает 70 тысяч, и кончая результатами московского образования, где и средние баллы за ЕГЭ стремительно повышаются, и показатели на олимпиадах растут, и вроде бы даже международное исследование PISA отметило более высокие, чем раньше, результаты.

Конечно, московское образование показывает довольно высокий результат по сравнению с общероссийским, но и уровень оплаты труда учителей в Москве значительно выше, чем в других регионах. Тем не менее я бы не сказал, что он настолько высок, как это выглядит по отчетам, – у подавляющего большинства учителей зарплата от 70 тысяч весьма далека.

Как формируется зарплата учителя сегодня? Это работа на дикое количество ставок – более полутора. Учитель, который набирает более полутора ставок, неизбежно начинает торопиться, и качество его работы снижается. Полторы ставки – это 27 аудиторных часов. За 37 лет стажа нагрузка 27 часов была у меня один раз в течение полугода, я тогда был молодой, это был мой третий или четвертый год работы, но к концу этого полугодия думал, что вот-вот помру. А когда учитель имеет 36 часов нагрузки – я таких знаю, хоть и не в нашей школе?

В начале двухтысячных я знал людей, которые работали по 44 часа. Это означает работу шесть дней в неделю, причем четыре раза – по восемь уроков. И как эти две женщины остались живы, имея такие нагрузки, я тоже не знаю. Сейчас такого вроде бы не встречается, но 30 часов – бывает. Кроме того, в эти средние, якобы семидесятитысячные, зарплаты входят зарплаты московских директоров, которые получают совсем другие деньги, чем рядовые учителя.

Тем не менее заработная плата, которую получает учитель в Москве, значительно выше, чем та, которую получает учитель в провинции. Я был в Новосибирской области, разговаривал с учителями – при нормальной ставочной нагрузке они зарабатывают в лучшем случае 15-17 тысяч. У меня есть приятель, работающий в провинции, человек исключительной квалификации и недостижимой для меня эрудиции, свободно владеющий не только своим предметом – историей, но и философией, по образованию одновременно и историк, и филолог.

Имея нагрузку 30 часов, он зарабатывает 20 тысяч.

Поэтому люди, которые профессии не преданы, из нее уходят. Остаются либо те, кто очень предан профессии, либо те, кто не может себя реализовать в другой сфере, и эти люди вынуждены часто перерабатывать, отсюда и падение качества образования за пределами Москвы.

Поэтому я бы не гордился успехами московского образования, а сожалел бы о том, что делается за пределами столицы.

Леонид Кацва

Чем недовольны учителя?

Давайте посмотрим, чем обеспокоены учителя.

Если говорить о Москве, то это будет чаще всего не зарплата, а стремительно нарастающая бюрократизация. Это будут бесконечные отчеты, это пресловутый электронный журнал – который, ко всему прочему, еще и плохо работает, особенно тот, на который обязали перейти большинство московских школ, это задачи, которые вообще не связаны с педагогической деятельностью.

Например, недавно я к своему изумлению прочитал, что в одной из областей нашей родины от учителей требуют мониторить деятельность детей в социальных сетях. Да, учитель может по своей инициативе, если дети не закрывают от него свои страницы, посмотреть, что они там делают, особенно если они его, как теперь говорят, френдят. Но если это поручение сверху, то это безобразие, потому что, во-первых, здесь преследуется цель надзора – а этого учитель делать не должен, и, во-вторых, учителя заставляют выполнять функции, которые он выполнять не обязан.

Еще один предмет недовольства – пресловутые видеокамеры в школьных кабинетах. У нас в школе камеры есть только на входе, но я знаю, что местами они есть и в классах. Записи с этих камер в школьной системе предназначены не для просмотра публикой, а для просмотра чиновниками. И все это подается под соусом прозрачности, но почему-то эта прозрачность в первую очередь приходит в школьный кабинет, а не, скажем, в отделение полиции.

Я никогда не слышал о видеокамерах в кабинетах следователей, где эти камеры были бы более уместны. Однако эта «прозрачность» начинается почему-то со школы. Учителя недовольны тем, что под флагом прозрачности начальство стремится отслеживать каждый шаг, а педагогическая деятельность – творческая, она очень часто предполагает некоторую степень, я бы сказал, интимности в общении с детьми и совсем не предполагает постоянного неусыпного контроля.

Вспомним пресловутую историю с Чебурашкой, когда учительница имела неосторожность дать домашнее задание «принести изделие “Чебурашка”», в результате чего директор этой школы был уволен, потому что, оказывается, нельзя требовать ничего приносить в школу. Наверное, это даже правильно, но в данном случае у детей в дневнике было записано, чтобы они принесли то самое изделие, которое они начали шить под руководством этой учительницы на прошлом уроке, так что здесь вообще не было ничего криминального. Тем не менее вопрос, адресованный директору школы, звучал так: «Много ли лично у вас дома Чебурашек?» И директор выглядел во всей этой истории человеком запуганным и с таким понятием, как чувство собственного достоинства, незнакомым. Все это происходило в высокой степени публичности, и форма этой публичности была, скажем так, не самой красивой.

Недавно я полемизировал в социальной сети со статьей, автор которой, один из ответственных сотрудников департамента образования, в недавнем прошлом директор школы, ссылаясь на Черчилля, писал, что ни один премьер-министр никогда не имел такой власти, как школьный учитель. Казалось бы, учитель действительно поставлен в ситуацию, когда он по отношению к детям является начальством. Однако учителя последние несколько лет постоянно жалуются на незащищенность, и никакой власти, в том смысле, в котором это понятие употребляет не Черчилль, а сотрудник департамента (у Черчилля смысл фразы совсем другой), у учителя сегодня нет.

Сегодня ребенок на уроке может грубить, хамить, безобразным образом нарушать нормы поведения, мешать учебной деятельности, а учитель может его только уговаривать. Да, есть дети, которых можно уговорить, и есть учителя, которые умеют уговорить. Я, к счастью, работая в гимназии, давно с такими детьми, которые срывают уроки, не сталкиваюсь, но моя ситуация не массовая.

А профессия учителя массовая, и уговорить разошедшегося не на шутку хулигана может далеко не каждый.

И никакой власти у него нет, потому что такой ученик не может быть отчислен, ему можно только объявить выговор, над которым он посмеется.

И учительский ор на уроках – он ведь тоже от бесправия: учитель орет, потому что ничего другого не может сделать, он не справляется с безобразием, которое творят дети, он абсолютно лишен полномочий. Более того, когда он орет, то в последние годы он рискует тем, что придет мама, напишет жалобу и этого учителя вышвырнут. Это, наверное, правильно – орать на детей не надо, но ответственность должна быть обоюдной.

Школа во многом не справляется со своими обязанностями, потому что она теперь вынуждена доводить до 11-го класса тех, кто не хочет и не может получить полное среднее образование.

Надо признать, что таких детей много, их во всех странах много, и опыт разных стран говорит о том, что формы получения образования должны быть разными. Должно быть образование академическое, должно быть образование профессиональное – у нас разрушена система ПТУ, их осталось немного, но и еще тогда, когда она была, эти ПТУ воспринимались всеми как отстойники: «Не будешь учиться – пойдешь в ПТУ».

В результате старшие классы многих школ превращаются в пункты передержки: выпустить ребенка в 15 лет на улицу опасно, на работу его никто не берет, потому что так организована система трудоустройства, и в результате заложниками оказываются все – и он, и его одноклассники, и его учителя.

Очень многие учителя, вопреки реляциям чиновников департамента, недовольны слиянием школ. Во-первых, потому что часто механически сливаются два совершенно разнородных коллектива с разнородными принципами. Самые известные истории были с «Интеллектуалом» и с Курчатовской школой, которые слили со школами, с которыми они друг к другу абсолютно не подходили.

Но я знаю и другие случаи, когда сливаются никак не связанные, друг с другом не знакомые, находящиеся в получасе ходьбы друг от друга школы. Во-вторых, я не понимаю разговоры о том, что в большой школе легче найти замену, потому что если у учителя есть определенная нагрузка, то почему в большой школе легче заставить его взять дополнительную нагрузку? Финансовая экономия? Да, наверное, она есть на управленческом звене, но когда директор руководит несколькими школьными зданиями, превращаясь в генерального директора, то он в каждом здании бывает редко, управляемость падает.

Конечно, есть исключения, есть знаменитая школа Ефима Лазаревича Рачевского, который объединил несколько школ под своим чутким руководством еще до всякой моды на слияние, но такие директора – Рачевский, Ямбург, Мильграм – это штучный товар, и не всем это удается, а теперь это делается в массовом порядке.

Еще одна причина для беспокойства – это рейтинг. На самом деле он называется рейтингом вклада в московское образование – мы не говорим, что эта школа лучшая, мы говорим о ее вкладе по результатам ЕГЭ, олимпиад и прочим категориям в московское образование. Но публика воспринимает это как расстановку школ по пьедесталу почета, я же понимаю, что я, работающий с сильными отобранными детьми, конечно, поставлен в заведомо лучшие условия, чем мой коллега той же квалификации, работающий с детьми в школе, где нет отбора, в каком-нибудь не самом интеллигентском районе Москвы.

Поэтому рейтинг до некоторой степени условная вещь, но в нем есть и другая условность: например, наша школа, которая отбирает детей и имеет четыре выпускных класса (примерно 80 человек), сравнивается с лицеем Высшей школы экономики, который тоже отбирает детей, но имеет в параллели 700 детей, а не 80, а рейтинг составляется по абсолютному числу детей, сдавших ЕГЭ на 220 и выше баллов. Мы заведомо не можем выдерживать соревнование в таком рейтинге, и тем более его не могут выдерживать небольшие школы. Нам говорят: так вы слейтесь – войдите в состав большой школы, и у вас будет хорошее рейтинговое место, но ведь рейтинг же не самоцель, зачем сливаться ради рейтинга?

Еще одна причина для недовольства – наши стандарты. Есть такое мнение, что, поскольку теперь существует интернет, детей не надо накачивать информацией, надо их учить только компетенциям.

Во-первых, компетенций – как и навыков, и умений – без знаний не бывает, и все это можно формировать только в единстве, а не противопоставлять одно другому. Во-вторых, школа оказывается заложницей, потому что у нас левая рука не знает, что делает правая: давайте учить компетенциям, а в стандарт по истории России напихаем такое количество персоналий, выучить которые не в состоянии не только ни один школьник, но даже ни один учитель, и там есть имена, с моей точки зрения, совершенно необязательные.

Я видел проект – правда, это был проект – историко-культурного стандарта по всеобщей истории, так там одной африканистики в стандарте было пять страниц, во что же это должно было вырасти в учебнике? Как это делалось? Специалистам – не учителям, а профессиональным историкам – сказали: напишите то, что считаете нужным, потом будем сводить. Разве это так делается? Это должны разрабатывать люди, которые имеют представление о ребенке и его познавательных возможностях и о школе с ее количеством учебного времени.

А впечатление такое, что этот стандарт составляли одни люди, не имеющие представления о школе, федеральный государственный стандарт составляли другие люди, тоже не имеющие об этом представления, а ответственными за все это оказываются учитель и школа, и все шишки падают на них.

Леонид Кацва. Фото: Facebook

Чем недовольны родители?

Меня поразило то, что произошло в социальных сетях – прежде всего, конечно, в фейсбуке, – накануне первого сентября этого года: социальные сети наполнились воспоминаниями о том, как людям было плохо в школе, как их травили учителя, как они ненавидят школу. Все это сопровождалось рассуждениями о том, что в педагогические институты идет исключительно отребье, причем это слово прямо употреблялось, отбросы общества, люди, ни на что не способные.

И я в этом вижу свидетельство социального кризиса.

Вряд ли именно в 2017 году все вдруг озаботились вспомнить о том, как их – кого 15, кого 30 лет назад – обижала та или иная Марь Иванна. Я думаю, что это, скорее, отношение не к той старой школе, а к сегодняшней.

С этим же отношением связана мода, которая распространяется все шире, на хоумскулинг, то есть домашнюю форму обучения, и иные альтернативные формы получения образования: частные школы, Вальдорфская система, система Монтессори, экстернат и тому подобное. Все это говорит о том, что к традиционной школе все меньше доверия. Какие претензии у родителей?

Школа не готовит к поступлению в вузы, школа не готовит к единому экзамену, школа не занимается воспитанием, школа чрезмерно занимается воспитанием, в школе калечат душу, школьные учителя грубы, необразованны, и вообще они не нужны, потому что есть интернет. Еще одно обвинение, чрезвычайно распространенное, отчасти обоснованное, на котором хотелось бы остановиться: участие учителей в выборах и фальсификациях.

Я работаю в школе 37 лет, и никогда за эти годы ни один учитель нашей школы не участвовал в работе избирательных комиссий. Я думаю, что это отчасти заслуга нашего директора, но это явление гораздо шире, чем публика думает. Публика рассуждает так: где выборы проходят? В школе. Значит, кто организует выборы? Учителя! На самом деле школа чаще всего предоставляет стены для проведения выборов, а сидят на них в основном сотрудники коммунальных служб, управ и тому подобных тоже бюджетных, но отнюдь не образовательных организаций. Бывает, конечно, и по-другому, но тогда так и нужно писать, что такой-то директор сделал то-то и то-то, а не говорить, что все учительство – сплошные фальсификаторы. Но такие тонкости у нас не приняты. Никто никогда не пишет и не говорит в публичном поле, что «среди школьных учителей встречаются люди, которые позволяют себе…», пишут: «все школьные учителя».

Недавняя публикация Игоря Александровича Яковенко, чрезвычайно уважаемого мною журналиста, о том, что школьный учитель – главная опора режима, вызвала ровно такую реакцию: отребье, отбросы, долой, пусть они не жалуются на свои нищенские зарплаты и нищенские пенсии и так далее.

Когда человек пишет, что в педагогические вузы идет одно отребье, он не задумывается о том, что он подносит свою маленькую кучку хвороста к тому костру, на котором потом будет гореть образование его детей.

Да, вероятно, в педагогические вузы идут не самые высоколобые выпускники школ. Понятно, что даже в московский педагогический институт придут все равно выпускники с более низким средним баллом единого экзамена, чем в МГУ или в Высшую школу экономики.

Но каждая такая фраза отпугнет еще одного способного выпускника, и он туда не пойдет, потому что он не захочет связываться с отбросами, не захочет получать такую презираемую профессию. К чему это ведет? К тому, что качество учительского корпуса будет и дальше понижаться. Хамством в адрес не конкретного человека, а большой, массовой профессии можно добиться только дальнейшего понижения уровня этой профессии.

Что делать?

Чтобы что-то изменилось к лучшему, во-первых, должна перестраиваться школа. Она должна заниматься своим прямым делом – образованием, а не выполнять функции пропагандиста или следственных органов. Во-вторых, школа должна быть освобождена и от функции детской комнаты милиции. Учиться в школе должен тот, кто проявляет желание учиться и ответственность.

И если человек активно не желает учиться (речь идет, конечно, о старшей школе), то такому человеку должна быть предоставлена возможность работать и не мешать другим.

Кроме того, пока молодой парень или девушка, приходя на работу в школу где-нибудь в малом городе, будут слышать, что зарплата у них будет 8 тысяч, вы можете предлагать любые меры по повышению престижа профессии, но на 8 тысяч жить нельзя. И на 15 тысяч, будем говорить откровенно, нельзя. До тех пор, пока человек будет знать, что, работая секретаршей или продавцом, он будет получать в два раза большую зарплату, мы не сможем поднять престиж профессии.

Учитель должен быть освобожден от вороха бумаг, от поминутного надзора. Ответственность учителя за стиль отношений с детьми должна быть очень высока, потому что, конечно, есть люди, которые и хамят, и грубят, и оценками торгуют, но разговор должен идти о деяниях конкретных людей, а не о сваливании всех в одну кучу.

А общество должно, как мне представляется, научиться пониманию того, что возложение коллективной ответственности на кого-либо – это всегда дурно.

Кризис ценностей порождает кризис отношений, и люди начинают искать выход из ситуации. Большие усилия в обществе направлены на повышение уровня образования в школах, в вузах. Несмотря на поддержку государства, проблем в системе образования не становится меньше. Возможно ли повысить статус учителя, если у них будет достойная заработная плата? Поможет ли отмена ЕГЭ чтобы снять напряжение и недовольство в обществе? Об этом с нами беседовал российский историк, автор учебников и пособий по истории России, педагог московской Гимназии на Юго-Западе № 1543 Леонид Александрович Кацва. /сайт/

- Леонид Александрович, какие наиболее острые вопросы Вы бы выделили в современной системе образования?

Л.К. : Сегодня всем пишущим об образовании, понятно, что с образованием проблемы серьёзные. Однако все рецепты борьбы с неблагополучием в российской системе образования, на мой взгляд, малоэффективны. Надо признать, что ЕГЭ как система проверки знаний содержит много недостатков. Я никогда не считал, что через ЕГЭ можно добиться хорошей проверки знаний по литературе, истории, обществознанию. В последние годы, когда ликвидирована наиболее примитивная тестовая задача с выбором ответа из предложенных четырёх, ЕГЭ стал вроде осмысленнее.

Очевидно, что у ЕГЭ есть свои плюсы. Во-первых, это независимая система оценки знаний, т.к. не сама школа их оценивает, во-вторых, это предоставление более или менее равных условий школьникам из крупных городов и провинций. Дети хотя бы не тратят деньги на дорогу туда и обратно для сдачи экзаменов в крупном городе. Третья проблема в том, что приёмные экзамены в вуз очень длительное время были кормушкой для коррумпированных преподавателей вузов. В первые годы ЕГЭ от коррупции не спасал, как ожидалось. Вместо абитуриентов экзамены сдавались другими людьми, готовые ответы сливались в интернет и т.д. С 2014 года ситуация изменилась в лучшую сторону, по крайней мере в крупных городах ЕГЭ стал проводиться честно.

Не могу согласиться с теми, кто в ЕГЭ видит корень российских образовательных проблем, так и с теми, что утверждает, что школьники не занимаются только потому, что ввели ЕГЭ. Дети перестали заниматься по большинству предметов с 1985 года, когда в апреле 1984 года был отменён средний балл аттестата. Этот балл был введён в 1973 году, а с того года его перестали учитывать при поступлении в вузы. До введения этого правила, помню, раньше зубами рвали оценку по каждому предмету в школе. А теперь школьник понял, что ему высшая оценка не нужна, что ему стало достаточно тройки, а эту оценку ему поставят всегда и… перестал учиться.

- Другими словами проблема российской школы в отсутствии у детей мотивации к занятиям?

Л.К. : Конечно, особенно по тем предметам, которые они в вуз не сдают. Когда в 2011 году я впервые посетил школу в Южной Корее, меня больше всего поразил подход к мотивации школьников у них. На лекции о том, как работает школа, я задал вопрос, чем на уроке учитель занимает учащихся, какие у него методы ведения предмета, приёмы для активизации внимания к учебному процессу. Лектор вначале даже не понял, о чём я его спрашиваю. Затем просто ответил: «Учитель говорит, а дети пишут». В корейских школах проверка знаний проводится по окончании каждой четверти. Основная мотивация по-корейски - если ты будешь плохо учиться, плохо окончишь школу, ты не поступишь в хороший вуз, и дальше в жизни ты будешь получать маленькую зарплату. К сожалению, в России такой связки нет.

- Нужно ли возвращаться школам к выведению среднего балла?

Л.К. : Я категорически против возвращения среднего балла по двум причинам. Во-первых, гуманитариям не надо будет тратить много времени на математику, физику, им это в жизни не пригодится. Во-вторых, чем сильнее школа, тем она требовательнее. Пятёрки в аттестате в слабой школе оказываются тройкой в другой. Такие школы проигрывают при среднем балле. Ребёнок знает, что ему «три» поставят всё равно, т.к. «неуд» вызывает массу проблем и учителю, и школе. Ему ставят тройку с условием «три пишем два в уме».

Никакие выпускные экзамены от этого не спасут, наше образование спасёт принципиальная перемена к подходу в образовании.
Образование есть право и обязанность, что означает - аттестат о среднем образовании надо заработать, его нельзя получить. Теперь же получается есть право ученика получить аттестат, но обязанность школы его выдать. Я как преподаватель должен требовать, чтобы ребёнок усвоил школьную программу хотя бы на минимальном уровне. Если ребёнок этого не делает, то он не должен получить аттестат.

В Израиле, например, 40–60% оканчивающих школу не получают аттестат. И это нормально, потому что современную программу 100% учеников освоить к сожалению, не могут. Когда появился ЕГЭ, то оказалось, что по математике до 20% учащихся экзамен не сдадут, и появился так называемый базовый экзамен по математике, где требуются знания в пределах 5 класса. Государство решило упростить экзамен, чтобы количество несдающих сделать минимальным. При таком подходе, конечно, не будет никакой мотивации в учёбе.

- Вы поддерживаете реформу, которую внедряют в школу?

Л.К. : Сегодня внедряется так называемый государственный стандарт образования. Насколько мне известно, большинство учителей не согласны со многими положениями. Пока это игрище, пока идёт реализация в начальной школе, но когда дойдёт до средней, предвижу большие беды. До тех пор, пока ученика, не желающего учиться, нельзя будет отчислить, до тех пор, пока школа не будет оцениваться по успеваемости, никакие ЕГЭ, никакие традиционные экзамены ситуации не изменят.

После того как средний балл по успеваемости сначала внесли, потом отменили, отношение к аттестату стало более чем безразличным. Об оценках заботятся только те дети, которые уезжают учиться за рубеж. Есть и другая проблема, которая относится к провинции - надо платить учителям деньги. Пока у нас ставка учителя будет сохраняться на уровне 12–17 тыс. рублей (а у молодых педагогов 8 тыс.) и зарплата будет расти за счёт увеличения нагрузки, а не почасовой оплате, на приток учителей в школу можно не рассчитывать. Отсюда возникает вторая проблема - нехватка квалифицированных кадров. Если денег не платят, в школу идут те, кто не смог устроиться в другое место. Недаром говорят, что учительская профессия превращается в женское хобби.

- Не стало ли детям труднее определиться с выбором профессии?

Л.К. : Я не вижу большой проблемы в том, что у детей появилась возможность сдавать документы в несколько вузов, потому что дети, как правило, не подают документы на исторический и в медицинский. Они всё же ориентированы на какую-то группу специальностей, например, социология, экономика, логистика, медицина, тогда они и подают документы в разные вузы на близкие специальности. Для детей проблемы здесь нет, но здесь искажается вопрос о конкурсе. Он оказывается выше, чем есть на самом деле. Сейчас особо больших конкурсов нет нигде, потому что демографическая ситуация нехороша, поступают в вузы практически все выпускники. Борьба между ними состоит в том, чтобы поступить на бюджетное отделение.

Есть вузы, где конкурс минимален, при поступлении надо чуть превысить минимальный допустимый балл по ЕГЭ, и ты уже зачислен, а есть вузы, где конкурсы действительно высоки. Можно поступить на исторический факультет педагогического института, а можно поступить в МГУ или ВШЭ. Борьба идёт за поступление не как таковой, а в сильный вуз.

- Среди школ тоже есть градация на сильные и слабые?

Л.К. : Конечно, есть, я знаю, что есть рейтинг московских школ, который существует несколько лет в департаменте образования при правительстве Москвы. По каким критериям они туда попадают? В первую очередь, это школы с репутацией. Есть школы, в которых доля выпускников, сдавших ЕГЭ по трём предметам выше 220 баллов. И в такие школы люди стремятся.

В гимназии 1543, где я работаю, нет начальной школы, идёт приём в 5 класс и в 8. Конкурс по 4 человека на место, что очень много. Только однажды наша гимназия опускалась в рейтинге до 12 места. А в основном держит лидерство в первой десятке. Это если брать только показатели ЕГЭ (1–2 место по городу за последние несколько лет) и олимпиад, а не брать наличие бассейна, состояние буфета и т.п., то да, мы наверху рейтинга.

Состоятельность родителей при поступлении в эти школы не имеет никакого влияния, мы этого не учитываем, смотрим только на баллы. Хотя не исключаем вероятность того, что состоятельные родители для своих четвероклассников нанимают учителей репетиторов и целенаправленно готовят их к этим экзаменам. Мы этого не узнаем, увидим только, какие знания они показали. Крайне редко случалось и так, что кто-то сверху звонит и просит принять ребёнка в школу. Но если ребёнок плохо сдал экзамены, то он потом и учится плохо. Таких мы после 8 класса отчисляем.

Леонид Александрович, Вы преподаёте историю более 30 лет в школе, выпустили свыше десяти различных учебников, рабочих тетрадей и пособий по истории России, трудно ли Вам мотивировать детей к своему предмету?

Л.К. : (устало ) Я стараюсь чтобы детям было интересно, довольно жёстко требую знания материала. Не так, чтобы заучивали даты событий, главное, чтобы они понимали причинно-следственные связи. У меня сейчас биологический класс, и я с большим трудом добиваюсь, чтобы дети занимались. Они заняты своими профильными предметами биологией, химией, на историю не остаётся ни сил, ни возможностей. И с этим надо считаться.

Установили бы Вы себе на телефон приложение для чтения статей сайта epochtimes?