Что можно приготовить из кальмаров: быстро и вкусно

появившись в массовых изданиях благодаря творческому усердию российских офицеров-криминалистов Бронникова, Балдаева, Дубя-гина и др., изучавших нательную живопись десятки лет и имевших в

своих частных коллекциях не одну тысячу рисунков и фотоснимков1.

Сегодня мода на татуировки снова возрождается. Во всех крупных городах России работают салоны тату. Однако желающим украсить свою кожу красивым рисунком следует помнить, что перед тем как выбрать татуировку, следует подумать, стоит ли ее себе накалывать? За ошибку в выборе татуировки у нас можно поплатиться даже жизнью.

Дело в том, что существуют так называемые блатные татуировки, которые несут определенную информацию о ее владельце. Один юноша выколол понравившуюся ему картинку - черта, раздевающего женщину. На уголовном языке это означает, что владелец татуировки «петух» - пассивный гомосексуалист. Когда парню не повезло, и он загремел за решетку, легкомысленное отношение к наколке обошлось ему очень дорого2.

Подводя итог сравнению с татуированием первобытных людей, следует признать, что проявление такого жанра художественного творчества у современных осужденных является, с одной стороны, естественным и необходимым, с другой - носит примитивный характер и является свидетельством регресса человека.

А.Л. Никифоров

Советские военные специалисты в Никарагуа (1981-1990)

В последние годы Россия проводит активную политику сотрудничества со странами азиатского континента и Латинской Америки. Это в полной мере отвечает ее геополитическим интересам. По сути, современная Россия пытается возрождать на новых условиях позиции, которые были заложены еще во времена Советского Союза.

Одним из направлений этой политики стало возобновление политического, экономического и военного сотрудничества с одной из стран Центральной Америки - Никарагуа. Следует вспомнить, что в течение 1979-1990 гг. в этой латиноамериканской стране существовал лояльный Советскому Союзу и всему социалистическому лагерю политический режим, рожденный так называемой

«сандинистской революцией».

1 Кучинский А. В. Тюремная энциклопедия. Палек, 1998. С. 110.

2 Стечкин А. Галерея тату // За решеткой. 2003. № 3. С. 12.

Действительно, в июле 1979 г. завершилась почти двадцатилетняя борьба никарагуанского народа с «кланом» диктатора Ана-стасио Самосы. Победу одержал «Сандинистский фронт нацио-национального освобождения», избравший новым главой Никарагуа своего лидера - Даниэля Ортегу. Став правящей партией, сандини-сты экспроприировали обширные поместья (асьенды) и передали их безземельным крестьянам, национализировали рудники и леса.

По мнению исследователя Н.М. Гранта: «...они произвели в стране подлинно социальную революцию, однако их близость к коммунистам и тесные связи с Кубой вызвали враждебное отношение со стороны американского правительства. Кроме того, просьбы сандинистов об оказании американской помощи сопровождались осуждением прошлой и настоящей политики США с параллельной поддержкой коммунистических повстанцев в Сальвадоре. Все эти факторы способствовали формированию оппозиции сандинистскому правительству, активно поддержанному...»\

Основой антиправительственных сил, получивших название «контрас», стали гвардейцы свергнутого диктатора Анастасио Са-мосы, а также индейцы и афро-американцы с побережья Мискито, чей исторический антагонизм по отношению к Манагуа имел старые корни. Главным организатором «контрас» был Джон Негропонте, занимавший с 1981 г. должность посла США в Гондурасе. Позже подобную миссию он выполнял в Ираке, а в начале 2005 г. был назначен на пост директора национальной разведки США.

Не остались безучастными к разгоревшейся в стране гражданской войне и страны социалистического лагеря, в первую очередь СССР и Куба. В 1982 г. Даниель Ортега посетил с визитом Москву и убедительно изложил нужды своей страны, после чего в Никарагуа стали поступать советское вооружение и специалисты.

Как отмечает военный историк П.Я. Кузнецов: «.уже в течение первого года правления Даниэля Ортега в страну из СССР стали поступать 57-миллиметровые противотанковые орудия, 122-

миллиметровые гаубицы Д-30 и 152-миллиметровые гаубицы Д-20. В 1982 г. в Никарагуа прибыла первая партия 122-миллиметровых ракетных установок БМ-21, способных вести огонь по площадям залпом из 40 ракет. К концу 1987 г. на вооружении правительственных войск находились около 60 тяжелых орудий, около 30 установок БМ-21, более 120 противотанковых орудий, сотни минометов. С 1980 г. в стране стали формироваться части ПВО. Для их комплектации из СССР были поставлены зенитные установки ЗПУ-4, ЗУ-23 и М-1939, а также ранцевые ракеты «земля - воздух». В 1984 г. никарагуанским ПВО были предоставлены 1

1 Грант Н.М. Конфликты XX-го века. М., 2009. С. 341.

100-миллиметровые зенитные пушки КС-19. Всего же к концу 1987 г. в составе частей противовоздушной обороны находилось около 400 зенитных орудий и более 350 ракет «земля - воздух». Кроме того, в страну из ГДР поступило 3500 военных грузовиков; из СССР и других государств социалистического лагеря более 800 «газиков», 40 транспортеров для танков Т-55, около 75 бензовозов и других

транспортных средств...»1.

За короткое время при активном участии советских и кубинских специалистов были фактически вновь созданы военно-воздушные силы Никарагуа.

Первыми самолетами, которые получили сандинисты, были советские АН-2. За ними последовали четыре итальянских тренировочных машины СФ-260, полученные из Ливии, а затем шесть советских транспортных самолетов АН-26 и военные вертолеты. К концу 1987 г. в никарагуанских ВВС насчитывалось более 40 МИ-8/17 и 12 МИ-24, которые в США называли «летающими танками». Параллельно с ростом техники строились новые и расширялись старые аэродромы. Один из них в Пунта-Уэте под Манагуа имел самую длинную взлетно-посадочную полосу в Центральной Америке, на которую может сесть любой военный самолет. Никарагуанский военно-морской флот после революции получил дополнительно два французских сторожевика класса «Ведет», восемь советских и четыре северокорейских сторожевых катера, два советских и два польских тральщика. В 1983 г. в Никарагуа было начато создание сети радиолокационных станций, которая к концу 1980-х гг. не имела себе равных в этом регионе1 2.

В 1987 г. Госдепартаментом и министерством обороны США была выпущена иллюстрированная брошюра, прослеживающая путь, проделанный вооруженными силами Никарагуа после свержения Сомосы и объемы поставок сандинистам вооружения из СССР и других стран социалистического лагеря.

Согласно этим сведениям, до революции у Никарагуа было всего несколько американских танков времен Второй мировой войны, из которых только три находилось в рабочем состоянии, и 25 бронемашин «Стэгхаунд». В середине 1981 г. в страну стали поступать первые советские танки Т-55. На конец 1984 г. их численность достигла более 110 единиц. В 1984 г. СССР поставил Никарагуа около 30 плавающих танков ПТ-76, вооруженных 76-миллиметровой пуш-

1 Кузнецов П.Я. Советский Союз в локальных войнах и конфликтах XX века. М., 2010. С. 412.

2 См.: Никарагуа в огне (1978-1990): сб. документов под ред. И.С. Шевцова. М., 1995. С. 332.

кой, более 250 бронетранспортеров, в основном БТР-60 и БТР-152, а также разведывательные БРДМ-21.

Всего же, по подсчетам американских специалистов, общая стоимость военной техники, полученной Никарагуа от стран социалистического лагеря к середине 1987 г. составила 2 млрд долларов.

По российским официальным данным, за период с 1978 по 1990 г. в стране побывало 688 советских военнослужащих, в том числе 77 человек срочной службы. Нередко они участвовали в боевых действиях, как правило, совместно с кубинскими подразделениями. По неофициальным данным, в Никарагуа в середине 1980-х гг., находилось также значительное число советских инструкторов по линии военной разведки. В их задачу входило обучение местных бойцов методам диверсионной и партизанской борьбы.

Кроме военных специалистов, в Никарагуа работали и советские военные медики. В 1982 г., когда север страны сильно пострадал от наводнения, Советский Союз направил в Никарагуа палаточный госпиталь, который был развернут на окраине города Чинандеге. Госпиталь был устроен на 100 коек и оснащен аппаратурой из Венгрии, Германии и США. Лекарства в виде гуманитарной помощи поступали из Англии, Индии, Японии, Швейцарии, Германии, Бразилии и других стран.

Таким образом, участие советских военных и гражданских специалистов в никарагуанском конфликте носило ограниченный характер, подразумевая в первую очередь материально-техническую помощь. Разумеется, что в условиях гражданской войны в Никарагуа советские специалисты поддерживали революционный режим сандинистов, который, без сомнения, отражал интересы большей части простого никарагуанского народа.

Л.А. Самарина

Артельная организация работы прислуги в России в конце XIX - начале XX в. (на примере уставов артелей посыльных, перевозчиков и переносчиков)

В Российской империи к концу XIX столетия значительное число населения было задействовано в обслуживающем труде. По данным Всероссийской переписи населения 1897 г. прислуга в учреждениях составила 167 240 чел., на фабриках, заводах и в усадьбах -226 743 чел., прислуга домовая - 162 053 чел., прислуга домашняя -

1 См.: Никарагуа в огне (1978-1990): сб. документов под ред. И.С. Шевцова. М., 1995. С. 358.

Алексей ЖАРОВ

У современной РФ немного дружественных стран. Хотя бы из уважения к такой самоотверженности следует знать их национальные праздники. Скажем, 27 июня Никарагуа отмечает День контрас. Если точнее — День никарагуанского сопротивления, мира, свободы, единства и национального примирения.

«Никарагуанское сопротивление» — так называлась крупнейшая коалиция контрас, воевавших против сандинистского правительства и в общем-то его победивших. Учреждён этот праздник три года назад правительством тех же сандинистов, вернувшихся к власти шестью годами ранее. Персональным автором закона стала Элида Галеано. Сестра легендарного Команданте Франклина , героя войны с сандинистами, начальника штаба «Никарагуанского сопротивления». Она — председатель общенациональной Ассоциации имени своего брата. Сама в юности заслуженная контрас-команданте, с ласковым прозвищем Чапарра. В вольном переводе: «Команданте Малышка». А заодно — депутат никарагуанского парламента… от Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО). Утвердил закон президент Никарагуа и хефе СФНО Даниэль Ортега , против которого Франклин воевал насмерть, а Малышка подносила ему патроны.

Что это? Образец национального примирения и сотрудничества? Нет. Предательство и коррупция как государствообразующий фундамент и фермент. Главные духовные (и не только) скрепы режима. Уже поэтому стоит присмотреться. Не зря ведь современная Манагуа «лепший кореш» современной Москвы.

Гвардия в огне

Никарагуа — страна глубоко семейная. Можно сказать, в ней не действуют никакие законы, кроме Семейного кодекса. Но четыре десятка лет назад правящая тогда семья этот кодекс нарушила. Анастасио Сомоса Дебайле — те, кому сейчас вокруг полтинника с детства должны помнить это имя — съехал с глузду от долгой безнаказанности. Его режим очень уж напоминал описанное в «Трёх толстяках» Олеши. Даже силовики именовались гвардейцами.

Февраль 1934 года. Анастасио Самоса-старший и Аугусто Сандино. Вскоре, 21 февраля 1934 года, Сандино убьют

10 января 1978 года неустановленные лица расстреляли Педро Хоакина Чаморро . Не какого-нибудь коммуниста! Впрочем, коммунистов, называвшихся в Никарагуа соцпартией, сомосовцы как раз особо и не прессовали. Партия была создана в 1944-м, когда Сомоса-старший входил в антигитлеровскую коалицию, т.е. формально был союзником СССР. Соответственно, режим удостоился звания антифашистского. Таким и оставался в глазах марксистско-ленинских диалектиков чуть ли не до самого конца. Как в анекдоте, всё поезда под откос пускали.

И не индейца-мискито. Семейство Чаморро было вторым по статусу. Убитый редактировал единственную в стране разрешённую оппозиционную газету. Так делать было нельзя. К тому же в этом не было никакого практического смысла. Убивали Чаморро только для того, чтобы напомнить, кто в доме хозяин. Говорят, это был личный проект 26-летнего на тот момент диктаторского сынка, несостоявшегося Анастасио III. Начальник боевой подготовки национальных гвардейцев решил взяться за настоящие государственные дела. Получилось мощно, ничего не скажешь. Через полтора года этого государства не стало.

Весь 1978-й прошёл в огне. Но тогда Национальная гвардия всё-таки остановила наступающих сандинистов. Кстати, командовал «Операцией “Омега”» Анастасио III. Советские международные комментаторы откровенно удивлялись: почему так долго? Двадцатью годами раньше на Кубе батистовцы разбежались гораздо быстрее. Выводы делали свои, в духе марксистского экономического детерминизма: «В рядах Национальной гвардии полуграмотные крестьянские парни получают полноценное питание и красивую форму». За это, мол, и воюют. Можно подумать, гвардейцы Батисты ходили голодные и раздетые. Нет, тут другое…

Вожди и пули

Сломать сопротивление Самосы удалось в июле 1979-го. И сандинисты след в след стали всё повторять за кастровцами. Сперва не было речи ни о каком коммунизме. Наоборот: национально-освободительные заветы Сандино, демократия, права человека (наивный Джимми Картер мог быть доволен). В общем: «Свобода к нам пришла, свобода! Споём хвалу вождям народа!»

Режим Анастасио Сомосы Дебайле напоминал режим «Трёх толстяков»

Сначала вождей было пятеро. Сандинист Даниэль Ортега — боевик-хефе. Сандинист Мойсес Моралес — политорганизатор. Попутчик сандинизма Серхио Рамирес — писатель. Социал-либерал Альфонсо Робело — химик. Виолетта Барриос де Чаморро — праволиберал, а главное — вдова Педро Хоакина. Без неё никак. Предстояло многое по-семейному решать. Семью Сомоса замочили за беспредел. На её место шла семья Ортега. И на первом этапе требовалась виза семьи Чаморро — типа признаём равного партнёра.

Правительственную хунту быстро перетасовали. Первым выгнали, разумеется, идеалиста Робело. Министра обороны Бернардино Лариоса — бывшего офицера нацгвардии, повернувшего фронт против диктатуры и много сделавшего для сандинистской победы — вообще отправили за решётку. И вообще, центр власти уже на следующий год переместился в другую хунту — руководящую верхушку СФНО. Там уж рулили чисто конкретные люди, тоже в количестве пяти. Даниэль Ортега — главный по всему. Его брат Умберто Ортега — главный по армии. Мрачный марксистский фанат Томас Борхе — главный по репрессиям. Гламурный киллер-бонвиван Ленин Серна (так «по паспорту») — главный по спецоперациям. Человек-компьютер Байардо Арсе — главный по деньгам.

В сентябре 1980 года СФНО провозгласил себя марксистской партией. Разумеется, руководящей и направляющей. Всё стало ясно: деревне — коллективизация, городу — национализация, мастерам культуры — ни дня без строчки о любимом гениалиссимусе. Всем вместе — отчество в госбезопасности, которая в Никарагуа называлась DGSE, и командовал ею Ленин по фамилии Серна. Тюрем стало в разы, а заключённых на порядок больше, чем при Сомосе.

Советская печать горбачёвских времён высказывалась политкорректно: «В Никарагуа сформировался один из вариантов командно-административной системы».

Как говорится, можно не продолжать. Но продолжение последовало. Осенью 1980-го в Никарагуа ещё оставалась оппозиция. Главной её структурой был союз предпринимателей КОСЕП. По нашим представлениям, просто безумие — всё равно, что шохинский РСПП против Путина. Его вице-председатель Хорхе Салазар владел кофейной плантацией и горным курортом, где во время партизанской войны прятались сандинисты. Всей душой поддерживал победу демократии в 1979-м. Но на место сомосовских чиновников пришли сандинистские с вопросами «кто записывается в колхоз?» и «почему ещё не в ленинской комнате?» Салазар начал организовывать кофепроизводителей в политическую оппозицию. С непременным условием: об оружии даже не думать. Только мирный протест по закону.

17 ноября 1980 года — важный день никарагуанской истории. Люди Ленина Серны заманили Салазара на вечернюю встречу, застрелили и ещё накидали в его машину мешок пистолетов. Типа — он сопротивлялся. Пулями в Хорхе Салазара сандинисты сняли вопрос о выборе методов борьбы.

Легион демократических сил

К тому времени уже почти год действовал «Легион 15 сентября». Организация небольшая, всего полсотни человек. Но серьёзная — бывшие нацгвардейцы. Эти иллюзий не имели, демократии от СФНО не ждали, а тут же ушли в подполье для вооружённой борьбы. Базировались на первых правах поблизости, в Гватемале. Деньги получили от национальной гордости Никарагуа — чемпиона мира по боксу Алексиса Аргуэльо . Ну ещё отрэкетировали кое-кого, не без этого. Пусть богатые раскошелятся на антисандинистскую революцию.

Экс-вице-президент Гватемалы Марио Сандоваль Аларкон, босс Всемирной антикоммунистической лиги и покровитель никарагуанских легионеров, возражений не имел.

15 сентября — День независимости Никарагуа, название Легиону дали в честь этого дня. Командовали офицеры нацгвардии Энрике Бермудес и Чино Лау . Они начинали спорадические атаки теракты, связывались с эмигрантскими политиками. Те, как правило, отвечали: нет, так нельзя, теперь же демократия. Но с 17 ноября 1980-го многозначительно приумолкли: ну, как знаете… Так что, если спросить «кто дал первотолчок контрас?» — ответ «Борхе и Серна» абсурдным не будет.

«После изгнания Сомосы мы ждали исполнения нашей мечты о демократии. Вместо этого мы получили советский тоталитарный режим, диктатуру, угнетение, эксплуатацию Советским Союзом и Кубой» — это сказал не Робело (тот всегда чего-то бестолку ждал). Это слова человека куда более серьёзного и жёсткого.

Адольфо Калеро . Менеджер «Кока-Колы». Дальний родственник и непримиримый противник Сомосы. Активный оппозиционер, связанный с сандинистами. Он и взялся за организацию контрас.

11 августа 1982 года в Майами были учреждены Никарагуанские демократические силы (ФДН). Возглавили их Адольфо Калеро, Энрике Бермудес и Аристидес Санчес . Характерен идейно-политический микс. Калеро был типичным рейганистом-неоконом, демократом и антисомосистом. Бермудес — либертарианцем, любителем книг Айн Рэнд и сомосовским офицером, сильно не любившим Сомосу. Санчес — большим сомосистом, чем сам Сомоса. И ничего, сработались. Назывались Triángulo de Hierro — «Железный треугольник».

Обязанности распределили так. Калеро определял политику, добывал деньги, держал связь с Рейганом и руководил спецоперациями. В последнем плане у них шёл интересный интеллектуальный поединок с Серной, противники были друг друга достойны. Именно Калеро был главной никарагуанской фигурой в теме «Иран — контрас». И, между прочим, всеми отмечалось: себе в карман не положил ни цента из денег, полученных на борьбу. Его вообще мало интересовал личный комфорт. Он другое ценил — Джамбори ( , например.

Бермудес как военный профи командовал войсками контрас. Звался Команданте 3-80. Если Калеро был кошмаром Ленина Серны, то Бермудес — кошмаром Умберто Ортеги. Санчес же, именовавшийся «главным стратегом контрас», курсировал между штаб-квартирой ФДН в Майами и полевыми лагерями бойцов Бермудеса, созданными в Гондурасе. Кстати, этого сомосиста терпеть не могли в Госдепе и ЦРУ. Чувство было взаимным — по части антиамериканизма, ненависти к «пиндосам» и тяги к особому пути высокой духовности Санчес заткнул бы за пояс тридцать дугиных и киселёвых.

В общем, «Че Геваре антикоммунизма» Стефано Делле Кьяйе () там было с кем пообщаться.

Команданте семьи трудовой

Когда говорится «контрас», обычно подразумевается именно ФДН. Эта организация была не только крупнейшей, но и самой активной в движении. Именно она держала главный — северный — фронт восьмилетней гражданской войны в Никарагуа. Откуда брались бойцы?

Мрачный марксистский фанат Томас Борхе был главным по репрессиям в Никарагуа / AFP PHOTO / Files / Nicolas GARCIA

Олицетворение боевика-контрас — Исраэль Галеано , он же Команданте Франклин. В год прихода сандинистов крестьянскому юноше было 19 лет. Что за чудо-счастье свалилось, он понял практически сразу. В 1979-м вступил в ополчение МИЛПАС, в 1980-м перебрался в Гондурас, в 1981-м уже опытным бойцом присоединился к ФДН. Командовал региональным соединением имени Хорхе Салазара N 2. Из всех команданте был самым эффективным, занимал в вооружённых силах контрас вторую позицию после главкома Бермудеса. Именно его бойцы круче всех поставили на уши армию Ортеги.

При этом Команданте Франклин умел не только воевать. Исраэль Галеано мог объяснить, почему и за что воюет. За свободу и демократию? Да, конечно. Но во вторую очередь. В первую — за родину и её традицию крестьянской культуры. Так что духовные скрепы бывают разные.

Дальше — ещё один интересный момент. Выше прозвучала аббревиатура MILPAS. В этой организации начинал Галеано и тысячи других контрас. Её лидеры братья Вальдвиа — Команданте Оцелот и Команданте Димас — были видными полководцами контрас. И вообще, к концу войны больше половины командиров ФДН являлись выходцами из МИЛПАС. Изначально эта аббревиатура расшифровывалась: MILicias Populares Anti-Somocistas — Народная антисомосистская милиция. А с 1980-го: MILicias Populares Anti-Sandinistas. Но всё равно МИЛПАС.

Вот так. Лучшие бойцы приходили не столько из сомосовской гвардии (хотя и оттуда, конечно, тоже), сколько из крестьянского ополчения, ещё при Сомосе отколовшегося от СФНО. Причём отколовшегося по причине недостаточного радикализма Ортеги! Крестьяне защищали свои семьи и дома от произвола власти. «Сомосистас» или «санидинистас» — вопрос второй. Популизм народной воли с оружием в руках противостоял любому государству: «Мужику менты не кенты».

Естественно, на той же позиции, только в этнически ужесточённом варианте, стояли ополчения МИСУРАСАТА и МИСУРА-КИСАН. Их создали индейцы-мискито с Карибского побережья. В 1987-м, незадолго до конца войны, они объединились в партию ЯТАМА. В переводе с местного наречия: «Сыны Матери-Земли». Во главе ЯТАМА стал племенной авторитет мискито Бруклин Ривера. Идеолог индейской самобытности и общинной демократии. (Сандинисты, разумеется, считают его тираном-касиком, носителем патриархального мракобесия и прочих доколумбовых ужасов.)

Индейцев в Никарагуа всё меньше, к метисам и креолам они очень подозрительны и от всей души советуют любой государственной власти держаться подальше от мест своего проживания. Сандинисты же, вдохновлённые положениями «Коммунистического манифеста» о централизации и общем плане, принялись вводить государственный регламент ловли черепах. Экономическая премудрость встретила такой ответ, что Борхе озадачился переселением мискито с Атлантического океана на Тихий. Результат описал в своей никарагуанской повести 1985 года Александр Проханов : «Пехота утопала в болотах, тащила на себе артиллерию, а отряды мятежных мискитос ускользали на лёгких каноэ».

Кто кого покинул

Были и попросту ультралевые контрас. Прежде всего — Эден Пастора . До 1979 года, когда речь заходила об СФНО, именно Пастора вспоминался в первую очередь. Естественно — он ведь носил почётнейшее прозвище Команданте Серо. Командир нулевого часа. 22 августа 1978-го Пастора провернул в Манагуа «Операцию “Свинарник”» — с командой сандинистских отчаюг захватил Национальный дворец со всеми парламентариями и несколькими родственниками Сомосы. И ушёл с победой. Как Басаев из Будённовска. С той разницей, что захватывал не роддом. Сомоса вынужден был выполнить требования Пасторы и освободить группу лидеров СФНО во главе с Томасом Борхе, который в будущем станет политическим противником Пасторы.

22 августа 1978 года Эден Пастора провернул в Манагуа «Операцию “Свинарник”» - захватил Национальный дворец со всеми парламентариями и несколькими родственниками Сомосы. И ушёл с победой

Естественно, такой герой первое время сандинистской власти был в большом почёте. Замещал Умберто Ортегу в министерстве обороны. Но, вот незадача, лозунги сандинизма он принимал всерьёз. Замена клана Сомосы кланом Ортеги не представлялась ему решением задач революции. Крестьяне, за которых он сражался, лучше жить от этого не стали.

7 июля 1981 года Эден Пастора организовал оппозиционный «Сандинистский революционный фронт» (ФРС) и обнародовал свой политический манифест, а в 1982-м учредил в Сан-Хосе «Революционно-демократический альянс» (АРДЕ) для борьбы с «изменниками делу Сандино» и открыл против сандинистского режима фронт с юга, из Коста-Рики. «Я не покидал СФНО, — говорил Эден Пастора, — они покинули меня. Те, кто предал наши идеалы ради марксизма-ленинизма… Мы против империализма Москвы и Вашингтона. Я предлагаю третий тип правительства — без советских танков и американских долларов». «Мы были не контрас, а диссидентами — вели политическую борьбу, а не войну», — вспоминал затем он.

«Подумаешь, р-р-революционер», — натужно хихикали советские международники. На деле к Команданте Серо относились более чем серьёзно. 30 мая 1984 года его попытались взорвать на пресс-конференции. Не получилось, только ранили. Но погибли семеро других. Впоследствии выяснилось, что заказ DGSE выполняли аргентинские монтонерос. Хотя перед этим долго думали на ЦРУ — Пастора ломал игру, категорически отказываясь объединяться с ФДН. Не мог он сидеть за одним столом с Бермудесом, даже против общего врага. Национальные гвардейцы много лет назад убили его отца.

Бывало наоборот: самые остервенелые коммунисты уходили в оппозицию СФНО из-за оппортунизма Ортеги. Назывались они «Марксистско-ленинское народное действие». Этих сандинисты раздавили быстро, чтоб не путались под ногами. В контрас марксисты-ленинцы не шли. Предпочитали группироваться при «невооружённой оппозиции». Проще говоря, при семействе Чаморро.

Социал-демократы и левые либералы тоже были невооружёнными. Но в контрас состояли. Собрал их тот самый Альфонсо Робело. После того, как сандинистская молодёжь (типа «Наших» или НОДовцев) разорила его дом, бывший член правительственной хунты бежал в Коста-Рику. Там — на почве левых убеждений — сошёлся с Пасторой, ввёл своё Никарагуанское демократическое движение (МДН) в АРДЕ Команданте Серо.

Но Пастора не умел никого слушать. Робело махнул на него рукой и переориентировался с юга на север — к Калеро–Бермудесу–Санчесу. МДН вступило в главную коалицию контрас — Никарагуанское сопротивление (РН) 1987 года. Присутствие респектабельного социал-либерала было для «Железного треугольника» весьма в тему. А влиять на решения он всё равно не мог — МДН не имела боевых сил. Поэтому, когда Робело решил выйти из РН, Калеро не очень вежливо сказал: «Это не будет проблемой».

Как Госдеп спасал Ортегу

Надо сказать, в военном отношении сандинистский режим держался прочно. 10-20 тысяч контрас — в большинстве своём крестьян, упорных, но необученных, среди которых встречались бойцы одиннадцатилетнего возраста, не могли на равных противостоять 75-тысячной регулярной армии, вышколенной полиции и высококлассной спецслужбе. К тому же, в отличие от сандинистов, контрас не имел единого командования и были не столь дисциплинированы.

При всех разговорах о цэрэушном содержании контрас, с деньгами и оружием у них тоже были серьёзные проблемы. Сам факт дела «Иран — контрас» о многом говорит: конгресс США не санкционировал снабжение никарагуанской оппозиции. Приходилось даже на высшем рейгановском уровне искать замысловатые обходные пути. Доходило до того, что американские симпатизанты вскладчину покупали вертолёт и дарили контрас.

С другой стороны, правительство СФНО совершенно официально получало военную поддержку государств советского блока. И не только оружие, технику, топливо и т.д. Ещё в мае 1980-го замначальника ПГУ КГБ СССР Яков Медяник на берлинском совещании мобилизовывал восточногерманских, кубинских, болгарских и чехословацких коллег на покровительство Ленину Серне.

В результате контрас не удавалось захватить сколько-нибудь обширный плацдарм на никарагуанской территории. Не срасталось и с разветвлённым подпольем — в ДГСЕ сидели способные ученики Якова Медяника, Эриха Мильке, Ренана Монтеро и Мирчо Спасов а. У бойцов Савимби в Анголе или моджахедов в Афганистане получалось больше.

Но сандинисты в принципе не могли победить. Война в Никарагуа была одним из показательных боёв глобальной Холодной войны. Это был матч престижа и принципа. Трещала и рушилась вся мировая социалистическая система. Не случайно генеральное наступление контрас развернулось с 1987-го на 1988-й — в переломный момент советской перестройки.

«Я принял решение сражаться до смерти. Большинство моих людей — тоже», — хрипло говорил журналистам Исраэль Галеано. Сандинисты услышали это. Услышали они и новые вести из Москвы. Стали думать.

Уже в феврале 1988-го никто иной, как фанатичный догматик Борхе подписал договор с индейским вождём Риверой. Мискито получали гарантии автономии и преимущественные права на своей традиционной территории. В марте начались переговоры между правительством и РН. Делегацию СФНО возглавлял Умберто Ортега, делегацию контрас — Адольфо Калеро. Всем на удивление они друг другу понравились. «Проявили сердечность и гибкость», — вспоминал потом Ортега. Кстати, в 2012-м пославший семье Колеро телеграмму соболезнования, когда того не стало.

Договорились так. Огонь прекращается, контрас легализуются (первыми, конечно, относительно безобидное МДН Робело, но потом и все остальные), эмигранты возвращаются, в начале 1990-го проводятся настоящие выборы. Забавно, что сандинисты шли на это довольно спокойно, так как были уверены в любви к ним если не всего народа, то 84 его процентов.

На всякий случай Команданте Франклин предупредил: попробуют нарисовать цифры — мало не покажется. Контрас считали, что победили в войне и украсть победу не позволят. Впрочем, были и те, кто с мирных переговоров повёл отсчёт капитулянтства и измены. Категорически против сговора с сандинистским врагом был Бермудес: только война до победы. Войти в Манагуа, как некогда сандинисты, и вышвырнуть их, как они Сомосу! Когда КПСС забило на СФНО, это было вполне реально. Примерно в том же духе вёл и Санчес. Но коварный Госдеп поддержал Калеро. И спас Ортегу от судьбы Наджибуллы .

Робин гуды погибают, поднимаются чубайсы

Выборы состоялись 25 февраля 1990 года. Сандинистский режим пал как гнилой банан с ветки. Но и контрас популярными у избирателей не оказались. Причём никакие, хоть Калеро, хоть Пастора. Бенефициаром борьбы крестьянина Исраэля стала донья Виолетта. К власти вернулась прежняя сеньорская семья Чаморро. Окружённая конгломератом невооружённых партий от консерваторов до коммунистов.

Энрике Бермудес — подполковник Национальной гвардии при Самосе, непримиримый контрас

25 апреля Барриос де Чаморро инаугурировалась в президенты Никарагуа. 27 июня состоялась церемония разоружения контрас, возвращающихся к мирной жизни. Команданте Франклин торжественно сдал автомат донье Виолетте.

Через два года Исраэль Галеано разбился в автокатастрофе. Он погиб, оставшись в народной памяти никарагуанским Робин Гудом. Бермудеса застрелили годом раньше. Почерк ДГСЕ бросался в глаза: как с Хорхе Салазаром, позвали на встречу, встретили пулями. Но дочь Команданте 3-80 не уверена в этой версии: «От смерти моего отца выигрывали многие: сандинисты, правительство Чаморро, Соединённые Штаты».

Сандинисты — понятно. Штаты — тоже: «Папа слишком много знал». А Чаморро? Увы, и это понятно. Бермудес был мотором движения Реконтрас — бойцов, отказывавшихся сложить оружие, пока сандинистский «вариант командно-административной системы» не выжжен до конца. А донья Виолетта уже решала вопросы с семьёй Ортега.

Почти всю легислатуру Чаморро Умберто Ортега-младший просидел в армейском командовании. DGSE переформировали и переименовали в ДИД (из «директората» в «департамент»). Кровавый Ленин Серна мешал текилу с виски и запивал водкой в другом начальственном кабинете — генерального военного инспектора. Экономист СФНО Байардо Арсе проворачивал такие приватизационные схемы, что Чубайс бы нервно курил в сторонке. В России, по крайней мере, национализировала одна генерация хозяев, а приватизировала всё-таки другая. В Никарагуа то и другое произвела не то что одна команда — один человек. То и другое с хорошим табашем для своих и для себя. Когда Умберто Ортега соизволил в 1995-м наконец оставить госдолжность, он сказал: «Не такой я дурак, чтобы на велосипеде уезжать».

Реконтрас быстро подавили совместными усилиями. Без Бермудеса это оказалось не так сложно. А в 1993-м умер и Аристидес Санчес, которого правительство Чаморро успело обвинить в организации массовых беспорядков и едва не подвело под статью.

Альфонсо Робело отправился послом в Коста-Рику, потом занялся латиноамериканским культурным наследием. Эден Пастора даже выдвигался в президенты под лозунгом «Нет советским танкам и американским долларам!» Однако проиграл — никарагуанцы не голосовали за тех, кто воевал. После этого впал в сильную депрессию: «Первое, что теряет революционер — это свою жену. Последнее — свою жизнь. А между женщиной и жизнью мы теряем свободу и счастье». Тут ещё навалились денежные проблемы, пришлось продавать дом… В общем, перебрался Команданте Серо поближе к той же Коста-Рике и занялся рыболовным промыслом.

1994-1995 он, правда, он участвовал в восстании сапатистов. Субкоманданте Маркос обратился к Пасторе с просьбой написать экспертный доклад для президента Мексики Эрнесто Седильо . Пастора призвал не применять силовых методов. Его обращение возымело эффект и способствовало мирным переговорам между правительством и повстанцами.

В ноябре 2006 года он вновь баллотировался в президенты и опять собрал ничтожное число голосов — 0,3 процента. Вскоре после этого он объявил о своём примирении с сандинистами. Поскольку избранный президентом Даниэль Ортега к тому времени признал ошибки прежнего правления, Пасторе это удалось сделать без ущерба для своей репутации.

«Лидер только один: Даниэль Ортега. Он продолжает революционный путь к свободе и демократии. Только он может гарантировать социальные программы. Если не он, антисандинисты разрушат всё. Мы уже видели их два десятилетия назад — приватизация четырёхсот предприятий, демонтаж железных дорог, лишь бы искоренить сандинизм, более полумиллиона вынужденных переселенцев на работу в Коста-Рику», — заявил он.

В сандинистском правительстве Пастора стал заниматься вопросами развития бассейна реки Сан-Хуан. Он затеял в этом бассейне такие работы, что Коста-Рика обвинила его в нанесении тяжкого ущерба экологии. 17 декабря 2013 года по заявлению правительства Коста-Рики Эден Пастора объявлен в розыск по линии Интерпола.

Адольфо Калеро прожил ещё долго. Но он реалистично оценивал происходящее и не рвался к несбыточному. Снесён просоветский режим, обломан местный коммунизм, второй Кубы сделать не дали — и этого для него было достаточно. Он мало занимался политикой, больше адвокатской практикой. Жил в своём доме, конфискованном сандинистами и торжественно возвращённом. Состоял в комиссии законодательных инициатив Либерально-конституционной партии. Скончался в 80 лет, при нотариусе и враче. Кстати, через несколько недель после своего главного врага — Томаса Борхе.

Мэр и султан

Партия, о которой сказано выше — это отдельная песня. Послесандинистская демократизация Никарагуа выразилась в основном в том, что вместо диктатуры одной семьи установился плюрализм на троих.

Главу третьего семейства зовут Арнольдо Алеман . Сын адвоката-плантатора, сомосовского министра. При сандинистах дважды сидел в тюрьме. За оружие не брался, с контрас дел не водил, но оппонировал СФНО как член руководства КОСЕП. После поражения сандинистов в 1990-м стал мэром Манагуа. А когда закончился президентский срок доньи Виолетты, выдвинулся в главы государства. С ультралиберальной программой. И победил. Очень уж симпатично выглядел очкастый весельчак по кличке Гордо (Толстяк).

Есть у Терри Гиллиама фильм с Робином Уильямсом и Умой Турман — «Приключения барона Мюнхгаузена». И в нём важная сюжетная линия: турецкие полчища осаждают европейский город. Пожары, кровь, смерть. А мэр и султан поддерживают тайную связь, чтобы бесконечно длить войну, обеспечивающую власть и распилы. В такие отношения вступили Алеман и Ортега. Только, в отличие от кино, не особо это скрывали. Пятилетку алемановского правления называют «двухпартийной диктатурой». Когда честного либерала Эдуардо Монтеалегре привлекали к суду, он назвал это попыткой расправы «со стороны либерально-сандинистской верхушки». Термин никого не удивил.

И всё же в никарагуанские лихие девяностые выборы, по крайней мере, проходили вовремя, без фальсификаций и без вторых сроков, не говоря о третьих. В 2002 году победил Энрике Боланьос, которого продвигал Алеман — чтобы командовать из-за спины старика-преемника. Но старик немедленно, едва инаугурировавшись, посадил патрона на 20 лет. Благо было за что — Арнольдо Алеман входит в топ-10 самых коррумпированных политиков мира.

Через несколько лет Алемана освободили даже из-под домашнего ареста. К тому времени президентом Никарагуа снова был Даниэль Ортега.

Контра контрас

Что могли думать обо всём этом настоящие контрас? Проще всего было индейцам. Мискито получили свои территории, выбрали ЯТАМА, восстановили свои порядки. Идиллии от этого не наступило — ураганы, крысы, антисанитария, бандитский разгул… Какое-то время слегка выручали из Манагуа. Барриос де Чаморро была предупредительна к мискито, поскольку не желала посылать войска тонуть в болотах.

Алеман со своими либералами был пожёстче. Его партия отстранила ЯТАМА. В Пуэрто-Кабесасе начались беспорядки. И тогда вождь Ривера заключил против правительства союз… с вождём Ортегой. Вот тебе и лёгкие каноэ. Недаром главный полевой командир мискито Осорно Колеман (Команданте Блас) обвинил Риверу в предательстве.

Ещё в 1993-м группа полевых командиров, недовольная творящимся беспределом, создала Партию никарагуанского сопротивления (ПРН). Формально её возглавил писатель Фабио Гадеа из МДН Альфонсо Робело. Вступила Элида Галеано, Команданте Малышка, сестра почитаемого Франклина. Но реально ПРН управляли крутые бригадиры из ФДН и МИЛПАС — Хулио Бландон (Команданте Калиман), Бенито Браво (Команданте Мак), Энкарнасьон Вальдвиа (Команданте Оцелот), Роберто Феррей , оперативник из аппарата Калеро.

По заветам Хорхе Салазара, под знаменем Исраэля Галеано — к победе никарагуанских демократических сил. Но главным приоритетом было всё же несколько другая. ПРН создавалась, чтобы лоббировать социалку демобилизованных контрас. Вырывать у правительства то, что оно наобещало и зажало (как оно и принято у всех правительств).

На выборах ПРН удавалось немногое. В лучшем случае один депутат в парламенте, несколько в муниципалитетах. Пришлось партии вступать в союзы с либералами… Поддерживали Алемана, потом Боланьоса. Тратили репутацию. А положенные льготы для контрас всё равно выжимались в год по чайной ложке. Сандинисты со своего поражения поимели несравнимо больше.

Настал сентябрь 2006 года. В ноябре предстояли очередные выборы. Либеральный блок выдвигал кандидатуру Эдуардо Монтеалегре, на редкость приличного человека. А лидер ПРН Хулио Бландон подписывал межпартийное соглашение… с СФНО. Партия контрас двинулась голосовать за Даниэля Ортегу. Предвыборным штабом которого, заведует никто иной, как Ленин Серна. Вот где пригодились навыки сандинистского НКВД.

Элида Галеано — «команданте Малышка», сестра Исраэля Галеано

Бландон и Браво взялись объяснить столь блистательный поворот (Феррей, надо сказать, отмалчивался). Дескать, либералы не выполняют обещанного. Что Чаморро, что Алеман, что Боланьос. Кто сказал, будто Монтеалегре будет лучше? То ли дело Ортега: сказал — сделал. И вообще, мы, бойцы-контрас, всегда были противниками либеральной политики. Нужен сильный социальный акцент. Как у Ортеги. К тому же, добавлял Команданте Калиман, США должны заплатить Никарагуа 17 миллиардов долларов. За то, что закулисно участвовали в гражданской войне, например, его вооружали с помощью схемы «Иран — контрас».
ПРН дважды выступала в альянсе с СФНО — на выборах 2006-го и 2011-го. Оба раза сандинисты побеждали. Второй раз против Ортеги выдвигался Фабио Гадеа. Не принявший кульбита.

Тут важно вот что учитывать. Ортега умеет мимикрировать не хуже Путина со свечками. Даже лучше — в отличие от Путина он публично каялся за прошлое. СФНО больше не марксистская партия. Ни в коем разе. Только традиционные ценности, католические духовные скрепы. Для этого ведь тоже нужен партгосаппарат, кнут и начальник — следить за нравственностью населения. А раз так — неважно, под какой балалайкой.

Перед выборами 2011 года Даниэль Ортега призвал никарагуанский народ «простить сомосистов». И Анастасио Сомоса Портокарреро (Анастасио III) высоко оценил этот «государственный жест», выразив готовность заключить Ортегу в «христианские объятия» и фактически призвав никарагуанцев голосовать за лидера СФНО.

«Ортега пересмотрел позицию и возглавил новых сандинистов, которые хотят оставить позади прошлые ошибки и идти вперёд, к новому сандинизму и новой Никарагуа… Я бы голосовал за человека, который гарантирует работу, законность, мораль… Я не сандинист, но для мира, прогресса и свободы полезен опыт Ортеги», — заявил сын диктатора.

Снова контрас — бой

13 июня 2012 года. Ортега снова избран президентом, парламентское большинство за СФНО. Национальная ассамблея принимает очередной закон — об объявлении 27 июня Днём никарагуанского сопротивления, мира, свободы, единства и национального примирения. «В решении законодателей говорится о признании заслуг никарагуанских мужчин и женщин, участвовавших в гражданской войне 1980-х годов и демобилизованных 27 июня 1990 года». Адольфо Калеро не дожил до первых торжеств всего десять дней.

Эден Пастора помирился с Даниэлем Ортегой, который для него создал даже специальное министерство — Министерство развития бассейна реки Сан-Хуан

Так контрас получили свой государственный праздник. Ортега рассчитывается по счетам поддержки. На льготы соратникам Бландона тоже пущены бюджетные деньги — их лояльность того стоит. Выделяются даже земельные участки (что стоило трём либеральным президентам сделать это без Ортеги?). Результат налицо: Франсиско Ривера Агуэрре (Команданте Кот) обвинил Бенито Браво (Команданте Мак) в присвоении этих участков и спекуляции ими. Скандал, ругань, судебные иски. Между делом Команданте Кот обмолвился: чего ещё ждать от сговорившихся с Ортегой?

Закон о Дне контрас внесла Команданте Малышка: председатель Ассоциации никарагуанского сопротивления имени Исраэля Галеано, депутат от СФНО. Что сказал бы брат об Элиде? Неизвестно. Сестра же всё-таки, а семья для никарагуанцев — святое. Зато известно, что говорят единомышленники Команданте Франклина: давно обрыдли слащавые панегирики Ортеги «патриотам из Национальной гвардии», и «нашим трудолюбивым крестьянам», ему сказать, что чихнуть. Нельзя было идти на переговоры в 1988-м. Измена пошла оттуда.

«Ты» — это кто?

Прошло года три, как Ортега избрался в президенты от блока СФН с ПРН. И из Никарагуа стали приходить вести, подзабытые с 1980-х. Стрельба, поджоги, бои. И видео в Ю-Тьюбе: «Я, Команданте Яхоб, заявляю: диктатура будет свергнута! Поднимайтесь, никарагуанцы!» Идёт видеоряд — жуткие картины сельской жизни миллионов, безумствующий на трибуне Ортега, нищета хижин и дорог, партийные особняки…

Яхоб убит, появляется Чёрный Пабло. Чёрный Пабло убит, появляется Каскабель. Каскабель убит, появляются Шериф, Кобра, Саргенто, Чёрная Рука… Встают новые команданте с новыми бойцами. Как и прежде — почти все из крестьян.

В июле прошлого года СФНО отмечал 35-летие своего первого прихода к власти. В северном департаменте Матагальпа возвращавшиеся автобусы были встречены огнём. Пятеро убиты, девятнадцать ранены. Бойцы уходят без дыма, четверо арестованных оказываются не при делах. В Фэйсбуке появляется страница, которую тут же блокируют. Но многие успевают прочитать: «У нас нет причин бояться угнетателей. Мы показали, как надо работать. Свобода или смерть! Слава ФДН!» Называются они «Вооружённые силы национального спасения — Армия народа».

Роберто Феррей от имени ПРН предлагает посредничество. Но станут ли его слушать? Время слов вроде прошло. Четверти века достаточно. Ошибки 1990 года не повторятся. Люстрация хозяйских семейств — самый минимум предстоящих Никарагуа преобразований. «Мы покончим с диктатурой и угнетением» — у новых контрас в ходу только такие слова. Остальное — дела.

…Красно-чёрная символика «бандеровских батальонов» () запрещена в нынешней РФ хуже сине-жёлтой. Но вот что интересно: именно в красное с чёрным выкрашены знамёна никарагуанского СФНО и ангольского МПЛА. А между тем, нет сейчас в мире стран, похожих на Россию больше Анголы и Никарагуа (даже Зимбабве — не так). Очень знаменательное совпадение. Не может быть, чтобы случайное.

Поначалу предпосылки для гражданской войны практически отсутствовали. Подавляющее большинство населения не только отвергало «сомосизм», но и поддерживало новый режим. Сторонниками Сандинистской революции первоначально являлись даже будущие лидеры антисандинистской борьбы. Социальная база противников революции ограничивалась бывшими гвардейцами Сомосы и узким кругом убежденных сомосистов. Но политика сандинистского правительства, нацеленная на строительство «реального социализма», то есть командно-административной системы, быстро вызвала разочарование. Осенью 1980 года правящий Сандинистский фронт национального освобождения (СФНО) объявил себя марксистской партией. Представители других умеренных партий были вытеснены из правительства. Власть сконцентрировалась в руководстве СФНО во главе с Даниэлем Ортегой. Началась перестройка политического режима. Министерство внутренних дел под руководством Борхе и спецслужбa DGSE во главе с Серной развернули политические репрессии. В экономике осуществлялось огосударствление, в том числе аграрная коллективизация, особенно в кластере кофейного производства. Радикальные антисандинистские призывы стали встречать заинтересованный отклик многих никарагуанцев, недовольных подавлением гражданских свобод и репрессиями DGSE, собственников, подвергнутых экспроприации, а главное — крестьян, возмущенных принудительным кооперированием.

КОНТРАС

Первые боевые столкновения правительственных войск с вооруженными отрядами оппозиции, получившими название «контрас», были отмечены в ноябре 1980 года. Поначалу они носили разрозненный характер и быстро подавлялись. Правительство жестко контролировало ситуацию в стране. Однако вооруженная оппозиция имела возможность действовать с иностранных плацдармов — из Гондураса на севере и Коста-Рики на юге.

Формальной датой начала гражданской войны считается 11 августа 1981 года, когда в Майами (США) была создана военно-политическая структура — Никарагуанские демократические силы (FDN), объединившая контрас. Основу военной организации FDN создали отряды крестьянского ополчения. Значительное большинство контрас составляли молодые крестьяне, до войны далекие от политики. До 70 % из них ранее поддерживали СФНО или служили в сандинистской армии.

БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ

В 1981 году FDN начали систематические рейды на никарагуанскую территорию, используя базы в Гондурасе. Основными районами военной активности «северных» контрас стали департаменты Матагальпа, Хинотега, Эстели. В 1982 году был открыт второй, «южный фронт» с коста-риканской территории — его организовал Революционно-демократический альянс (ARDE). Однако эта группировка не имела доступа к иностранной (американской) помощи, поэтому «южные» контрас в целом были менее активны, чем «северные».

Разгар боев пришелся на 1983-1986 годы, когда «северным» и «южным» контрас удалось объединить усилия, а на Москитном берегу активизировали боевые операции индейские ополчения MISURASATA и KISAN. Боевикам удавалось формировать постоянно действующие партизанские отряды в северных департаментах. Но, несмотря на все усилия, они не смогли взять под контроль достаточно обширную территорию, чтобы объявить на ней о создании альтернативного правительства. Тактика контрас сводилась к рейдам, боестолкновениям и диверсиям с последующим отступлением на территорию Гондураса.

В конце 1986 года сандинистская армия активизировала боевые действия против контрас у границы с Гондурасом. Основываясь на данных, полученных в результате радиоперехвата и агентурной разведки, небольшие армейские разведгруппы стремились обнаружить отряды контрас в момент перехода границы, после чего сообщали о численности, вооружении и направлении движения противника. После этого из мест постоянной дислокации на перехват выдвигались батальоны легкой пехоты.

На рубеже 1987-1988 годов тяжелые бои развернулись в различных районах страны. С военной точки зрения они не привели к коренному перелому, однако последнее наступление контрас сыграло важную политическую роль. На фоне перестроечных изменений внешней политики СССР сандинистское руководство вынуждено было пойти на переговоры о мирном урегулировании.

УРЕГУЛИРОВАНИЕ КОНФЛИКТА

В сентябре 1987 года правительство Никарагуа создало комиссию по национальному примирению. Итогом переговоров стало подписание 23 марта 1988 года общенационального Соглашения Сапоа. Стороны договорились о прекращении огня, освобождении политзаключенных, возвращении эмигрантов, легализации оппозиции и политической реформе. Соглашение означало окончание гражданской войны. 25 февраля 1990 года в Никарагуа состоялись свободные выборы президента и Национальной ассамблеи. Вопреки большинству прогнозов, СФНО потерпел поражение, победу одержал Национальный союз оппозиции. Первое правление СФНО закончилось. В то же время, политические организации контрас также не получили поддержки избирателей. Отторжение никарагуанским обществом всех участников гражданской войны стало ее главным результатом.

Возможно вам будет интересно:

Никарагуа

Поначалу предпосылки для гражданской войны практически отсутствовали. Подавляющее большинство населения не только отвергало «сомосизм», но и поддерживало новый режим. Сторонниками Сандинистской революции первоначально являлись даже будущие лидеры антисандинистской борьбы. Социальная база противников революции ограничивалась бывшими гвардейцами Сомосы и узким кругом убежденных сомосистов. Но политика сандинистского правительства, нацеленная на строительство «реального социализма», то есть командно-административной системы, быстро вызвала разочарование. Осенью 1980 года правящий Сандинистский фронт национального освобождения (СФНО) объявил себя марксистской партией. Представители других умеренных партий были вытеснены из правительства. Власть сконцентрировалась в руководстве СФНО во главе с Даниэлем Ортегой. Началась перестройка политического режима. Министерство внутренних дел под руководством Борхе и спецслужбa DGSE во главе с Серной развернули политические репрессии. В экономике осуществлялось огосударствление, в том числе аграрная коллективизация, особенно в кластере кофейного производства. Радикальные антисандинистские призывы стали встречать заинтересованный отклик многих никарагуанцев, недовольных подавлением гражданских свобод и репрессиями DGSE, собственников, подвергнутых экспроприации, а главное - крестьян, возмущенных принудительным кооперированием.

Первые боевые столкновения правительственных войск с вооруженными отрядами оппозиции, получившими название «контрас», были отмечены в ноябре 1980 года. Поначалу они носили разрозненный характер и быстро подавлялись. Правительство жестко контролировало ситуацию в стране. Однако вооруженная оппозиция имела возможность действовать с иностранных плацдармов - из Гондураса на севере и Коста-Рики на юге.

Формальной датой начала гражданской войны считается 11 августа 1981 года, когда в Майами (США) была создана военно-политическая структура - Никарагуанские демократические силы (FDN), объединившая контрас. Основу военной организации FDN создали отряды крестьянского ополчения. Значительное большинство контрас составляли молодые крестьяне, до войны далекие от политики. До 70 % из них ранее поддерживали СФНО или служили в сандинистской армии.

БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ

В 1981 году FDN начали систематические рейды на никарагуанскую территорию, используя базы в Гондурасе. Основными районами военной активности «северных» контрас стали департаменты Матагальпа, Хинотега, Эстели. В 1982 году был открыт второй, «южный фронт» с коста-риканской территории - его организовал Революционно-демократический альянс (ARDE). Однако эта группировка не имела доступа к иностранной (американской) помощи, поэтому «южные» контрас в целом были менее активны, чем «северные».

Разгар боев пришелся на 1983-1986 годы, когда «северным» и «южным» контрас удалось объединить усилия, а на Москитном берегу активизировали боевые операции индейские ополчения MISURASATA и KISAN. Боевикам удавалось формировать постоянно действующие партизанские отряды в северных департаментах. Но, несмотря на все усилия, они не смогли взять под контроль достаточно обширную территорию, чтобы объявить на ней о создании альтернативного правительства. Тактика контрас сводилась к рейдам, боестолкновениям и диверсиям с последующим отступлением на территорию Гондураса.

В конце 1986 года сандинистская армия активизировала боевые действия против контрас у границы с Гондурасом. Основываясь на данных, полученных в результате радиоперехвата и агентурной разведки, небольшие армейские разведгруппы стремились обнаружить отряды контрас в момент перехода границы, после чего сообщали о численности, вооружении и направлении движения противника. После этого из мест постоянной дислокации на перехват выдвигались батальоны легкой пехоты.

На рубеже 1987-1988 годов тяжелые бои развернулись в различных районах страны. С военной точки зрения они не привели к коренному перелому, однако последнее наступление контрас сыграло важную политическую роль. На фоне перестроечных изменений внешней политики СССР сандинистское руководство вынуждено было пойти на переговоры о мирном урегулировании.

УРЕГУЛИРОВАНИЕ КОНФЛИКТА

В сентябре 1987 года правительство Никарагуа создало комиссию по национальному примирению. Итогом переговоров стало подписание 23 марта 1988 года общенационального Соглашения Сапоа. Стороны договорились о прекращении огня, освобождении политзаключенных, возвращении эмигрантов, легализации оппозиции и политической реформе. Соглашение означало окончание гражданской войны. 25 февраля 1990 года в Никарагуа состоялись свободные выборы президента и Национальной ассамблеи. Вопреки большинству прогнозов, СФНО потерпел поражение, победу одержал Национальный союз оппозиции. Первое правление СФНО закончилось. В то же время, политические организации контрас также не получили поддержки избирателей. Отторжение никарагуанским обществом всех участников гражданской войны стало ее главным результатом.

Источник - http://warfor.me/grazhdanskaya-voyna-v-nikaragua/

Шаблон:Гражданская война в Никарагуа

Гражданская война в Никарагуа - вооружённый конфликт между центральным правительством Никарагуа и бывших гвардейцев Сомосы "Контрас". Боевые действия продолжались с 1981 по 1990 год и унесли жизни не менее 50 000 человек.

Бывшие гвардейцы Сомосы и другие противники революции, получившие прозвище "контрас" (от слова «контрреволюционеры»), бежали из страны и стали сосредоточиваться в специальных лагерях в приграничных районах соседнего Гондураса и частично Коста-Рики. Правительство США предоставило отрядам контрас вооружение и материальную помощь, чтобы использовать их против сандинистского режима.

С 1981 г. контрас стали вторгаться на никарагуанскую территорию, устраивать диверсии, террористические акты, разрушая хозяйственные и стратегические объекты, вступать в бои с подразделениями народной милиции и сандинистской армии. Они привлекли на свою сторону индейцев и часть крестьян и создали опорные базы внутри страны. Эти вторжения превратились в необъявленную войну против революционной Никарагуа. В 1983–1986 гг. военные действия приняли особенно широкие масштабы. В 1982 г. произошло 78 вооруженных столкновений, в 1983 г.–600, а в 1985 г.–уже более 1600. Численность контрас достигла 15–20 тыс. человек. Война сопровождалась ростом человеческих жертв и нанесла большой экономический и материальный ущерб стране.

Усиливалось вмешательство США в конфликт. Вашингтон официально ассигновал на военно-материальную помощь контрас ежегодно до 100 млн. долл. Кроме того, США оказывали дополнительно поддержку контрас по неофициальным каналам.

Правительство Никарагуа резко увеличило расходы на оборону. Страна была переведена на военное положение, введена всеобщая воинская повинность. Численность регулярной Сандинистской армии увеличилась почти до 100 тыс. человек. До 40% мужского населения было вооружено и в той или иной форме мобилизовано на вооруженную защиту революционной власти. Военную помощь республике предоставили СССР и Куба.

Чтобы отвести обвинения в диктатуре, сандинистское руководство осуществило переход к конституционно оформленным органам власти. 4 ноября 1984 г. в Никарагуа состоялись всеобщие выборы. Несмотря на призыв контрреволюционных сил бойкотировать их, партии умеренной оппозиции приняли в них участие.

Во время выборов президентом республики был избран глава сандинистского правительства Даниэль Ортега.

Правительства США и большинства государств Латинской Америки и Западной Европы обвиняли руководство Никарагуа в нарушении демократических свобод и прав человека, в милитаризации власти. Даже Социнтерн и входившие в него партии, ранее солидаризовавшиеся с Никарагуанской революцией, стали критиковать сандинистский режим, хотя осуждали интервенционистскую политику США и необъявленную войну против Никарагуа. Вслед за США многие западноевропейские и латиноамериканские страны сократили связи с Никарагуа. Основная роль в помощи Никарагуа перешла к СССР, Кубе и другим социалистическим странам, приславшим специалистов и поставлявшим на льготных условиях в кредит, а частично и безвозмездно оружие, сырьевые товары, машины, оборудование.

Положение в Никарагуа быстро ухудшалось. В военных действиях за 1981–1988 гг. погибло более 50 тыс. человек, общий ущерб до 1990 г. достиг 17 млрд. долл. Внешний долг увеличился с 1,2 млрд. долл. в 1979 г. до 11 млрд. в 1990 г., многократно превысив ВВП республики.

В 1988–1989 гг. правительство приняло ряд чрезвычайных мер по стабилизации экономики и финансов, сокращению администрации и государственных расходов. Благодаря этому в 1989 г. удалось в 20 раз уменьшить инфляцию–до 1500%, в 8 раз–дефицит бюджета, вдвое – государственные расходы. Замедлилось падение производства, наметился рост сельскохозяйственной продукции (на 4%) и экспорта. Но ситуация оставалась крайне тяжелой. Тем не менее республика устояла и сумела нанести тяжелое поражение контрас, активность которых после 1986 г. быстро пошла на спад.