Что можно приготовить из кальмаров: быстро и вкусно
Текст работы размещён без изображений и формул.
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF
Введение
Где - то там далеко расцветают сады,
Где - то там далеко и любовь и улыбки.
Лишь у нас только стоны и крики,
Только тут не хватает воды.
Валентин Кондратов
«История войн - не только история красивых сражений, побед и героизма. Это ещё и история боли раненых солдат, история ужаса и слёз, пережитых мирным населением». Оборона Севастополя как ключевое событие Крымской войны 1853 - 1856 годов является этому ярким примером.
Изучение истории Крымского полуострова представляет интерес в связи с тем, что этот регион совсем недавно снова стал частью Российской Федерации. Данное событие повлекло за собой обострение международной обстановки, введение санкций и ухудшение отношений между государствами. Анализируя современную ситуацию в сфере международных отношений, можно сделать вывод о том, что человечество не учится на ошибках прошлого, в разных уголках планеты постоянно вспыхивают всё новые конфликты.
Вместе с тем, любое историческое событие находит отражение не только в политической жизни, но и в исторических источниках, а затем и в памятниках культуры: архитектуре, живописи, музыке. Наиболее ярко передают факты и переживания участников событий художественные произведения. Но насколько могут быть достоверны эти источники информации?
История человечества - это история войн. Россия XIX века не стала в этом смысле исключением. Одним из важнейших военно-политических событий стала Крымская война 1853-1856 гг. Показанный недавно на «Первом канале» документальный фильм «Нулевая мировая» подтверждает, что интерес к событиям Крымской войны актуален. Этот военный конфликт стал причиной не только политических изменений, но и нашёл отражение в культурной жизни страны. Одним из ключевы х художественных произведений, посвящённых Крымской войне, а именно обороне Севастополя, являются «Севастопольские рассказы» Л.Н. Толстого.
В ходе исследования мы предположили, что «Севастопольские рассказы» Л.Н. Толстого являются историческим источником о событиях обороны Севастополя.
Цель: выяснение достоверности фактов об обороне Севастополя, изложенных в литературном произведении Л.Н. Толстого, через сопоставление информации из различных источников.
Поставленная цель определила задачи: 1. Изучить события обороны Севастополя 1854-1855 гг. 2. Проанализировать «Севастопольские рассказы» Л.Н. Толстого для выяснения исторических фактов обороны города. 3. Сопоставить литературное произведение с исторической действительностью. 4. Обобщить полученные данные и сделать вывод о достоверности изложения исторической информации в художественном произведении.
Предмет исследования - оборона Севастополя периода 1854-1855 г.г.; объект исследования - «Севастопольские рассказы» Л.Н. Толстого и различные источники информации.
Методы: анализ литературы. В ходе работы над исследованием мы познакомились с существующей литературой по данной теме. Так, например, интерес представляет сборник писем Л. Толстого к сестре и братьям. Сборник включает более 400 писем семьи Толстых. Эти письма не только воссоздают атмосферу любви, дружбы, преданности и откровенности в семье Толстых, но и рассказывают о причинах приезда Толстого в действующую армию и появление такого произведения, как «Севастопольские рассказы». Статья Н.Ж. Ветшевой «Севастопольские рассказы» Л.Н. Толстого: хронотоп великой эпопеи» дает подробный литературоведческий анализ произведения, указывая на его разножанровость .
Сравнительный анализ: в своём исследовании мы сравнили различные источники информации с «Севастопольскими рассказами» Л.Н. Толстого.
Обработка полученных данных: после проведенного исследования мы сделали выводы по поставленной проблеме.
Глава 1. Крымская война в биографии Л.Н.Толстого
Крымская война - это военные действия между Российской Империей и Британской, Французской, Османской империями, продолжавшиеся с 1853 по 1856 годы. Наибольшее напряжение война достигла именно в Крыму, в честь которого и была названа. Сам конфликт возник по причине религиозного спора между католической Францией и православной Россией о правах на святые места в Палестине, которая тогда была частью Османской Империи. Турецкий султан Абдул-Меджид I, опираясь на поддержку Англии и Франции, отказал России гарантировать её права. В ответ на это Николай I ввёл свои войска в Дунайские княжества.
На протяжении четырёх лет шла ожесточённая борьба между войсками России и коалицией государств во главе с Турцией. Военные действия развернулись одновременно на нескольких театрах: Балтийском, Дунайском, Кавказском и Крымском. Просчёты Николая I во внешнеполитическом курсе, военно-техническая отсталость российской армии привели к тому, что для России это была очень тяжёлая война, сопровождающаяся колоссальными материальными потерями и глобальными человеческими жертвами. С осени 1854 года, основные бои развернулись на Крымском полуострове. Русский флот, который уступал кораблям союзников, был блокирован в бухте Севастополя. Оборона Севастополя 1854-1855гг., гарнизоном которого руководили В.А.Корнилов и адмирал П.С.Нахимов, длилась 349 дней.
События Крымской войны связаны с подвигами легендарных исторических личностей, снискавших себе славу национальных героев (см. Приложение 1) .
Специально для участников обороны Севастополя, в том числе сестёр милосердия, были учреждены награды (см. Приложение 2) , например, медаль «За защиту Севастополя», которая была первой российской медалью не за победу, а за оборону.
Данные события нашли отражение во многих произведениях литературы: «Герои Малахова Кургана» Л.Буссенара, «Севастопольская Страда» С.Н.Сергеева-Ценского, «Беллона» А.Брусникина, и т.д. Однако, наибольший общественный резонанс вызвало произведение Льва Николаевича Толстого «Севастопольские рассказы», состоящее из трёх частей: «Севастополь в декабре месяце», «Севастополь в мае», «Севастополь в августе 1855 года».
Когда началась Крымская война, Толстой, охваченный патриотическими чувствами, перевелся из Кавказской армии в Дунайскую, чтобы стать участником военных действий. В начале 1854 года Толстой отправился в командировку в Севастополь, однако, остаться там у писателя не вышло - его отправили на Бельбекские позиции, находившиеся недалеко от осаждённого города. С Бельбекских позиций Толстой регулярно ездил в город, а позднее добровольцем участвовал в боях за Малахов курган. В начале апреля 1855 года 3-й бастион, в котором служил Толстой, перевели на Язоновский редут.
По воспоминаниям современников, мысль о защите родной земли воодушевляла Толстого. Прибыв в Севастополь, он написал брату: «Дух в войсках выше всякого описания… Только наше войско может стоять и побеждать (мы ещё победим, в этом я убеждён) при таких условиях».
Практически сразу после публикации рассказы Толстого были высоко оценены современниками. По мнению Николая Некрасова, «достоинства повести первоклассные: меткая, своеобразная наблюдательность, глубокое проникновение в сущность вещей и характеров, строгая, ни перед чем не отступающая правда…Не в этом ли кроется секрет неослабевающей популярности рассказов Толстого, полных патриотического пафоса и, несмотря ни на что, великого призыва к миру, отрицания войны, как убийства».
Глава 2. Исторические факты и художественное произведение:
Сравнительный анализ
Для подтверждения гипотезы мы провели сравнительный анализ различных источников информации с текстом произведения Л.Н. Толстого. Среди источников информации -исторические монографии, воспоминания современников, участников боевых действий, справочные издания.
Анализируя это произведение, мы пришли к выводу, что Л.Н.Толстой мастерски показывает несколько аспектов обороны Севастополя 1854-1855 годов: военные действия, жизнь и быт осаждённого города и его защитников, участие сестёр милосердия в оборонительных действиях. В своём исследовании мы затронем тему военных действий как наиболее значимую в историческом плане.
Одной из самых трагических страниц обороны Севастополя являлась его еженедельная бомбардировка. Красной нитью в произведениях Толстого проходит упоминание о постоянных бомбёжках города. Л.Н. Толстой постоянно обращается к этой теме через разговоры и переживания солдат и офицеров, описание разрушенных улиц. Герои Толстого ощущают свою беззащитность и страх перед натиском врага. Это не является художественным вымыслом и преувеличением писателя. Об интенсивности бомбёжек свидетельствуют многочисленные источники: энциклопедии, исторические монографии и статьи. Например, в «Школьной энциклопедии. История России 18-19 век» говорится: «… в августе союзники в пятый и шестой разы бомбили Севастополь, по городу выпустили 150 тыс. снарядов. Ядрами были буквально срыты укрепления Малахова кургана и 2-го бастиона. Защитники города гибли по 2-3 тыс. человек в день» .
По словам Е.В. Тарле, «в первые дни этой августовской бомбардировки таких огромных ежедневных потерь ещё не было, но укрепления уничтожались одно за другим. С ночи на 24 августа бомбардировка не слыхано усилилась. В среднем, каждые сутки, погибало до 2500 и более защитников города» .
Ежедневные бомбардировки Севастополя влекли массовую гибель как военных, так и мирного населения. Для оказания медицинской помощи была привлечена община сестёр милосердия под руководством великого хирурга Николая Ивановича Пирогова. Вместе с Н. И. Пироговым, прибывшим из мирного Петербурга в ноябре 1954 г., приехали также несколько его коллег-хирургов и отделение сестёр милосердия Крестовоздвиженской общины — первой в России группы сестёр милосердия. Сёстры милосердия тех лет - незамужние и вдовы дворянского происхождения в возрасте от 20 до 40 лет. Стать сестрой милосердия Крестовоздвиженской общины можно было только после двухлетнего испытательного срока по уходу за больными. Затем женщины проходили обучение в специальных медицинских учреждениях. Работа была безвозмездной, в качестве оплаты тяжёлого труда по уходу за больными и помощи при операциях выступали питание и одежда.
Участие сестёр милосердия в военных событиях нашло отражение в «Севастопольских рассказах», например, в рассказе «Севастополь в августе 1855 года». Герои рассказа, два брата Козельцовы, навещают раненого товарища: «Войдя в первую комнату, …пропитанную этим тяжёлым, отвратительно-ужасным гошпитальным запахом, они встретили двух сестёр милосердия…» . Описывая женщин, Толстой говорит об их манере держаться, нежности лиц и знании французского языка. Это описание свидетельствует о дворянском происхождении сестёр милосердия.
В очерке «Севастополь в декабре месяце» Толстой описывает помещения дома севастопольского Собрания, отданные для медицинских целей. Писатель не только изображает раненных солдат и медицинский персонал - врачей, фельдшеров и сестёр милосердия, но и показывает условия, в которых работали медики: «тяжёлый запах мёртвого тела сильнее поражает вас»; «ежели нервы ваши крепки, пройдите в дверь налево: в той комнате делают перевязки и операции»; «увидите войну в настоящем её поражении - в крови, в страдании, в смерти…» . Эти описания не только художественно-реалистичны, но и подтверждены историческими исследованиями. Так, в монографии российского и советского историка, академика АН СССР Е.В. Тарле говорится о трудностях оказания медицинской помощи: «…врачи и сестры могли помогать не иначе, как стоя на коленях в грязи».
О тяжёлых условиях труда сестёр милосердия говорится и в статье М.М.Шитовой: «Привыкшие к чистоте и уюту; воспитанные, хорошо образованные дворянки, столкнулись с суровыми условиями военного времени: грязь, кровь; острый недостаток питьевой воды, еды, медикаментов, мест для размещения раненых и больных в лазаретах; тяжелая работа... Это было тяжелым психологическим испытанием для каждой из медсестер, попавшей на войну. Женщины рисковали своей жизнью ради жизни других, работая под вражескими пулями и ядрами» .
Описание труда медиков можно найти и в рассказе «Севастополь в мае»: «лужи крови, видные на местах незанятых, горячечное дыхание нескольких сотен человек и испарения рабочих с носилками производили какой-то особенный, тяжелый, густой, вонючий смрад… Говор разнообразных стонов, вздохов, хрипений, прерываемый иногда пронзительным криком, носился по всей комнате. Сёстры, с спокойными лицами и с выражением не того пустого женского болезненно-слёзного сострадания, а деятельного практического участия, то там, то сям, шагая через раненых, с лекарством, с водой, бинтами, корпией, мелькали между окровавленными шинелями и рубахами» .
Это описание почти полностью совпадает с воспоминаниями одной из сестёр милосердия в письме к родным: «Вся операционная комната была уложена этими страдальцами; весь пол был залит кровью, и мы стояли в крови… мы были так заняты и увлечены, что не обращали внимания на сильную бомбардировку… Обязанность сестёр поить раненых чаем, ставить рожки, помогать при операциях…» . Таким образом, участие сестёр милосердия стало одной из героических страниц обороны Севастополя.
Несмотря на ожесточённое сопротивление русских солдат, их мужество, в конце августа 1855 начался штурм Севастополя. Толстой в рассказе «Севастополь в августе 1855» так описывает это трагическое событие: «Пули свистели не по одной, как штуцерные, а роями, как стадо осенних птичек пролетает над головами… французы бежали к бастиону по чистому полю и как толпы их с блестящими на солнце штыками шевелились в ближайших траншеях».
Подтверждение этому описанию мы находим в монографии Е.В. Тарле: «В полдень грянули разом три залпа из всех неприятельских орудий, и французы внезапно, выйдя из траншей, беглым шагом устремились на Малахов курган… Как бы густо не летели пули, но обыкновенно слышится некоторая раздельность свиста одной из них от свиста другой. Здесь же слышалось сплошное шипение; казалось, что поток пуль как бы струится; ощущалось какое-то течение свинца.»
В результате штурма ключевая позиция, Малахов курган, была взята 8 сентября 1855 г., и российское командование приняло решение покинуть город и перейти на Северный берег Севастопольской бухты. Последние оставшиеся на рейде боевые корабли были затоплены русскими моряками.
Л.В. Толстой в своём рассказе «Севастополь в августе 1855 года» пишет: «При свете зарева пожаров видны были мачты наших утопающих кораблей, которые медленно, глубже и глубже, уходили в воду» . Подтверждение этому факту мы находим в монографии академика Е.В. Тарле: «В ночь с 27 на 28 августа русские потопили шесть кораблей - «Париж», «Храбрый», «Константин», «Мария», «Чесма», «Иегудиил» и фрегат «Кулевичи»» .
У Л.Н.Толстого находим описание того, как «севастопольское войско» покидало осаждённый город: «… на пароходе, наполненном солдатами, пушками, лошадьми и ранеными, переправлялся на Северную. … чувство самосохранения и желания выбраться как можно скорее из этого страшного места смерти присутствовала в душе каждого. … Но за эти чувством было другое… как будто похожее на раскаяние, стыд и злобу. Почти каждый солдат, взглянув с Северной стороны на оставленный Севастополь, с невыразимою горечью в сердце вздыхал и грозился врагам». .
Такое же описание напряжённой психологической обстановки мы находим в строках Е.В.Тарле: «Последние отряды переходили на Северную сторону… Тихо, без шума и толкотни шла вся эта масса: до того сильно было впечатление переживаемого. Как много величественного и поражаемого своим внутренним трагизмом было в этой картине. Солдаты угрюмо и молча покидали Севастополь» .
Заключение
Таким образом, проанализировав художественное произведение, исторические источники и справочные издания, мы подтвердили гипотезу о достоверности исторических фактов, изложенных в произведении Л.Н.Толстого «Севастопольские рассказы».
Наше исследование имеет практическую значимость: материалы исследования можно применять не только учителям на уроках литературы, истории, обществознании, внеурочных занятиях, но и библиотекарям при проведении мероприятий, посвящённых творчеству Л.Н.Толстого.
Изучение произведений Толстого с точки зрения достоверности изложения исторических событий может стать одной из тем дальнейших исследований.
Нельзя не согласиться со словами литературного критика XIX века А. В. Дружинина, который утверждал, что ни одна из воюющих сторон «не имела у себя хроникёра осады, который мог бы соперничать с Толстым» .
Список использованных источников
Энциклопедия для детей. [Т.32] История войн/Редколлегия М.Аксёнова и др. - М., 2009.-640с.: ил., карты.
Толстой, Л.Н. Переписка с сестрой и братьями / Редкол.: В. Вацуро. - М.: Худож. лит., 1990.- 543 с.
Ветшева, Н.Ж. «Севастопольские рассказы» Л.Н. Толстого: хронотоп великой эпопеи / Н.Ж.Ветшева. - Томск: Изд-во Томского университета, 2010. - С.114-121.
Электронный ресурс. - URL: http://feb-web.ru/feb/tolstoy/critics/trk/trk-088-.htm. (дата обращения 05.01.2017)
Школьная энциклопедия «Руссика». История России. 18-19 вв.- М.: ОЛМА - ПРЕСС Образование, 2003. - 736с., ил.
Тарле, Е.В. Собрание сочинений. Том IX/Е.В. Тарле.-М.:Изд - во Академии наук СССР, 1959.-625 с.
Толстой, Л.Н. Избранные произведения / Сост., предисл. и пояснит. статьи К.Н.Ломунова. - М.: Дет.лит., 1985. - 766 с.
Шитова, М.М. Участие сестёр милосердия Крестовоздвиженской общины в обороне Севастополя / М.М.Шитова // ФГБОУ ВО «Амурский гуманитарно-педагогический государственный университет», г. Комсомольск-на-Амуре. - С.251-258.
«Не могу описать этой ужасной картины…» // Родина. - 1995. - № 3/4. - С.123-124.
Электронный ресурс. - URL: http://tolstoy.ru/creativity/journalismguide/12.php. (дата обращения 15.02.2017)
Приложение 1
Исторические личности, принимавшие участие в Крымской войне 1853-1856 годов
Корнилов Владимир Алексеевич (1806 -1854) Вице-адмирал, участник Наваринского сражения 1827 г. и Русско-турецкой войны 1828-1829 гг. С 1849 г. начальник штаба, с 1851 г. фактический командующий Черноморским флотом. Выступал за перевооружение кораблей и замену парусного флота паровым. В Крымскую войну один из руководителей Севастопольской обороны. Владимир Алексеевич был смертельно ранен в голову на Малаховом кургане. "Отстаивайте же Севастополь", — были его последние слова. Похоронен в склепе Морского собора святого Владимира рядом со своим учителем — адмиралом Лазаревым. |
........................................................................
Итак, вы видели защитников Севастополя на самом месте защиты и идете назад, почему-то не обращая внимания на ядра и пули, продолжающие свистать по всей дороге до разрушенного театра, — идете с спокойным, возвысившимся духом. Главное, отрадное убеждение, которое вы вынесли, — это убеждение в невозможности взять Севастополь, и не только взять Севастополь, но поколебать где бы то ни было силу русского народа, — и эту невозможность видели вы не в этом множестве траверсов, брустверов, хитросплетенных траншей, мин и орудий, одних на других, из которых вы ничего не поняли, но видели ее в глазах, речах, приемах, в том, что называется духом защитников Севастополя. То, что они делают, делают они так просто, так малонапряженно и усиленно, что, вы убеждены, они еще могут сделать во сто раз больше... они всё могут сделать. Вы понимаете, что чувство, которое заставляет работать их, не есть то чувство мелочности, тщеславия, забывчивости, которое испытывали вы сами, но какое-нибудь другое чувство, более властное, которое сделало из них людей, так же спокойно живущих под ядрами, при ста случайностях смерти вместо одной, которой подвержены все люди, и живущих в этих условиях среди беспрерывного труда, бдения и грязи. Из-за креста, из-за названия, из угрозы не могут принять люди эти ужасные условия: должна быть другая, высокая побудительная причина. И эта причина есть чувство, редко проявляющееся, стыдливое в русском, но лежащее в глубине души каждого, — любовь к родине. Только теперь рассказы о первых временах осады Севастополя, когда в нем не было укреплений, не было войск, не было физической возможности удержать его и все-таки не было ни малейшего сомнения, что он не отдастся неприятелю, — о временах, когда этот герой, достойный древней Греции, — Корнилов, объезжая войска, говорил: «Умрем, ребята, а не отдадим Севастополя», — и наши русские, неспособные к фразерству, отвечали: «Умрем! ура!» —только теперь рассказы про эти времена перестали быть для вас прекрасным историческим преданием, но сделались достоверностью, фактом. Вы ясно поймете, вообразите себе тех людей, которых вы сейчас видели, теми героями, которые в те тяжелые времена не упали, а возвышались духом и с наслаждением готовились к смерти, не за город, а за родину. Надолго оставит в России великие следы эта эпопея Севастополя, которой героем был народ русский...Это произведение перешло в общественное достояние. Произведение написано автором, умершим более семидесяти лет назад, и опубликовано прижизненно, либо посмертно, но с момента публикации также прошло более семидесяти лет. Оно может свободно использоваться любым лицом без чьего-либо согласия или разрешения и без выплаты авторского вознаграждения.
СЕВАСТОПОЛЬСКИЕ РАССКАЗЫ
Лев Николаевич ТОЛСТОЙ
В 1851-53 Толстой на Кавказе участвует в военных действиях (сначала в качестве волонтёра, затем – артилеристского офицера), а в 1854 отправляется в Дунайскую армию. Вскоре после начала Крымской войны его по личной просьбе переводят в Севастополь (в осажденном городе он сражается на знаменитом 4-м бастионе). Армейский быт и эпизоды войны дали Толстому материал для рассказов «Набег» (1853), «Рубка леса» (1853-55), а также для художественных очерков «Севастополь в декабре месяце», «Севастополь в мае», «Севастополь в августе 1855 года» (все опубликовано в «Современнике» в 1855-56). Эти очерки, получившие по традиции название «Севастопольские рассказы», смело объединили документ, репортаж и сюжетное повествование; они произвели огромное впечатление на русское общество. Война предстала в них безобразной кровавой бойней, противной человеческой природе. Заключительные слова одного из очерков, что единственным его героем является правда, стали девизом всей дальнейшей литературной деятельности писателя. Пытаясь определить своеобразие этой правды, Н. Г. Чернышевский проницательно указал на две характерные черты таланта Толстого – «диалектику души» как особую форму психологического анализа и «непосредственную чистоту нравственного чувства» (Полн. собр. соч., т. 3, 1947, с. 423, 428).
СЕВАСТОПОЛЬ В ДЕКАБРЕ МЕСЯЦЕ
Утренняя заря только что начинает окрашивать небосклон над Сапун-горою; темно-синяя поверхность моря сбросила с себя уже сумрак ночи и ждет первого луча, чтобы заиграть веселым блеском; с бухты несет холодом и туманом; снега нет – все черно, но утренний резкий мороз хватает за лицо и трещит под ногами, и далекий неумолкаемый гул моря, изредка прерываемый раскатистыми выстрелами в Севастополе, один нарушает тишину утра. На кораблях глухо бьет восьмая стклянка.
На Северной денная деятельность понемногу начинает заменять спокойствие ночи: где прошла смена часовых, побрякивая ружьями; где доктор уже спешит к госпиталю; где солдатик вылез из землянки, моет оледенелой водой загорелое лицо и, оборотясь на зардевшийся восток, быстро крестясь, молится Богу; где высокая тяжелая маджара на верблюдах со скрипом протащилась на кладбище хоронить окровавленных покойников, которыми она чуть не доверху наложена… Вы подходите к пристани – особенный запах каменного угля, навоза, сырости и говядины поражает вас; тысячи разнородных предметов – дрова, мясо, туры, мука, железо и т. п. – кучей лежат около пристани; солдаты разных полков, с мешками и ружьями, без мешков и без ружей, толпятся тут, курят, бранятся, перетаскивают тяжести на пароход, который, дымясь, стоит около помоста; вольные ялики, наполненные всякого рода народом – солдатами, моряками, купцами, женщинами, – причаливают и отчаливают от пристани.
– На Графскую, ваше благородие? Пожалуйте, – предлагают вам свои услуги два или три отставных матроса, вставая из яликов.
Вы выбираете тот, который к вам поближе, шагаете через полусгнивший труп какой-то гнедой лошади, которая тут в грязи лежит около лодки, и проходите к рулю. Вы отчалили от берега. Кругом вас блестящее уже на утреннем солнце море, впереди – старый матрос в верблюжьем пальто и молодой белоголовый мальчик, которые молча усердно работают веслами. Вы смотрите и на полосатые громады кораблей, близко и далеко рассыпанных по бухте, и на черные небольшие точки шлюпок, движущихся по блестящей лазури, и на красивые светлые строения города, окрашенные розовыми лучами утреннего солнца, виднеющиеся на той стороне, и на пенящуюся белую линию бона и затопленных кораблей, от которых кой-где грустно торчат черные концы мачт, и на далекий неприятельский флот, маячащий на хрустальном горизонте моря, и на пенящиеся струи, в которых прыгают соляные пузырики, поднимаемые веслами; вы слушаете равномерные звуки ударов весел, звуки голосов, по воде долетающих до вас, и величественные звуки стрельбы, которая, как вам кажется, усиливается в Севастополе.
Не может быть, чтобы при мысли, что и вы в Севастополе, не проникли в душу вашу чувства какого-то мужества, гордости и чтоб кровь не стала быстрее обращаться в ваших жилах…
– Ваше благородие! прямо под Кистентина 1 держите, – скажет вам старик матрос, оборотясь назад, чтобы поверить направление, которое вы даете лодке, – вправо руля.
– А на нем пушки-то еще все, – заметит беловолосый парень, проходя мимо корабля и разглядывая его.
– А то как же: он новый, на нем Корнилов жил, – заметит старик, тоже взглядывая на корабль.
– Вишь ты, где разорвало! – скажет мальчик после долгого молчания, взглядывая на белое облачко расходящегося дыма, вдруг появившегося высоко над Южной бухтой и сопровождаемого резким звуком разрыва бомбы.
– Это он с новой батареи нынче палит, – прибавит старик, равнодушно поплевывая на руку. – Ну, навались, Мишка, баркас перегоним. – И ваш ялик быстрее подвигается вперед по широкой зыби бухты, действительно перегоняет тяжелый баркас, на котором навалены какие-то кули и неровно гребут неловкие солдаты, и пристает между множеством причаленных всякого рода лодок к Графской пристани.
На набережной шумно шевелятся толпы серых солдат, черных матросов и пестрых женщин. Бабы продают булки, русские мужики с самоварами кричат сбитень горячий, и тут же на первых ступенях валяются заржавевшие ядра, бомбы, картечи и чугунные пушки разных калибров. Немного далее большая площадь, на которой валяются какие-то огромные брусья, пушечные станки, спящие солдаты; стоят лошади, повозки, зеленые орудия и ящики, пехотные кузла; двигаются солдаты, матросы, офицеры, женщины, дети, купцы; ездят телеги с сеном, с кулями и с бочками; кой-где проедут казак и офицер верхом, генерал на дрожках. Направо улица загорожена баррикадой, на которой в амбразурах стоят какие-то маленькие пушки, и около них сидит матрос, покуривая трубочку. Налево красивый дом с римскими цифрами на фронтоне, под которым стоят солдаты и окровавленные носилки, – везде вы видите неприятные следы военного лагеря. Первое впечатление ваше непременно самое неприятное: странное смешение лагерной и городской жизни, красивого города и грязного бивуака не только не красиво, но кажется отвратительным беспорядком; вам даже покажется, что все перепуганы, суетятся, не знают, что делать. Но вглядитесь ближе в лица этих людей, движущихся вокруг вас, и вы поймете совсем другое. Посмотрите хоть на этого фурштатского солдатика, который ведет поить какую-то гнедую тройку и так спокойно мурлыкает себе что-то под нос, что, очевидно, он не заблудится в этой разнородной толпе, которой для него и не существует, но что он исполняет свое дело, какое бы оно ни было – поить лошадей или таскать орудия, – так же спокойно, и самоуверенно, и равнодушно, как бы все это происходило где-нибудь в Туле или в Саранске. То же выражение читаете вы и на лице этого офицера, который в безукоризненно белых перчатках проходит мимо, и в лице матроса, который курит, сидя на баррикаде, и в лице рабочих солдат, с носилками дожидающихся на крыльце бывшего Собрания, и в лице этой девицы, которая, боясь замочить свое розовое платье, по камешкам перепрыгивает чрез улицу.