Что можно приготовить из кальмаров: быстро и вкусно

Постановлениями коллегии ОГПУ в 1932-1933 годах в несудебном порядке были привлечены к уголовной ответственности с назначением различных мер наказания М. Н. Рютин, М. С. Иванов, В. Н. Каюров, Л. Б. Каменев, Г. Е. Зиновьев, П. А. Галкин, В. И. Демидов, П. П. Федоров и еще 22 человека. Все они обвинялись в том, что в целях борьбы с Советской властью и восстановления капитализма в СССР создали контрреволюционную организацию «Союз марксистов-ленинцев», подготовили программный документ этой организации и активно занимались антисоветской деятельностью. Суть «дела» заключалась в следующем.

В начале 1932 года М. Н. Рютин, бывший секретарь Краснопресненского райкома ВКП(б) города Москвы, которого в 1930 году ЦКК исключила из партии, как говорилось в решении, «за пропаганду правооппортунистических взглядов», а затем работавший экономистом «Союзэлектро», и старые большевики - В. Н. Каюров, член партии с 1900 года, руководитель плановой группы Центр- архива, и М. С. Иванов, член партии с 1906 года, руководитель группы Наркомата Рабоче-крестьянской инспекции РСФСР, обеспокоенные широко распространившимися грубыми нарушениями внутрипартийной демократии, насаждением в руководстве партийными и государственными делами административно-командных методов, решили в письменной форме изложить свои взгляды на создавшуюся обстановку.

Непосредственным исполнителем стал М. Н. Рютин. В марте 1932 года им были подготовлены проекты двух документов: «Сталин и кризис пролетарской диктатуры» и обращение «Ко всем членам ВКП(б)». В редактировании этих материалов приняли участие М. С. Иванов, В. Н. Каюров и его сын, член партии с 1914 года, старший инспектор Наркомснаба СССР А. В. Каюров.

21 августа 1932 года в деревне Головино под Москвой, на частной квартире члена партии электротехника стройтреста П. А. Сильченко (в его отсутствие) была проведена встреча с участием Мартемьяна Рютина, Михаила Иванова, Василия и Александра Каюровых, Николая Колоколова, Натальи Каюровой - секретаря правления «Союзмолоко», Павла Галкина - директора 26-й Московской типографии, Петра Замятина - инструктора треста «Нарпит» Краснопресненского района, Павла Федорова - профессора Московского торфяного института, Василия Демидова - начальника административно-хозяйственного отдела московского автозавода, Григория Рохкина - научного сотрудника ОГИЗа, Виктора Горелова - директора треста «Киномехпром» Союзкино, Бориса Пташного - начальника управления Наркомснаба УССР, харьковчан Николая Васильева - управляющего объединением «Гипрококс» и Семена Токарева - заместителя управляющего объединением «Гипрококс».

Участники встречи обсудили вопросы:

1. Доклад М. Рютина «Кризис партии и пролетарской диктатуры»;

2. Утверждение платформы организации и воззвания;

3. Организационные вопросы (выборы).

Участники совещания приняли за основу платформу и обращение ко всем членам партии, доложенные М. Рютиным.

Утвержденные документы было решено передать на окончательное редактирование комитету, избранному на этом совещании.

М. Рютин, по его же просьбе, в состав комитета не вошел как беспартийный и по причинам конспиративного характера.

Было условлено дать создаваемой организации название «Союз марксистов-ленинцев».

На втором заседании комитета, проходившем на квартире М. Иванова, было принято решение распространить программные документы союза среди членов партии, выяснить их отношение к этим материалам.

Комитет провел несколько заседаний, на которых подводились итоги распространения материалов союза. Анализ содержания «платформы» и так называемого манифеста «Союза марксистов- ленинцев» - обращение «Ко всем членам ВКП(б)» показывает, что в них давалась оценка тяжелого экономического положения, в котором оказалась страна из-за допущенных сталинским руководством перегибов в вопросах форсирования темпов индустриализации и сплошной коллективизации, сопровождавшихся насилием над крестьянами, говорилось о необходимости демократизации внутрипартийной и государственной жизни, восстановления ленинских норм и принципов, об отказе от насильственной коллективизации, о стихийных проявлениях недовольства и восстаниях крестьян (Северный Кавказ, Закавказье, Сибирь, Украина) и рабочих некоторых промышленных центров (Иваново, Вичуга), делался вывод, что трудно ждать кардинальных изменений, пока во главе Центрального Комитета ВКП(б) находится И. Сталин.

Шла речь о таких явлениях, как усиление бюрократизма, извращение сущности пролетарской диктатуры, принижение роли Советов, профсоюзов, комсомола.

Для восстановления пролетарской диктатуры, ленинских принципов жизни и деятельности партии, повышения активности ее членов, выхода страны из тяжелого экономического положения предлагалось осуществить организационные изменения в руководстве партии, сместить Сталина с поста Генерального секретаря. И.Сталин характеризовался при этом как «великий агент, провокатор, разрушитель партии, могильщик революции в России».

14 сентября 1932 года в ЦК ВКП(б) поступило заявление от членов ВКП(б) Н. Кузьмина и Н. Стороженко, в котором сообщалось, что от Каюрова ими получено для ознакомления обращение «Ко всем членам ВКП(б)». Текст его прилагался.

15 сентября Иванов, Каюров, Горелов, а потом Рютин и другие лица, имевшие какое-либо отношение к деятельности или материалам союза, были арестованы органами ОГПУ.

27 сентября Президиум ЦКК принял решение исключить из партии 14 человек, известных к этому моменту как участники организации «Союз марксистов-ленинцев». В постановлении Президиума ЦКК (оно было подписано секретарем коллегии ЦКК Е. Ярославским) ставилась задача «...выявить невыявленных еще членов контрреволюционной группы Рютина, выявить закулисных вдохновителей этой группы и отнестись ко всем этим белогвардейским преступникам, не желающим раскаяться до конца и сообщить всю правду о группе и ее вдохновителях, со всей строгостью революционного закона».

С учетом этой директивы органы ОГПУ еще больше активизировали свою работу.

Через несколько дней после решения Президиума ЦКК вопрос о группе М. Рютина был вынесен на объединенный Пленум ЦК, и Президиум ЦКК ВКП(б) принял постановление, подписанное Сталиным:

1. Одобрить постановление ЦКК об исключении из партии членов контрреволюционной группы Рютина-Слепкова, именовавшей себя «Союз марксистов-ленинцев».

2. Пленуму ЦК ВКП(б) и Президиуму ЦКК принять самые решительные меры для полной ликвидации деятельности белогвардейской контрреволюционной группы Рютина-Слепкова, их вдохновителей, их укрывателей.

3. Пленум ЦК ВКП(б) и Президиум ЦКК считают необходимым немедленное исключение из партии всех, знавших о существовании этой контрреволюционной группы, в особенности читавших ее контрреволюционные документы и не сообщивших об этом в ЦКК и ЦК ВКП(б), как укрывателей врагов партии и рабочего класса».

В результате этой директивы были репрессированы многие коммунисты.

Уже через несколько дней, 9 октября 1932 года, на вновь созванном под председательством Я. Рудзутака Президиуме ЦКК ВКП(б) было принято постановление об исключении из рядов партии 24 человек как «членов и пособников контрреволюционной группы Рютина-Иванова-Галкина, как разложившихся, ставших врагами коммунизма и Советской власти, как предателей партии и рабочего класса, пытавшихся создать подпольным путем под обманным флагом марксизма-ленинизма буржуазную кулацкую организацию по восстановлению в СССР капитализма и, в частности, кулачества».

На заседании Президиума ЦКК предоставили слово Г. Зиновьеву и Л. Каменеву, которым было предъявлено обвинение в том, что они знали о существовании этой организации, знакомились с ее документами, но не сообщили о ней в ЦК ВКП(б) или ЦКК ВКП(б). Несмотря на высказанное. Зиновьевым и Каменевым «сожаление о содеянном», их также исключили из ВКП(б).

Позднее по тем же мотивам были исключены из партии П. Сильченко и А. Козловский. Исключив участников «Союза марксистов-ленинцев» из партии, ЦКК ВКП(б) предоставляла решать их дальнейшую судьбу ОГПУ.

11 октября 1932 года коллегией ОГПУ все члены группы были приговорены к различным срокам заключения и ссылки. Наибольший срок получил Рютин - 10 лет тюрьмы. Всего по делу отак называемом «Союзе марксистов-ленинцев» в 1932-1933 годах было привлечено к партийной и судебной ответственности 30 человек.

В дальнейшем часть уже осужденных вновь была привлечена к уголовной ответственности по тем же самым обвинениям с ужесточением ранее вынесенных приговоров.

Расследование по этому делу проводилось с грубыми нарушениями закона. Следственные действия были проведены без возбуждения уголовного дела, а Зиновьеву и Каменеву обвинения вообще не предъявлялись.

Проходившие по делу были лишены возможности защищать себя от предъявленного обвинения, репрессированы они были внесудебным органом, без проверки материалов предварительного следствия.

«Союз марксистов-ленинцев» ко времени пресечения его деятельности находился в стадии организационного оформления и выработки программных документов, никаких практических действий по осуществлению содержащихся в них установок, за исключением распространения «манифеста» и политической платформы, его участники не совершили. В состав каких-либо антисоветских организаций или объединений члены союза также не входили.

Органы предварительного следствия и коллегия ОГПУ располагали не подлинными экземплярами «манифеста» и «платформы», а только их копиями, изъятыми при арестах и обыске на квартире П. Сильченко 15 октября 1932 года.

Дошедшие до нас экземпляры документов являются копиями с копий, сделанных в ОГПУ в те годы, и подлинная их идентичность с необнаруженными оригиналами спорна: документы ходили по рукам в Московской и Харьковской партийных организациях, их размножали, дописывали, редактировали. Были тут и явные заимствования из контрреволюционных воззваний и антисоветских листовок, белоэмигрантских документов, что вряд ли могло соответствовать убеждениям Рютина.

Еще в сентябре 1930 года, защищаясь от ложного доноса, он писал в ЦКК ВКП(б): «О термидоре и забастовках я ни слова не говорил. Тут все вымышлено от начала и до конца. Я не троцкист и не устряловец, чтобы городить такую чепуху». А такой «чепухи» в этом документе оказалось много - группе хотели придать характер гигантского заговора против партии и государства, который будто бы охватил миллионы советских людей.

Эту платформу вменяли в вину многим даже в 1937-1938 годах, в том числе и Н. Бухарину.

Что же касается политических воззрений и теоретических взглядов, изложенных в программных документах «Союза марксистов-ленинцев» то, надо сказать, они носили дискуссионный характер и не содержали призывов к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти. Эти взгляды, безусловно, расходились с идеями официальной пропаганды, но отнюдь не противоречили марксистско-ленинской концепции социализма.

Представление о содержании документов дает приобщенная к делу схема платформы, написанная Рютиным в процессе следствия и состоящая из следующих разделов:

1. Маркс о роли личности в истории;

2. Сталин как беспринципный политикан;

3. Сталин как софист;

4. Сталин как вождь;

5. Сталин как теоретик;

6. Классовая борьба и марксизм;

7. Простое, расширенное воспроизводство и марксизм-ленинизм;

8. О построении социалистического общества;

9. Ленинизм и борьба с оппортунизмом;

10. Уроки внутрипартийной борьбы в свете истекших лет;

11. Оценка взглядов пролетарской диктатуры на современное положение вещей в СССР;

12. Кризис Коминтерна;

13. Кризис пролетарской диктатуры (экономический кризис, кризис партии, кризис Советов и приводных ремней пролетарской диктатуры).

К этому необходимо добавить, что сложившаяся к тому времени в партии и стране обстановка жестокого преследования инакомыслящих не позволяла открыто высказывать свое мнение, если оно расходилось с мнением партийного руководства и особенно Сталина.

У Каюрова и Иванова было намерение отправить письмо с изложением своих взглядов на обстановку в партии и стране в ЦКК ВКП(б). Но позднее они от своего намерения отказались, понимая, к каким последствиям оно может привести. Среди организаторов «Союза марксистов-ленинцев» выделяются фигуры Каюрова и Рютина. Каюров относился к старой большевистской гвардии, участвовал в партийной работе, до революции возглавлял большевистскую организацию петербургского завода «Эриксон», после Февральской революции был председателем Выборгского районного Совета рабочих и солдатских депутатов. В июльские дни 1917 года он в числе тех, кто укрывал Ленина. После Октябрьской революции пользовался особым доверием Ленина, получал от него важные задания. Именно он привез в июле 1919 года из Москвы письмо Ленина «Питерским рабочим». В 1921-1924 годах Каюров работал в Сибири и на Урале, затем в «Грознефти», в 1925-1930 годах являлся консультантом Наркомата Рабоче-крестьянской инспекции РСФСР, в 1930- 1932 годах руководил группой Центрархива. Пользовался авторитетом в партии.

Ключевые слова

ЦЕНТРАЛЬНАЯ КОНТРОЛЬНАЯ КОМИССИЯ ВКП(Б) / CENTRAL CONTROL COMMITTEE OF THE ALL-UNION COMMUNIST PARTY (BOLSHEVIKS) / М. Н. РЮТИН / M. N. RYUTIN / И. В. СТАЛИН / J. V. STALIN / ПАРТИЙНАЯ ОППОЗИЦИЯ / PARTY OPPOSITION "THE UNION OF MARXIST-LENINISTS" / "СОЮЗ МАРКСИСТОВ-ЛЕНИНЦЕВ"

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы - Анфертьев Иван Анатольевич

В статье исследуется механизм укрепления сформировавшейся к началу 1930-х гг. системы единоличной власти И. В. Сталина при помощи дискредитации контрольными органами правящей партии наиболее последовательного и потому опасного его политического противника М. Н. Рютина . В современной исторической литературе последний более известен в основном тем, что в 1932 г. подготовил теоретический труд «Сталин и кризис пролетарской диктатуры», получивший название «Рютинская платформа», а его политические взгляды и отношение к Сталину были изложены в обращении «Ко всем членам ВКП(б)», более известном как «Манифест Рютина». В первой половине 1932 г. Рютин организовал нелегальную группу в ВКП(б) «Союз марксистов-ленинцев». Однако менее известен эпизод 1930 г., когда руководитель столичного треста А. С. Немов направил в ЦК ВКП(б) заявление о попытке Рютина завербовать его в оппозиционную Сталину группу. В результате Рютин был исключен президиумом Центральной контрольной комиссии ВКП(б) из партии, в ноябре 1930 г. арестован, однако в январе 1931 г. по указанию Сталина освобожден. Проведенный анализ позволил установить, что помимо преследования Рютина как по личным, так и политическим мотивам, Сталин использовал его исключение из партии для подготовки в перспективе массового истребления партийных кадров, не желавших быть послушными исполнителями его во многом авантюристических планов.

M. N. Ryutin: On the Verge of Being Expelled from the Party by the Central Control Committee of the All-Union Communist Party (Bolsheviks)

The article and the published document research the machinery of strengthening J. V. Stalin "s individual rule via headhunting the most consistent and therefore the most dangerous rival of his, M. N. Ryutin . In recent historiography, the latter is best known for writing a fundamental paper «Stalin and the Crisis of the Proletarian Dictatorship» (1932), which was named «Ryutin"s Platform». His political stance and very negative assessment of Stalin were expounded in «Appeal to All Members of the All-Union Communist Party (Bolsheviks)», which is more commonly known as Ryutin Manifesto. In the first half of the year 1932 Ryutin formed an illegal group inside the All-Union Communist Party (Bolsheviks), «The Union of Marxist-Leninists». Two years before there was another, less known, episode concerning Ryutin"s anti-Stalin efforts: a head of a Moscow trust A. S. Nemov directed a notification to the Central Committee of the All-Union Communist Party (Bolsheviks) claiming that Ryutin had attempted to recruit him in an anti-Stalin group. As a result, Ryutin was expelled from the party by the Presidium of the Central Control Committee and then, in November 1930, arrested. Nevertheless in January 1931 he was released on Stalin"s instruction. The study established that Stalin, while pursuing his own personal and political objectives in Ryutin"s persecution, used this expulsion from the party to pave the way for the future massive purge of the party cadres reluctant to carry out his largely opportunistic plan of building of the so-called ‘socialism" in the USSR.

Текст научной работы на тему «М. Н. Рютин. Накануне исключения из партии Президиумом Центральной контрольной комиссии ВКП(б)»

УДК 94(47).084.6

И. А. Анфертьев

М. Н. Рютин. Накануне исключения из партии президиумом Центральной контрольной комиссии ВКП(б)

Политическая деятельность М. Н. Рютина1 и других оппозиционных деятелей на рубеже 1920-х - 1930-х гг. против установления в партии режима личной власти И. В. Сталина достаточно подробно описана и, казалось бы, нет особой необходимости еще раз возвращаться к данной проблеме2. Однако целый ряд исследований, особенно уви-

См.: Анфертьев И. А. Деятельность «Союза марксистов-ленинцев»: М. Н. Рютин и борьба за власть в 1928-1932 гг. Дис. ... канд. ист. наук. СПб., 2004; Старков Б. 1) Честь партии // Знание - сила. 1988. № 11. С. 81-83; 2) М. Н. Рютин (К политическому портрету) // Известия ЦК КПСС. 1990. № 3. С. 150-163; 3) «Моя трагедия. трагедия целой эпохи» (из писем М. Н. Рютина родным. 1932-1936 гг.) // Известия ЦК КПСС. 1990. № 3. С. 163-178; 4) Дело Рютина // Они не молчали. М., 1991. С. 145-178; 5) Утвержде-« ние режима личной власти И. В. Сталина и сопротивление в партии и государстве. Итоги

я политической борьбы в 30-е гг. Дис. ... д-ра ист. наук. СПб., 1992; 6) Заложник социали-

ку стической идеи // Дела и люди сталинского времени. СПб., 1995. С. 181-209; О деле так ^ называемого «Союза марксистов-ленинцев» // Известия ЦК КПСС. 1989. № 6. С. 104; 8 Маслов Н. Потрясающий документ эпохи сталинизма // Известия ЦК КПСС. 1989. 1990. £ № 12. С. 200-202.

2 Власть и оппозиция. Российский политический процесс ХХ столетия. М., 1995; Исто-о риография сталинизма: Сб. ст. М., 2007; Хлевнюк О.В. 1) Политбюро. Механизмы по-^ литической власти в 30-е годы. М., 1996; 2) Хозяин. Сталин и утверждение сталинской диктатуры. М.: РОССПЭН, 2010; История сталинизма: репрессированная провинция. § М.: РОССПЭН, 2011; Бициоха В.Г. Формирование советской политической системы: региональный аспект. Октябрь 1917 - середина 20-х гг. (на материалах Саратовской ^ губернии). Дис. ... канд. ист. наук. Саратов, 2010; Борисова Ю. А. Областные партийные ^ комитеты как органы политической власти на местах в 1918-1937 гг.: на примере Западен ного региона РСФСР. Дис. ... канд. ист. наук. М., 2008; Богатырев М. А. Н. И. Бухарин

девших свет в конце 1980-х - начале 1990-х гг., из-за недоступности источниковой базы, содержит неточности, искажения и очевидные, но муссируемые и сегодня домыслы3. В частности, нет полной ясности об обстоятельствах исключения осенью 1930 г. М. Н. Рютина из партии. Между тем, это событие можно отнести к числу неординарных, если принять во внимание должность, которую накануне исключения занимал Мартемьян Никитич - председатель Управления фотокинопромышленности, член Президиума ВСНХ СССР4. В этой связи впервые публикуемый архивный документ представляет особую ценность для исследователей истории сталинизма, так как позволяет до известной степени реконструировать не только механизм выявления и наказания активных противников режима Сталина среди партийной и государственной номенклатуры, как явных, так и маскирующихся, но и выявить тщательно замаскированный план готовящейся «большой чистки» партии второй половины 1930-х гг. Основных

и НЭП: Проблемы и противоречия. Дис. ... канд. ист. наук. Ростов-на-Дону, 1994; Вязь-митинова И. П. Организационные проблемы большевистской партии в условиях монополии на власть в 20-е годы. Дис. ... канд. ист. наук. М., 1994; Иванцов И.Г. Роль внутрипартийного контроля в укреплении и развитии ВКП(б) 1920-1929 гг.: На материалах Кубани. Дис. ... канд. ист. наук. Краснодар, 2005; Измозик В. С. Политический контроль в Советской России. Дис. ... д-ра ист. наук. СПб., 1995; Исаев А. Е. Политическая борьба в ВКП(б) в 1923-1929 гг. в освещении англо-американской историографии. Дис. ... канд. ист. наук. М., 1994; Кислицын С.А. Борьба ВКП(б) против правого уклона. Проблемы историографии 1920-х - первой половины 1930-х гг. Дис. ... канд. ист. наук. Ростов-на-Дону, 1984; Лозбенев И.Н. Взаимодействие экономических и социально-политических процессов в Подмосковье в годы НЭПа. 1921-1929 гг. Дис. ... канд. ист. наук. М., 2001; Макаров В. Б. Становление советского государственного управления, октябрь 1917 г. - середина 1920-х гг.: Эволюция доктрины и системы. Дис. ... д-ра ист. наук. Нижний Новгород, 2002; Мусаева З. А. Борьба за политическое лидерство в ВКП(б). 1924-1929 гг. Дис. ... канд. ист. наук. М., 1994; Назаров О.Г. Борьба за лидерство в РКП(б) и ее влияние на создание номенклатурной системы в 20-е годы. Дис. ... д-ра ист. наук. М., 2001; Па- ^ шин В.П. Партийно-хозяйственная номенклатура в СССР (Становление, развитие, упро- 2 чение, в 1920-х - 1930 гг.). Дис. ... д-ра ист. наук. М., 1993; Потапова И. Р. Формирование Ц командно-административной системы управления промышленностью (1926-1932 гг.). Дис. ... канд. ист. наук. М., 1993; Поташев А. Ф. Феномен троцкизма в отечественной общественно-политической литературе. Дис. ... д-ра ист. наук. Ростов-на-Дону, 1993; Ре- я брова Н. М. Судьбы сельского хозяйства в России в интерпретации общественно-поли- з тических сил 20-х годов. Дис. ... канд. ист. наук. Ростов-на-Дону, 1993; Роговин В. Партия ^ расстрелянных. М., 1997; Терещук С.В. Становление и развитие органов государственно- 8 го контроля в РСФСР-СССР: 1917-1934 гг. Дис. ... канд. ист. наук. М., 2005; Тимофе- о ева Л. А. Райком в системе местного городского управления в 1920-е годы: На примере.й источниковедческого изучения фонда Краснопресненского РК РКП(б) / ВКП(б) г. Мос- ^ квы. Дис. ... канд. ист. наук. М., 2003 и др.

3 В частности, см.: Тельман И. Рютин против Сталина. Бросивший перчатку всесильному горцу. £

[Электронный ресурс.] Режим доступа: http://mkisrael.co.il/article/2012/01/15/660697- -ц ryutin-protiv-stalina-.html (дата обращения - 04.01.2015). ^

4 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 823. Л. 51, 90. |

источников о деятельности М. Н. Рютина два: так называемое «реабилитационное» дело Рютина в 5 томах (РГАСПИ) и архив его дочери - Любови Мартемьяновны Рютиной, его она собирала всю жизнь, в том числе неизданные «тюремные» письма Рютина (1932-1936 гг.). Использовались как опубликованные источники5, так и архивные документы, хранящиеся в РГАСПИ: Ф. 17 - Центральный Комитет КПСС (ЦК КПСС) (1898, 1903-1991). В нем изучены протоколы заседаний, решения и постановления Политбюро ЦК ВКП(б), стенограммы заседаний Оргбюро и Секретариата ЦК ВКП(б); Ф. 56 - Пятнадцатый съезд ВКП(б) (1927); Ф. 57 - Шестнадцатая конференция ВКП(б) (1929); Ф. 58 - Шестнадцатый съезд ВКП(б) (1930); Ф. 74 - Ворошилов Климент Ефремович (1881-1969); Ф. 85 - Орджоникидзе Григорий Константинович (1886-1937); Ф. 89 - Ярославский Емельян Михайлович (наст. имя: Губельман Миней Израилевич) (1878-1943), Ф. 558 - Сталин (наст. имя: Джугашвили) Иосиф Виссарионович (1878-1953); Ф. 589 - Комитет партийного контроля при ЦК КПСС (КПК) (1952-1991); Ф. 613 - Центральная контрольная комиссия ВКП(б) (ЦКК) (1920-1934). Материалы фонда сосредоточены в четырех описях: Оп. 1 - протоколы пленумов, президиума, секретариата, партколлегии и «партийных троек» ЦКК; Оп. 2 - протоколы ЦКК по пересмотру, проверке и очистке партии (1921); Центральной проверочной комиссии ЦКК (1924-1926); Комиссии ЦКК

5 О работе в деревне. Резолюция XV съезда ВКП(б). КПСС в резолюциях. Изд. 9. Т. 4. М., 1984; Об итогах и дальнейших задачах колхозного строительства. Постановле-

союзной Коммунистической партии (большевиков). Стенографический отчет. М.-Л., ^ 1927; Рютин М. Н. 1) Партия и рабочий класс. М., 1924; 2) Сменовеховцы и пролетар-^ ская революция. Ростов-на-Дону, 1924; 3) Единство партии и дисциплина. М.-Л.,1926; <3 XIV съезд ВКП(б). Стенографический отчет. М., 1926. Сталин И.В. 1) О правой опасен ности в ВКП(б). Речь на пленуме МК и МКК ВКП(б) 19 октября 1928 г. // Соч. Т. 11. ¿к М., 1949; 2) К вопросу о политике ликвидации кулачества, как класса // Там же. Т. 12. £ М., 1949; 3) Итоги первой пятилетки. Доклад 7 января 1933 г. на объединенном пленуме ^ ЦК и ЦКК ВКП(б) // Там же. Т. 13. М., 1951; Документы свидетельствуют. Из истории ^ деревни накануне и в ходе коллективизации 1927-1932 гг. М., 1989; Письма И. В. Ста-« лина В. М. Молотову. 1925-1936. Сборник документов / Сост.: Л. Кошелева, В. Лель-§ чук, В. Наумов, О. Наумов, Л. Роговая, О. Хлевнюк. М., 1995; Сталинское Политбюро си в 30-е годы. Сборник документов / Сост.: О. В. Хлевнюк, А. В. Квашонкин, Л. П. Коше-

8 лева, Л. А. Роговая. М., 1995; Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскула-сГ чивание. Документы и материалы. 1927-1939. Т. 1: Май 1927 - ноябрь 1929 г. М., 1999; ^ Советское руководство. Переписка. 1928-1941 гг. М., 1999; Как ломали нэп. Стенограм-« мы пленумов ЦК ВКП(б) 1928-1929 гг. В 5 т. Т. 1: Объединенный пленум ЦК и ЦКК § ВКП(б) 6-11 апреля 1928 г. М., 2000; Т. 2: Пленум ЦК ВКП(б) 4-12 июля 1928 г. М., ^ 2000; Т. 3: Пленум ЦК ВКП(б) 16-24 ноября 1928 г. М., 2000; Т. 4: Объединенный пленум ^ ЦК и ЦКК ВКП(б) 16-23 апреля 1929 г. М., 2000; Т. 5: Пленум ЦК ВКП(б) 10-17 ноября ^ 1929 г. М., 2000; Сталин и Каганович. Переписка. 1931-1936 гг. / Сост.: О. В. Хлевнюк, Й Р. У. Дэвис, Л. П. Кошелева, Э. А. Рис, Л. А. Роговая. М., 2001.

по проверке и чистке партии (1929-1930); Центральной комиссии ВКП(б) по чистке партии (1933-1935); Оп. 3, 4 - Положения, циркуляры, директивы, отчеты и сводки о работе ЦКК; переписка с гражданами, организациями и учреждениями (1921-1938).

Изначально на стенограмме под названием «Опрос тов. Рютина 20 сентября 1930 г.», более напоминающей допрос с пристрастием, был поставлен гриф «совершенно секретно», что лишний раз доказывает стремление руководителей Центральной контрольной комиссии ВКП(б) скрыть подлинные обстоятельства «Дела Рютина», еще несколько месяцев назад кандидата в члены Центрального комитета ВКП(б)6. Вопросы Мартемьяну Никитичу задавали два члена Президиума ЦКК - Е. М. Ярославский и М. Ф. Шкирятов. По тексту стенограммы можно судить, что они были осведомлены не только о единичной попытке Рютина привлечь к оппозиционной деятельности А. С. Немова, изложенной им в заявлении в ЦК.

Личность первого из них, Емельяна Михайловича Ярославского, в литературе достаточно хорошо описана, но в основном как бессменного руководителя Союза безбожников. До избрания в ЦКК в апреле 1923 г. на XII съезде он входил в состав Центрального комитета РКП(б), в течение года был секретарем ЦК партии7. Переизбрание на XIII съезде из состава ЦК в ЦКК, возможно, рассматривалось им, членом партии с 1898 г., как номенклатурное понижение, однако положение фактического руководителя ЦКК позволяло проявлять принципиальность и принимать по некоторым вопросам самостоятельные решения, порой с оттенками некоего партийного либерализма8. В одном из сохранившихся писем Ярославского к Г. К. Орджоникидзе9 он вынужден в связи с этим, допускаемым им иногда либерализмом, оправдываться, предлагая найти ему на замену человека «пожестче»10. С Рютиным они были из Прибайкалья, можно сказать, земляками, имели общих знакомых по дореволюционной деятельности в Сибири. Чуть менее чем за год до опроса, в августе 1929 г., Ярославский разбирал жалобу на Рютина секретаря!£

6 См.: Центральный комитет КПСС, ВКП(б), РКП(б), РСДРП(б): Историко-биографиче- ^

ский справочник / Сост. Ю. В. Горячев. М.: Издательский дом «Парад», 2005. С. 356-357. |

7 Ярославский Емельян Михайлович (1878-1943) - кандидат в члены ЦК в 1919-1921 гг.; »Я

член ЦК в 1921-1923 гг. Член ЦКК, Президиума ЦКК и Секретариата ЦКК в 1923- ^

8 В результате объединения в июне 1924 г. на XIII съезде РКП(б) Наркомата РКИ и ЦКК.й

в единый партийно-государственный орган председателем Президиума ЦКК являлся ^

нарком РКИ СССР. ¡3

9 Орджоникидзе Григорий Константинович (1886-1937) - в 1926-1930 гг. председатель

ЦКК - нарком РКИ СССР. $

Оп. 27. Д. 250. Л. 1. -3

Усть-Удинского райкома ВКП(б) Кибанова11. Тогда «дело» Ярославскому удалось закрыть, однако на этот раз, судя по жесткости перекрестного опроса, пощады обвиняемому ждать не приходилось.

Напарник Ярославского по опросу Рютина - Матвей Федорович Шкиря-тов, был моложе Емельяна Михайловича и по возрасту, и по партийному дореволюционному стажу, но не без основания считался более опытным в деле выявления явных и скрытых врагов партии, так как именно ему Политбюро ЦК РКП(б) доверило возглавлять еще в 1921-1923 гг. Центральную комиссию по проверке и чистке своих рядов12.

О подавшем заявление Александре Семеновиче Немове известно немногое. Родился он в 1898 г., в партии с 1917 г., в 1920-х - 1930-х гг. был в Москве на руководящей советской работе, возможно, участвовал в оппозиции. В мае 1937 г. занимал должность начальника 10-го Главного управления Наркомата оборонной промышленности СССР13. В своем заявлении он сообщал о встречах на отдыхе в Ессентуках с Рютиным, в ходе которых тот вел антипартийные разговоры14. Машинописную копию письма Немова в ЦК сохранила дочь Рютина - Любовь Мартемьяновна, и передала в конце 1980-х гг. публикатору стенограммы.

В заявлении Немова перечислялись «крамольные» высказывания Рютина о том, что политика правящего ядра в ЦК партии во главе со Сталиным губительна для страны, к весне 1931 г. наступит полнейшее ее банкротство, сложится положение, когда никакой формальной оппозиции не будет, но Сталина никто не поддержит, а политика «этого шулера и фокусника» Сталина будет разоблачена. Немов утверждал, что Рютин оценивал доклад Сталина на XVI съезде как «сплошное шулерство и надувательство пролетариата». Не упоминая на съезде о забастовках из-за тяжелого материального положения рабочего класса, Сталин издевался над рабочими, когда говорил, что их реальная заработная плата ^ повысилась, в то время как весь мир знает, что никогда не было такого тяжелого материального положения рабочих в СССР, как в последнее время15. Ста-^ линская политика коллективизации провалилась, крестьяне в колхозы не шли, и хлеб свой не отдавали, партии не доверяли, в стране наступил финансовый

^ 11 См.: Анфертьев И. А. «Такой ответ мог бы быть понят как нежелание отвечать Централь-

^ ной контрольной комиссии.» О преследовании иркутскими партийными чиновниками

а «опального» кандидата в члены ЦК ВКП(б) М. Н. Рютина. 1929 г. // Исторический ар-

3 хив. 2010. № 2. С. 177-185.

8 12 Шкирятов Матвей Федорович (1883-1954) - член ЦКК в 1923-1934 гг., секретарь ЦКК

^ в 1923-1927, 1930-1934 гг. н

13 В мае 1937 г. А. С. Немов был арестован и Военной коллегией Верховного суда СССР приговорен к расстрелу. Определением Военной коллегии Верховного суда СССР от 3 ноя->5 бря 1956 г. дело на А. С. Немова было прекращено за отсутствием состава преступления. 6 марта 1957 г. МГК КПСС, рассмотрев заявление жены А. С. Немова, реабилитировал его посмертно и восстановил в партии. РГАСПИ. Ф. 589. Оп. 3. Д. 9355 (Т. 3). Л. 50. £ 14 РГАСПИ. Ф. 589. Оп. 3. Д. 9355 (Т. 3). Л. 50. С 15 Там же. Л. 27.

крах. Объяснение же властей, что мелкая разменная монета в стране отсутствует из-за распространения спекуляции, не что иное как очковтирательство. На самом деле всё это произошло из-за той же губительной сталинской политики16. По словам Рютина, выступления А. И. Рыкова и М. П. Томского на XVI съезде с раскаянием были напрасными, подлой была позиция Сталина в отношении Н. И. Бухарина, будто бы генеральный секретарь и его группа хотели, чтобы Бухарин «писал статьи покаявшегося грешника», но лидер правых передал сторонникам Рютина, что ни при каких обстоятельствах не напишет ни одной строчки. В таких условиях работа правых сводится к тому, чтобы всюду распространять среди рабочих мысль, что бедой и несчастьем для страны является «этот фокусник и шулер» Сталин17. Эту мысль следовало крепко внедрять на предприятиях и в деревне.

После того, как Сталина удастся отстранить от власти, или, как говорил в разговоре с ним, Немовым, Рютин, «смахнуть», с остальными его сторонниками будет легко справиться. Наличие в стране термидорианства является бесспорным фактом, говорил Рютин, необходимо в борьбе с генеральным секретарем объединиться с троцкистами. Расправа же с лучшими членами партии заставила всю партию молчать и «единогласно» поднимать руки. На вопрос Немова о том, кого же можно сейчас выбрать генеральным секретарем вместо Сталина, Рютин ответил, что никаких генеральных секретарей после устранения Сталина не будет. Во всяком случае его, Рютина, сторонники будут настаивать, чтобы партией управляли коллективно, ибо если будет генеральный секретарь, то нет гарантии, что не повторятся те же комбинации и фокусы, которые проводятся Сталиным. Состав Политбюро, утверждал Рютин, придется чаще менять, чтобы не засиживались, так как в основном нынешний его состав оторван от масс. Перед отъездом, сообщал в заключение Немов, Рютин оставил ему свой домашний адрес и просил обязательно поддерживать с ним связь в Москве. Причем, советовал работу по дискредитации Сталина вести только среди людей, хорошо ему известных и, учитывая ошибки прошлой оппозиции, вести эту работу с глазу на глаз. В том случае, если кто-либо провалится и вы- 2 даст его, то Немову следовало решительно отказываться от всяких обвинений. ^ При отсутствии каких-либо свидетелей их разговоров власти не смогут предъя- г вить им мотивированные обвинения. я

Сегодня трудно сказать, что побудило Немова написать письмо в ЦК, об- § рекавшее Рютина на репрессии, как нельзя определить и «процент» достовер- -а ности его содержания. Возможно, Немов считал своим партийным долгом про- "С информировать руководство партии о зреющих оппозиционных настроениях. .гз Не исключалось и другое - ему, ранее подозревавшемуся в связях с троцки- ^ стами, дали понять, что самого могут привлечь за недоносительство, если он ^ со всеми подробностями не изложит, возможно, с прибавлениями, характер ^

16 Там же. Л. 28.

17 Там же. Л. 25. оо

своих бесед с Рютиным. Вполне вероятно, что Немов добросовестно выполнил данное ему поручение по дискредитации Рютина. Оказавшись в числе причастных к делу Рютина, он, как и многие другие ему подобные, во второй половине 1930-х гг. был обвинен в контрреволюционной деятельности, арестован и по приговору Военной коллегии в мае 1937 г. расстрелян.

В архиве Л. М. Рютиной сохранилась объяснительная записка ее отца на имя Ярославского, написанная им 21 сентября 1930 г., уже после ознакомления с письмом Немова в ЦК. В ней он заявляет, что всё изложенное на 99 процентов является ложью, всё перевернуто и извращено, к правым он никогда не принадлежал и распространением взглядов правого уклона не занимался18. Рютин утверждал, что говорил с Немовым на курорте о хозяйственных и политических вопросах раза три-четыре, встречались у источника и на улице или в парке. Суть всех разговоров с Немовым сводилась к тому, что он, Рютин, никогда не был связан с группой Бухарина. А теоретических взглядов Бухарина и его последователей в области исторического материализма никогда не разделял. То же самое он мог сказать и о теории организованного капитализма, о теории мирного врастания кулацких кооперативных гнезд «в социализм», а также о теории самотека. Сталина же он даже тогда, когда в 1928 г. генеральный секретарь сместил его с должности секретаря бюро Краснопресненского райкома, считал самым крупным вождем партии, способным проводить в жизнь ленинские принципы. Он тогда допустил отступления от линии партии в вопросе о темпах индустриализации и в оценке положения в деревне. Но при этом считал, что Сталин напрасно ошельмовал его и «ловким маневром вытряхнул с партийной работы»19. Он считал это нечестным с его стороны поступком. Вот суть этой будто бы части его разговора. Что касается общего хозяйственного положения в стране, то в разговоре с Немовым он говорил лишь о том, что этот, 1930 г. будет весьма напряженным и не более. Особенно трудное положение бу-^ дет к весне 1931 г.20, в то время как Немов превратил эти слова в предсказание

краха партийной политики. От слов, что 1930 г. для страны мог оказаться весь-^ ма напряженным, он не отказывался, но в этом, утверждал Рютин, нет ничего и антипартийного и правоуклонистского. Вместе с тем он отрицал, что говорил о термидоре и забастовках. Всё это вымышлено от начала и до конца, так как он ^ не троцкист и не устряловец, чтобы говорить такую чепуху. Всё, что говорил а А. С. Немов о колхозах, - также ложь.

у И всё же исключение Рютина из партии можно было бы считать рядовым,

а примечательным лишь тем, что им занимался Президиум ЦКК21, а постанов-

У 18 РГАСПИ. Ф. 589. Оп. 3. Д. 9355 (Т. 3). Л. 207.

19 Там же. Л. 2.

^ 20 Там же. Л. 205.

^ 21 См.: Анфертьев И.А. Стенограмма заседания Президиума ЦКК ВКП(б) от 23 сентября ^ 1930 г. Деятельность М. Н. Рютина против режима И. В. Сталина // Клио. 2004. № 4 (27). Й С. 33-45. С

ление Президиума утверждалось Политбюро ЦК ВКП(б)22. Однако это не так, если рассматривать ситуацию в контексте преследований Мартемьяна Никитича до и после исключения из партии. До сентября 1930 г. он подвергался преследованиям дважды: в 1928 г. был снят с должности секретаря Краснопресненского райкома ВКП(б) и выведен из состава бюро Московского обкома ВКП(б); в 1930 г. был снят с должности заместителя ответственного редактора газеты «Красная звезда». Оба раза его делом занимался лично Сталин, с которым Рютин имел смелость вступать в дискуссии. Однако после отстранения от работы в «Красной звезде» Рютин был назначен с повышением - председателем Управления фотокинопромышленности ВСНХ СССР23.

5 октября 1930 г., на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) было рассмотрено персональное дело Рютина, а уже на следующий день в газете «Правда» было опубликовано постановление Президиума ЦКК ВКП(б), в котором говорилось: «За предательски-двурушническое поведение в отношении партии и за попытку подпольной пропаганды правооппортунистических взглядов, признанных XVI съездом несовместимыми с пребыванием партии, исключить М. Рютина из рядов ВКП(б)»24. Под заголовком «Правых оппортунистов, предателей партии - вон из наших рядов!» в газете была опубликована редакционная статья, начинающаяся словами: «Постановлением ЦКК ВКП(б) исключен из партии Рютин. Исключенный из партии Рютин представляет собой типичный образец двурушника. Будучи секретарем Краснопресненского райкома, Рютин совместно с т. Углановым вел фракционную борьбу против ЦК. Он вместе со всей правой оппозицией пытался противопоставить партии и ЦК московскую организацию. Рютин вместе с т.т. Углановым и Бухариным обвинял партию в скатывании к троцкизму. Рютин вместе со всеми правыми боролся против политики индустриализации, против строительства колхозов и совхозов. Они объявляли троцкизмом организуемое партией социалистическое наступление на кулачество». Далее говорилось о том, что ленинская московская организация сняла свое бывшее правооппортунистическое руководство, обвиненное партией в правых взглядах. Некоторые товарищи, защищавшие эти!£ взгляды, под влиянием партийной критики якобы искренне отказались от них С! и активно стали участвовать в социалистическом строительстве. Рютин же, как ^ оказалось потом, не принадлежал к их числу. Несколько лет пребывания его ^ в большевистской партии не сделали этого бывшего меньшевика большевиком. |

22 Протокол Политбюро ЦК ВКП(б) № 11 от 5 октября 1930 г. п. 29: О Рютине (постанов- о ление Президиума ЦКК от 23-9-1930, протокол № 8, п. 2; Ярославский). Решено: «За.й предательски-двурушническое поведение в отношении партии и за попытку подпольной пропаганды правооппортунистических взглядов, признанных XVI съездом несовмести- ^ мыми с пребыванием в партии, исключить Рютина из рядов ВКП(б). Настоящее постановление опубликовать в печати». (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 799. Л. 7). .¡У

23 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 823. Л. 51, 90. ^

Но с открытой проповедью правооппортунистических взглядов стало трудно появляться в партийных организациях. Поэтому Рютин, как и некоторые другие правые, еще в октябре 1928 г. начал маневрировать. Признав на октябрьском пленуме МК в 1928 г. свои ошибки, он остался по-прежнему правым оппортунистом.

Эпиграфом этой статьи в «Правде» были слова Сталина: «Невозможно развернуть настоящую борьбу с классовыми врагами, имея в тылу их отражение»25. Недвусмысленно давалось понять членам партии, что время дискуссий и разговоров осталось в прошлом, наступила пора решительного искоренения инакомыслия, в какой бы форме оно ни выражалось. О том, что первый удар будет нанесен по членам партии, ранее предлагавшим внести коррективы в партийную линию, можно было судить по призыву, который предварял сталинский эпиграф: «Разоблачим до конца кулацких агентов, союзников контрреволюционного троцкизма - правых оппортунистов»26.

Рютин, отстраненный от партийной работы за примиренческое отношение к правому уклону, так ни разу и не проявил себя на деле как правый оппортунист. В связи с этим, уточнялось в статье, Рютин после поражения правых «голосовал, выступал и писал в защиту генеральной линии. Но это была одна сторона деятельности Рютина. Была еще другая работа, скрытая от партии. Тут был и действовал истинный Рютин, правый оппортунист и предатель партии». Да, утверждал автор статьи, Рютин предавал партию. «За спиной партии, пользуясь ее доверием, он пытался использовать трудности социалистического строительства для разложения партийцев. Он катился всё ниже со ступеньки на ступеньку. Рютин не только, как в свое время сменовеховцы, как это делают теперь многие правые, выжидал, что партия откажется от политики развернутого социалистического наступления, но он пытался вести подпольную работу против ЦК, как подлинный кулацкий агент». ^ Однако не все в партии приняли эти обвинения «за чистую монету». В частности, в день публикации статьи в «Правде» на собрании ячейки ВКП(б) Со-^ юзкино оценка поведения Рютина не была однозначно негативной. Сведения и об этом сохранились в протоколе заседания партколлегии ЦКК от 18 ноября 1930 г., в результате чего было принято решено «просить ЦК ВКП(б) обсудить ^ вопрос о положении в Союзкино»27.

а В ноябре 1930 г. в райкомы, горкомы и партячейки Московской партийной у организации было направлено закрытое письмо Московского обкома ВКП(б) ^ за подписью Л. М. Кагановича, в котором предписывалось зачитать его на за-£ крытых заседаниях, разработать план мероприятий и в месячный срок доло-

8 жить практические предложения28. В документе обстоятельно анализировалось « -

^ 27 РГАСПИ. Ф. 613. Оп. 1. Д. 186. Л. 52. С 28 Там же. Ф. 17. Оп. 86. Д. 97. Л. 2, 3.

положение в московских парторганизациях, давались оценки как внутреннему положению страны, так и внешнеполитическим событиям. О причинах исключения М. Н. Рютина из партии подробно говорилось в разделе «Вопросы внутрипартийной жизни». Однако в предыдущем разделе - «Обострение классовой борьбы и раскрытие контрреволюционных организаций» - видимо, совсем не случайно утверждалось, что социалистическое строительство «происходило и происходит в обстановке ожесточеннейшей классовой борьбы»29. В связи с этим за минувшие после XVI съезда ВКП(б) месяцы в соответствии с директивой Московского обкома партии была проведена массовая операция по «изъятию из деревни контрреволюционного кулацкого, антисоветского актива»30. Репрессиям подверглись около тысячи человек - бывших помещиков, полицейских и жандармов, торговцев, священников, в том числе около 150 эсеров. В ряде районов, отмечается в документе, были ликвидированы «кулацкие, повстанческие, эсеровские и террористические группировки, занимавшиеся терактами, поджогами, отравлением скота, распространением слухов о войне»31. Об обострении классовой борьбы, утверждалось далее, свидетельствовали и планы интервенции, которые вынашивали руководители так называемой Промпартии. Этому, с их точки зрения, благоприятствовала борьба троцкистов и правых уклонистов против руководства партии, поскольку налицо имелось идейное родство между платформами Промпартии, Трудовой крестьянской партии и платформой правого уклона. Таким образом, утверждалось в закрытом письме, контрреволюционеры идейно сомкнулись с правыми уклонистами и старались использовать их лидеров в своих целях, помогали им одержать победу внутри ВКП(б), «не гнушались и террором, создали террористическую группу, готовившую теракты в дни работы XVI съезда против Сталина, Ворошилова, Куйбышева, Молотова, а также против тт. Менжинского, Ягоды и др.»32.

В следующем разделе «Вопросы внутрипартийной жизни» отмечалось, что «партия разгромила правый уклон как кулацкую агентуру в партии, причем XVI съезд признал взгляды правой оппозиции несовместимыми с при- !£ надлежностью к ВКП(б)»33. Но правые уклонисты, отмечалось в документе, С! продолжили атаку на ЦК и ведут ее «подпольно, предательски, обманывая ^ партию, двурушничая, прикрываясь формальным согласием с генеральной ^ линией, наиболее ярко это подтверждается фракционной предательской ра- | ботой видного правого уклониста, ближайшего соратника Бухарина и Угла- ^ нова, бывшего секретаря Краснопресненского райкома - Рютина... Рютин- -с

ские оценки политики партии и положения в стране ничем не отличались "й

29 Там же. Л. 9. -3

30 Там же. £

33 Там же. оо

от оценок меньшевистско-белогвардейской эмиграции»34. Далее, Рютину вменялось в вину намерение «свергнуть руководство партии, возглавляемое т. Сталиным»35.

Ошельмованный публично в печати и не менее публично перед своими теперь уже бывшими товарищами по партии в закрытом письме Московского обкома, Рютин был арестован в ноябре 1930 г. Основанием для ареста стали агентурно-оперативные сведения. Вместе с тем разведывательные службы белоэмигрантских организаций доносили в свои центры, что Рютина арестовали за его связи с группой председателя Совнаркома РСФСР С. И. Сырцова36. Его сторонники выступали против методов индустриализации страны, которые проводились Сталиным. Однако на допросах в ОГПУ Рютин отрицал предъявленные ему обвинения. Менжинский вынужден был обратиться к Сталину с просьбой уточнить его дальнейшую судьбу, ссылаясь на то, что Рютин «изображает из себя невинно обиженного»37. Сталин на записке Менжинского приписал: «Нужно, по-моему, отпустить»38. 17 января 1931 г. Рютин был освобожден из тюрьмы с твердым намерением продолжить борьбу с человеком, который, по его твердому убеждению, вел страну и партию к неминуемой гибели.

Таким образом, подводя итоги изложенного документального материала, объективный исследователь обязан признать Сталина политиком, умеющим искусно лавировать в борьбе за власть, находить союзников, разыгрывать многоходовые операции, выжидать момент для атаки, отступать, когда того требуют обстоятельства, разыгрывать незаслуженно обиженного, а порой и оскорбленного недоверием руководителя. Некоторые историки полагают, и не без оснований, что культ личности Сталина начал формироваться в начале 1930-х гг., но в действительности стремление к собственному возвышению и впоследствии к обожествлению можно обнаружить на десятилетие раньше. Но в те годы не всем это бросалось в глаза, многие партийцы-руководители ^ списывали эти достаточно тревожные симптомы на неизбежные издержки обострившейся после смерти Ленина борьбы за власть. Однако после разгрома ле-^ вой, троцкистско-зиновьевской оппозиции и так называемых правых во главе и с Бухариным культ личности Сталина приобрел наиболее зримые очертания.

Это не могло не вызвать протесты в партийной среде, особенно среди тех пар-^ тийных работников, кто находился в достаточной близости от генсека, чтобы а трезво судить о его намерениях. В итоге Сталина можно назвать политическим у прагматиком, который в интересах своих политических выгод способствовал

а распространению мифов о собственной прозорливости и гениальности в борь-

* 34 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 86. Д. 97. Л. 11, 12. § 35 Там же. Л. 11.

^ 36 Старков Б. А. Дело Рютина // Они не молчали / Сост. А. В. Афанасьев. М.: Политиздат, ^ 1991. С. 158.

^ 37 РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 5282. Л. 1.

С 38 Там же.

бе с противниками Советской власти, которых он к тому же сам и назначал. Большинство из тех, кто оказывался по его воле разменными фигурами в политических играх, опускали руки, пасовали, отказываясь от продолжения борьбы. М. Н. Рютин оказался одним из немногих, кого не устроила предназначенная ему роль жертвы, кто не спасовал перед всесильным диктатором, а решил продолжить борьбу, но уже не в одиночку, а попытавшись создать подпольную организацию внутри ВКП(б).

Присутствуют т.т. Ярославский, Шкирятов; Рютин.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Зачитывает письмо тов. Немова.

Что вы скажете по этому поводу?

РЮТИН. Я, тов. Ярославский, считаю это безобразием от начала до конца.

ШКИРЯТОВ. Что он - врет?

РЮТИН. Лжет! На 99 % лжет!

ШКИРЯТОВ. Как же он выдумал всё?

РЮТИН. Да я вам расскажу относительно наших бесед.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Это было 8-10 раз.

РЮТИН. Это чепуха, конечно. Мы встречались раз или два. Один раз он ко мне приходил, потом встречались на водопое39. А 8-10 раз - это преувеличение. Он спрашивал, естественно, меня, какие мои взгляды. Я заявил, что с правыми я никогда не был целиком согласен, даже тогда, когда меня снимали40. Во-первых, по общетеоретическим вопросам, общетеоретической фило- ^ софской концепции Бухарина я был всегда решительным [ее] противником, § я никогда не был механистом. В отношении теории организованного капита- -лизма - я ни на одну минуту не разделял таких теорий. ^

Наконец, насчет мирного врастания кулака, никогда я этого не разделял. | Даже когда меня снимали [с партийной работы] я заявлял, что у меня были Д расхождения с партией по двум вопросам, относительно темпов индустриа- 8 лизации и политики партии в деревне. В отношении темпов, конечно, я был ° сторонником того, что мы должны придерживаться быстрых темпов, но когда д я выступил против Сталина на бюро райкома, о чем ЦК и ЦКК было известно. ^

ШКИРЯТОВ. Вы, товарищ, скажите нам, о чем вы с Немовым говорили? Н«

39 Вероятно, у санаторного источника. ей

40 М. Н. Рютин имеет в виду 1928 г., когда его по инициативе И. В. Сталина сняли с долж- .5

ности секретаря Краснопресненского райкома ВКП(б). оо

РЮТИН. Я всё расскажу подробно. Я говорил, что никогда не сходился с Бухариным, Томским и Рыковым в отношении международного положения. В этом отношении у меня никогда не было расхождений с партией. Оппортунистические элементы - я считаю, что процесс очищения должен идти дальше, что специфические условия развития капитализма привели к этому, хотя дело большевизации за последнее время продвинулось вперед. Я говорил, что в отдельных вопросах есть расхождения, я не скрываю, например, относительно районирования. Когда на Политбюро как-то мы встретились, и тов. Сталин с группой товарищей говорили относительно районирования, я сказал, я лично стою на той точке зрения, что целесообразнее было бы ликвидировать областные центры, а не окружные центры. В этом отношении и сейчас у меня есть [сомнения]. В отношении меня лично - даже когда меня снимали, - меня смешали с правыми, ошельмовали, и выступление тов. Сталина против меня на Оргбюро я считаю неправильным, недобросовестным, пришили меня к этой компании.

ШКИРЯТОВ. Это вы с Немовым говорили?

РЮТИН. Да. Потом я говорил о таких вещах, как относительно контрактации. Туда приехал тов. Муралов, который объезжал колхозы и индивидуальные хозяйства. Он приезжал и говорил, что с началом контрактации начали опять вырезывать скот. Я говорю - безобразие это, надо принять меры, чтобы это прекратить.

Когда он говорит, что я связывал себя с Рыковым, что мы правые - это безобразие, дальше которого пойти нельзя.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Я допускаю, что когда человек пишет, он может кое-что забыть или может сообщить не точно, но тут говорится о целом ряде вопросов, он говорит, что вы давали такую оценку, что политика партии во главе со Сталиным губительна и т. д. (читает).

РЮТИН. Я заявляю, что все это ложь от начала до конца. Причем теперь ^ у меня возникает мысль, чем объясняется этот документ. Я могу сказать, [что] когда мы боролись с троцкистской оппозицией, он сочувствовал троцкизму. Это ^ может подтвердить и теперешний секретарь Галкин и работники К[онтрольной] и к[омиссии]. Он у нас был на подозрении. Я его вызывал и лупил.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Какое это отношение имеет? щ РЮТИН. Вот, например, в отношении районирования я высказывался, а в отношении этой компании [против правых мы] говорили, что пришили меня. у Но то, что я говорил, того он не написал, а написал то, чего я не говорил.

а ЯРОСЛАВСКИЙ. А вот, например, относительно доклада Сталина на съез-р

£ де (читает). Такие конкретные вещи.

® РЮТИН. Неверно. Я вам расскажу, каким образом это было. Я заявляю,

§ я считаю, что доклад Сталина в основном совершенно правилен, но некоторых

^ вопросов, я считаю, он не коснулся. Но сказать, что это шулерство [со стороны

Немова], так передергивать...

н ЯРОСЛАВСКИЙ. Вы говорили, что он в докладе не коснулся вопроса о за-

С бастовках.

РЮТИН. Я не могу сказать, потому что о забастовках сам ничего не знал.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Такого разговора не было?

РЮТИН. Не было.

ЯРОСЛАВСКИЙ. И о зарплате ничего не говорили?

РЮТИН. И о зарплате ничего не говорил.

ЯРОСЛАВСКИЙ. А о том, что политика партии с колхозами провалилась?

РЮТИН. В отношении колхозов я опять говорю, у меня были сомнения, и сейчас я не скрываю. То же и относительно районирования.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Тут вопрос не о колхозах, а тут прямо говорится: «Политика в отношении колхозов явно провалилась».

РЮТИН. Он меня спросил, как ты смотришь на колхозы. Я сказал, я считаю политику безусловно правильной, но перегибы, которые были в этом отношении, причинили нам много беды. Относительно ЦК я не говорил. Как я мог говорить, когда мы имеем в колхозах 30-40 % [крестьян]?

ЯРОСЛАВСКИЙ. Насчет финансового краха, что отсутствие мелкой разменной монеты [надо] объяснять спекуляцией - это очковтирательство.

РЮТИН. Он надергал это всё, что сам говорил. Он сам говорил, что объяснять одной спекуляцией это - нельзя. Я сказал - не могу этого объяснить, потому что я не в курсе дела. Мы спорили с Гончаровым, который там был. Гончаров говорил: «По-моему, напрасно ЦК придерживается таких мероприятий, нужно выпустить какие-нибудь боны». А я сказал, наоборот, политика ЦК правильна, потому что если выпускать боны, то это может осложнить положение в дальнейшем, и ЦК, когда он не идет по линии наименьшего сопротивления, прав. Так я говорил с Гончаровым и с Немовым, но говорил, что перегнули палку в отношении выпуска бумажных денег. Но нельзя же, в конце концов, когда говоришь с членом партии, в совершенно лояльных формах, думать, что он что-то выдумает, передернет, тут пропустит, там вставит словечко, и получится такая вещь.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Это чепуха, думать, что члены партии, встречаясь, не будут говорить о политике партии даже во время отдыха.

РЮТИН. Причем я больше всего говорил о теоретических вопросах. Я про- !£ чел теорию прибавочной стоимости Маркса и Гегеля.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Тут вопрос не о Гегеле. Тут у нас документ, который го- ^ ворит о том, что товарищ, который был в ЦК партии, ведет такую работу, которую нельзя характеризовать иначе, как двурушничество.

РЮТИН. Конечно, если бы это было так. ^

ЯРОСЛАВСКИЙ. Говорить, что я голосую за линию партии и стараюсь показать себя сторонником линии партии, а ведет такую подготовку, которая говорит, что мы ведем гибельную политику, что неизбежен кризис, и что большинство поймет неизбежно эту гибель.

ШКИРЯТОВ. Немов пришел, можно его позвать и сказать, что т. Рютин всё § отрицает.

РЮТИН. На 99 %.

ШКИРЯТОВ. О Сталине говорили? I

РЮТИН. Я сказал, я считаю, что когда он выступил и сказал, что я примиренец, он меня ошельмовал. Тут все ложь на 99 %. ЯРОСЛАВСКИЙ. Тогда давайте вызовем Немова.

В присутствии тов. НЕМОВА.

РЮТИН. Так-то, значит, брат. Здорово ты подтасовал. ЯРОСЛАВСКИЙ. Тов. Рютин говорит, что на 99 % это неправда. НЕМОВ. Я не сомневался, что Рютин будет отрицать, потому что Рютин дал такую установку, чтобы вести эти разговоры с глазу на глаз, без свидетелей. РЮТИН. Безобразие.

НЕМОВ. Чего там, Рютин, ты лучше говори по-большевистски, прямо. РЮТИН. Не втирай очки. Я знаю, когда ты был с троцкистами. НЕМОВ. Я полагаю, что будет целый ряд товарищей, которые это подтвердят. В конце концов, это выяснится. Рютин подходил к этому осторожно, постепенно, вводил меня в курс вопросов, о которых я писал. РЮТИН. Где это было? НЕМОВ. В Ессентуках, раз 8 или 10. ЯРОСЛАВСКИЙ. Тов. Рютин говорит, что 2-3 раза. НЕМОВ. Когда я был у Гончарова. РЮТИН. Ты сам пришел ко мне.

НЕМОВ. Я принес [фото]карточки Гончарову, я его снимал, и принес карточки. Зашел Рютин, потом говорит, пойдем вниз, он взял меня под руку, пошли вниз. Это была вторая наша беседа. Тут ты говорил уже более подробно. Третий раз, когда мы воду пили, четвертый раз, когда мы ходили к одному парню, который жил в санаторий Калинина. _ ШКИРЯТОВ. Герасимович.

^ НЕМОВ. Пятый раз, когда мы встретились в парке, ты шел с кружкой отО

туда, а я туда. Говорили о тех же вещах. Я, конечно, не записывал. ^ ШКИРЯТОВ. Оказывается, встречались не 2-3 раза. и РЮТИН. Встречались больше, но говорили не каждый раз.

НЕМОВ. Еще говорили около санатория. ^ РЮТИН. И ты каждый раз пытался меня прощупывать. а ЯРОСЛАВСКИЙ. Дело не в том, кто кого прощупывал, а что имела место у такая работа.

^ ШКИРЯТОВ. Что он говорил о Сталине?

£ НЕМОВ. Фокусник, шулер, комбинатор, который доведет страну до гибели, ® самое позднее это будет весной. Сначала говорил, что осенью, а потом, когда § приехал из Кисловодска, говорил, что весной, и что наша установка, что нужно ^ его смахнуть, а когда мы его смахнем, тогда мы справимся.

Скажи, Рютин, говорил ты, сколько у меня хозяйственников знакомых, и кто является надежным.

РЮТИН. Лжешь!

НЕМОВ. И что нужно подготовлять людей на предприятиях, чтобы в нужный момент ударить, и чтобы заключить блок с троцкистами.

РЮТИН. Ты сам был троцкистом.

НЕМОВ. Что наша установка в отношении экономики безусловно правильна, а их41 установка была губительной, потому что Сталин ее проводит и проваливается. Но в отношении внутрипартийной демократии они безусловно были правы, и на этой основе можно с ними договориться.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Насчет термидорианства.

НЕМОВ. Почему нужно быть острожными? Потому что лучших товарищей ссылают, исключают, одно слово и кончено. Факты термидорианства у нас налицо. Как же иначе такую расправу расценивать?

ШКИРЯТОВ. Насчет Максимова.

НЕМОВ. Он говорит, я поеду туда, Максимов пользуется большой популярностью среди московских рабочих, с ним нужно поговорить. Но потом, когда приехал, сказал, что нужно быть очень осторожным, потому что ребята ругаются.

РЮТИН. А Максимову я ничего не говорил. Я спросил его только в отношении Велостроя.

ШКИРЯТОВ. А о трудностях наших говорили?

РЮТИН. Ничего не говорил. Так как я до настоящего времени нахожусь под подозрением, то я так и знал, что люди будут подтасовывать факты.

ШКИРЯТОВ. Вы говорили с Максимовым, что у нас адски трудное положение в стране и т. д., а Максимов говорит, почему и вы мне всё время задаете такие вопросы относительно трудности положения.

РЮТИН. Видите, товарищи, если так дело стоит, то я просто вынужден буду отказаться от показаний.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Ни один член партии не имеет права отказываться от показаний. Если ты считаешь себя членом партии...

РЮТИН. Считаю.

ЯРОСЛАВСКИЙ. .если ты думаешь, что тебя шантажируют, ты обязан говорить.

РЮТИН. Например, относительно термидора. Когда я глубоко верю в силу пролетарской революции, говорить относительно перерождения нашей партии - это черт знает что такое. Говорил я, что я за медленные темпы индустриализации?

НЕМОВ. То, чего ты не говорил, того я и не пишу. Я пишу то, что ты гово- ^

рил. Ты меня не экзаменуй, а скажи прямо - говорил ты, что если засыпешься, то надо вести [в этом случае дело] прямо на отказ. РЮТИН. Лжешь, лжешь, мерзавец, лжец!!!

41 Речь идет о Л. Д. Троцком и его последователях.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Нельзя этого допускать, тогда он тоже имеет право назвать вас мерзавцем. Если я допущу такую вещь в отношении к нему, я должен буду допустить, что и он вас будет называть мерзавцем, а потом вы будете бить друг друга по физиономии. Это не разговор в партийном учреждении.

РЮТИН. Говорил ли я, что я никогда не сходился с Рыковым и Бухариным, даже когда меня снимали.

НЕМОВ. Нет. Вот это ты действительно врешь. Говорил, что напрасно выступали Томский и Рыков на съезде42, потому что их всё равно бы выбрали. Это ты говорил у себя на даче. Ты говорил: «Бухарин нам передал, что он ни слова об этом больше писать не будет».

РЮТИН. «Нам» - это значит фракции?

ЯРОСЛАВСКИЙ. Ну для нас ведь не секрет, что правая фракция существовала.

РЮТИН. Я заявляю, что я в течение двух лет не виделся с Бухариным.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Я тоже давно с ним не виделся, но вчера я получил один документ, который доказывает, что он не может встать на правильный путь.

ШКИРЯТОВ. Когда я задал вопрос Максимову, спрашивал ли он о внутрипартийном положении, он сказал, что нет, он всё время меня выспрашивал. Я сказал, что Рютин с вами говорил. Он говорил: «Приехал в первый раз, увидела его одна женщина, говорит: Рютин приехал. Мы повидались с Рютиным, потом пошли, Рютин стал заговаривать относительно философских вопросов, а кроме того стал спрашивать, где он работает. Максимов рассказал, что он работает в Индустрое, потом вы стали говорить, что наше положение весьма тяжелое, а Максимов сказал: конечно, отдельные трудности есть, но мы строим, растем и т. д. Потом, он говорит, разговор перешел на другие темы». После этого, когда приехал Максимов к вам, опять Рютин переходит к этому вопросу. Был тогда и Немов.

^ НЕМОВ. И женщина, которая работала в Совкино, управделами, что ли.

ШКИРЯТОВ. Он говорит: «Рютин стал опять сводить разговор на то, что ^ внутреннее положение трудное, а я сказал, какого черта ты всё время об этом и мне вопросы задаешь».

РЮТИН. Когда я приезжал в Ессентуки, мы говорили по хозяйственным во-^ просам, а по общим вопросам не говорили совершенно. Мы говорили по хозяй-а ственным вопросам, когда встречались где-то на дорожке в Кисловодске в пар-& ке. Встретились и заговорили, причем он сказал: «Как дела». Я говорю, трудно ^ работать, общее хозяйственное положение тяжелое, а как у тебя. Он говорит: ° «Трудно работать, очень тяжело». Потом я сказал, какое положение в кино, что ® не обращают внимания, считают, что там одни артисты и т. д. Я не знаю, но не § исключено, что я начал говорить, а может быть, он спросил, как работа, какое ^ у вас положение в Фотообъединении. Я рассказал - какие трудности. Но чтобы я обязательно начал.

С 42 Имеется в виду XVI съезд ВКП(б), прошедший в июле 1930 г.

ШКИРЯТОВ. Дело не в том, чтобы вы всё время говорили, что у вас всё хорошо. Важно, в какой перспективе идет это обсуждение. Вот, например, Немов, член партии с 1917 г., он написал этот разговор по поводу вашего отношения к тов. Сталину, по поводу разменной монеты, по поводу трудностей, по поводу выступления Сталина на съезде, что он не говорил о забастовках в стране. Что Каганович предлагал вам выступить на съезде. Об этом вы говорили?

РЮТИН. Говорил. Я сказал, меня до сих пор подозревают, что я имею отношение к группе Бухарина. Между прочим, подошел Каганович и говорит, что мы выставляем вашу кандидатуру в ЦК. Я удивился, я этого не ожидал в связи с грубейшими ошибками, которые мною были допущены43. Тов. Каганович предлагает мне выступить. Было такое положение: я уже записался по хозяйственным вопросам, я хотел говорить по вопросам кино, но так как мне [в прениях слово] не досталось, то я договорился с Кагановичем, что я напишу статью. Статью я написал.

ШКИРЯТОВ. Это вы говорили с Немовым?

РЮТИН. Да. Показал эту статью Сутырину, но он сказал, что теперь следовало бы написать несколько иначе, чем она написана, съезд кончился, надо было уезжать в отпуск, я говорил с Кагановичем, он сказал: «Приедете после отпуска и напишете».

ШКИРЯТОВ. А о Сталине и проработке вы ничего не говорили? РЮТИН. Я связывал это с его выступлением [на XVI съезде], но относительно общего руководства ничего не говорил, когда приехал Козлов, я говорил, что снимают людей, но я считаю, что Сталин выше и крупнее всех [оппозиционных деятелей в партии] и никогда не сделает ошибок, которые делают они.

ШКИРЯТОВ. Речь не о том, что вы говорили с Козловым, а что вы говорили с Немовым.

НЕМОВ. Относительно разговора с Кагановичем он действительно говорил о статье, чуть ли не в столовой с ним встретились, - «когда Каганович сказал, что он выставляет мою кандидату [в члены ЦК], я понял, что он хочет, но так как я в корне не согласен [с проводимой линией партии], то я сказал, что может быть!£ лучше написать статью, но потом уехал в отпуск и так и увернулся от этого дела». С! ЯРОСЛАВСКИЙ. Вы спорили с Рютиным или не возражали? ^

НЕМОВ. Целый ряд вопросов мне не был ясен, когда он говорил, что Ста- ^ лина нужно убрать, установить другое коллегиальное руководство, я сказал - | вообрази, у нас нет более авторитетного человека, завтра Сталин уйдет, кого ^ надо выбрать генеральным секретарем? Он говорит: «Вообще не должно быть -с генерального секретаря, должно быть коллективное руководство, иначе нет гарантии, что опять не будет таких фокусов и комбинаций, которые сейчас устра- ^

ивает Сталин и что опять не начнется положение, которое мы имеем сейчас». ^ -

43 Имеется в виду публикация М. Н. Рютиным написанной им передовой статьи «Ликвидация кулачества, как класса» в газете «Красная звезда» от 16 января 1930 г. и статьи- ^ опровержения И. В. Сталина «К вопросу ликвидации кулачества, как класса» в «Красной.5 звезде» от 21 января 1930 г. оо

РЮТИН. Наоборот, ты пытался подъезжать ко мне еще в ВСНХ. Он пытался выяснить мою позицию, спрашивал, какая моя точка зрения сейчас. Я сказал, никогда я с Бухариным, Томским, Рыковым не был целиком согласен, даже когда меня снимали. У меня было две коренных ошибки, я был противником темпов, которые были взяты, т. е. я стоял за быстрые темпы, но говорил, что они должны быть проверены на практике. Вторая ошибка в отношении политического положения деревни. В дальнейшем, в декабре и январе, я уже голосовал вместе [с другими членами партии одинаково].

ШКИРЯТОВ. Чем же вы объясните, что Немов всё так неверно говорит?

РЮТИН. Я Ярославскому уже сказал, [что] мы с Немовым дрались во время троцкистской оппозиции.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Он и со мною дрался, тогда должен и ко всем нам иметь недоверие.

ШКИРЯТОВ. А в чем выразилась эта драка?

РЮТИН. Он в скрытой форме оказывал содействие троцкистам. Он был тогда директором Лаборснабжения и [мы] его вызывали [в райком партии] и нажимали.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Сняли вы его с работы, исключили из партии?

НЕМОВ. Вынесли ли мне вообще какое-нибудь наказание?

РЮТИН. Вы в скрытой форме оказывали содействие троцкистам и боролись с нами.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Что же вы сделали, исключили из партии, сняли с работы?

РЮТИН. Оппозиция была разбита, и тов. Немов незаметно отошел.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Если он отошел от оппозиции, то почему же он должен сейчас быть против вас?

РЮТИН. Я вызывал его и говорил, что вы не двурушничайте и т. д. Он тогда такими фокусами занимался. Приходил секретарь ячейки, мне сказал, что надо его вызвать, что Немов ведет [оппозиционную] работу, связан с троцкистами.

НЕМОВ. Будучи секретарем райкома, вы, зная, что председатель треста ведет троцкистскую работу, хотя бы в скрытой форме, он должен был вызвать меня и довести до сведения, но я заявляю, что никогда меня Рютин не вызывал, никогда я с Рютиным не дрался и вообще ни с кем из районного комитета партии не дрался, и друг против друга мы не выступали. Никто меня не вызывал и не говорил. Это абсолютная ложь.

у РЮТИН. Галкин может подтвердить.

^ НЕМОВ. Ни Рютин, ни Галкин меня не вызывали и со мной не говорили. £ Я не знаю, почему он хочет мне приписать троцкизм, [наверное], чтобы оправ-

дать свою работу. Никогда со мной никто не говорил, никогда не вызывал.

РЮТИН. Галкин может подтвердить, что он вел скрытую троцкистскую работу, и во-вторых, что я с ним говорил по этому вопросу.

^ ШКИРЯТОВ. Галкин при этом был?

РЮТИН. Галкину я во всяком случае говорил.

НЕМОВ. А может быть, вспомнишь, когда ты меня вызывал. Когда это было?

РЮТИН. У меня столько народу было.

НЕМОВ. Ну, зимою, летом.

РЮТИН. В октябре, в декабре44.

НЕМОВ. Октябрь, ноябрь, декабрь я был за границей и приехал в феврале. Я уехал во время октябрьских торжеств. Я вернулся в феврале 1928 года. Как он мог меня вызывать во время борьбы.

РЮТИН. Это могут подтвердить свидетели.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Это отводит нас в строну, потому что, даже если допустить, что Немов был троцкистом, и вы его вызывали, то я не понимаю, какое это имеет отношение к делу. Я тоже боролся против троцкистов не меньше Рю-тина, почему же Немов избрал Рютина и пишет о нем то, чего не было.

РЮТИН. Мне непосредственно приходилось с Немовым сталкиваться. Ваше положение совсем другое.

НЕМОВ. Если считать, что Немов имеет что-нибудь против Рютина, то [вот] еще факт. Когда нашу фабрику Рухимовича обследовала главная инспекция ВСНХ, и встал вопрос о том, чтобы меня снять, Рютин выступил и заявил, [что] Немова во что бы то ни стало нужно оставить. Это было в феврале месяце в разгар борьбы с троцкистами. Не было никаких столкновений. Почему же это так.

ШКИРЯТОВ. Совершенно непонятно, почему же Немов выбрал Рютина. Вы говорите, что он был скрытым троцкистом, и что была борьба, а оказывается, нет никакого постановления против Немова, наоборот, вы выступали в его защиту. Но в районном комитете были и другие лица, которые боролись с троцкистами, почему же он обязательно на вас напал. И тут же вы говорите: всё, что написано Немовым, всё это ложь. Не могу поверить, что вы не говорили с ним, что вы не говорили о разменной монете, о выступлении Сталина.

РЮТИН. Я говорил, но всё это извращено. По пунктам могу сказать, что я говорил и чего не говорил. Относительно разменной монеты говорил я следующее: затруднения в Москве и в провинции с разменной монетой - очевидно, кроме вредительских элементов, выпущено излишнее количество денег. Но делать!£

из этого заключение, что у нас финансовая катастрофа - это, конечно, чепуха. а

Дальше, вы говорите, почему Немов так поступает. Я сам удивлен, но я был ^ не рядовым работником, я был руководителем райкома, борьба велась в обостренных формах. Насколько мне помнится, я защищал и многих других. Когда | я вижу, что человек отходит как политический руководитель, я должен был отвлечь человека от пути, на который он встал. -а

НЕМОВ. Когда говорили относительно денег, помнит ли тов. Рютин, что он говорил о статье Брюханова, что всякий грамотный член партии поймет, что это очковтирательство относительно мелкой разменной монеты. Я, по совести ^ сказать, этой статьи не читал. Он говорит: «смешно, только люди, выжившие § из ума, или этот идиот, как он выразился, Брюханов, могут сводить всё это

44 Видимо, речь идет борьбе с оппозицией осенью 1927 г. оо

к спекуляции». «Это вызвано общим экономическим положением. Если расстреляют одного-двоих, разве можно этим изжить затруднения. Это чепуха».

РЮТИН. Я считал, что статья Брюханова не исчерпывающая, что выдвигать только этот [аргумент], может, неправильно. Но никоим образом я не связывал этого с политикой партии. В «Правде» много статей, которые я критиковал, но я сомневаюсь, отражает ли эта статья линию редакции «Правды».

ЯРОСЛАВСКИЙ. Тов. Рютин, вы понимаете, что речь идет о серьезных вещах, речь идет о том, может ли партия допустить такие вещи, вопрос идет о пребывании в партии. Когда член партии говорит о смене руководства, о дискредитации его45 и т. д.

РЮТИН. Бесспорно.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Я прошу вас вспомнить, как всё это было и изложить.

РЮТИН. Тогда вы дайте мне этот документ, и я постараюсь изложить.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Мы его не перепечатывали и не давали никому, этот напечатал Немов лично.

РЮТИН. Я по каждому пункту отвечу.

НЕМОВ. В отношении оценки Сталина как ты говорил, в отношении руководства.

РЮТИН. Скажу, скажу.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Сначала 99 % было неправды, 2 раза только разговаривали и обо всем этом не разговаривали. А теперь выходит, что по всем вопросам разговаривали, из разговоров выясняется, что не 99 % неправды, а многое подтверждается.

РЮТИН. То, о чем он писал, я об этом не разговаривал и не мог разговаривать с членами партии. Всё можно так извратить, что получится такая картина, передернут одно, выкинут другое.

НЕМОВ. Ну, Рютин, неужели я мог выдумать от начала до конца. _ РЮТИН. Ты извратил на 99 %.

^ НЕМОВ. Я должен со всей ответственностью заявить, я пришел к убежде-

нию, что по всему, что Рютин говорил, это самый завзятый реакционер, я даже

^ должен так сказать: я прочел эту книжку показаний, - тебя можно поставить

и рядом с Кондратьевым, а по некоторым вопросам даже хуже.

РЮТИН. Такими вещами не занимайся! Клеветник! Кондратьев стоит ^ на точке зрения термидора, а [я] глубоко верю в силу пролетарской револю-

а ции, я не допускаю мысли о перерождении партии, я тебе не мог этого гово-

у рить, и кто меня знает продолжительное время, тот этому не поверит никогда.

я Я не только на точке зрения Кондратьева, но и на точке зрения Теодоровича

£ не мог стоять, если это проверено по линии К[онтрольной] к[омиссии]. ® ЯРОСЛАВСКИЙ. К[онтрольная] к[омиссия] ничего этого не проверяла. § РЮТИН. Ни [то], что мы рано совершили социалистическую революцию ^ и что мы погибаем, - этого я не мог говорить никогда. А относительно Рыкова \ор я никогда не был целиком согласен, несмотря на то что мною были допущены

н ошибки. Тут уже прямая попытка фракционной связи.

45 Имеется в виду дискредитации И. В. Сталина.

НЕМОВ. Ты говорил, мы считаем, что выступления Троцкого46 и Рыкова ошибочны, не надо было им выступать, всё равно их бы [в состав ЦК] выбрали. Выступление [на съезде] с раскаянием это ошибка.

РЮТИН. Как я мог это говорить, когда я ничего общего с ними не имел? НЕМОВ. А как ты мог сказать?

РЮТИН. Их выступление расценивалось мною как неискреннее. Официальная оценка такая. У меня примерно такие же настроения были как у Андреева. Сначала я считал, что выступление Томского является искренним, но будущее покажет, как он будет вести себя. НЕМОВ. Ловкий ты!!!

ЯРОСЛАВСКИЙ. Я предлагаю тов. Рютину изложить более точно. Он просит дать ему на руки заявление тов. Немова. ШКИРЯТОВ. Зачем его распространять. РЮТИН. Тогда я могу так [более точно] написать.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Я говорил, что сначала выходило, что тут на 99 % наврано, а потом оказалось очень многое так, как и было. РЮТИН. Можно всё извратить до неузнаваемости.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Мы же не будем извращать. Что же мы, со Шкирятовым, будем врать, что ли?

ШКИРЯТОВ. Там все вопросы, о которых каждый член партии может говорить, о разменной монете и т. д. Но важно, как говорится, как ведется подготовка этой работы.

РЮТИН. Хотите верьте, [но] я целиком не разделял их теоретических взглядов по вопросам международной политики, по вопросам Коминтерна, ни капли разногласий с партией у меня не было. В отношении тов. Сталина у меня были отступления, но я всегда оценивал его как самую крупную фигуру, хотя я говорил относительно [его] недостатков, [потому] что надо сохранить эти кадры47. Это [было] примерно в декабре месяце . В разговоре с Ворошиловым я заявлял, что с Бухариным, Томским, Рыковым не пойду. В вопросе об индустриализации у меня были ошибки, но сейчас расхождений нет. Относительно!£

оценки положения в деревне не говорил совершенно. Я сказал, что как-то С! встречался со Сталиным на Политбюро, когда намечался вопрос относительно ^ районирования, я высказал тогда, что целесообразнее было бы ликвидировать ^ не окружные, а областные центры. В отношении этого у меня были сомнения. | НЕМОВ. Этого ты не говорил, ты не сочиняй, об этом ты ни слова не гово- ^

рил, честное слово, это ты выдумываешь. Ты говорил, что установка относи- -с тельно коллективизации сельского хозяйства гибельна.

ШКИРЯТОВ. А если бы и говорил, то что же тут особенного? ^

НЕМОВ. Вот в отношении оценки статьи Брюханова я признался, что я ее ^ не читал, и я не писал этого в заявлении, теперь вспомнил. §

РЮТИН. Ты и это пытаешься связать с общей линией партии.

46 В тексте опечатка, имеется в виду М. П. Томский. "Ц

47 Вероятно, имеются в виду представители так называемого правого уклона.

НЕМОВ. Как ты не хочешь сказать, что основной вопрос к этому сводился.

РЮТИН. И другие товарищи в санатории оценивали эту статью как слабую статью.

НЕМОВ. Дело не в том, что написал Брюханов, а что это является политикой партии. Главным образом ты напирал на [политику] Сталина. Вся беда, всё несчастье от того, что Сталин управляет. Вот ты говорил, на собраниях все резолюции проходят единогласно, это характерно, а наши пропагандисты, когда приезжают, говорят, мы уже так забрехались, что никто нам не верит.

РЮТИН. Выходит, что я целиком высказывался, а он только меня слушал, как я соловьем пою. Здесь что-то не так. Ты тоже говорил относительно трудностей и говорил в таком же порядке. Он не возражал, когда я высказывался относительно бухаринской статьи, когда я высказывался относительно отношения к правым, ничего.

НЕМОВ. Ничего этого я не спрашивал.

РЮТИН. Нет, ты сказал, а какое твое отношение к позиции правых. Ты солидаризировался со мной, что их позиция правильна.

НЕМОВ. Послушайте, товарищи, выходит так, что не только он говорил, но и Немов говорил, что и он давал ту же самую оценку.

ШКИРЯТОВ. Для характеристики вопроса скажите, был ли какой-нибудь разговор о Коган?

РЮТИН. Не помню.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Что приехала игуменья.

РЮТИН. Нет, тут дело такое, на Красной Пресне звали «мать игуменья» Беленькую.

НЕМОВ. А к чему это было?

РЮТИН. По совести, откровенно, не помню почему я это сказал. Но во всяком случае не в связи с общей политикой партии. ^ НЕМОВ. Вот ты сказал, что игуменья приехала и при ней ни гу-гу, и что когда она сидит за столом, то как она ни пытается заговорить, все как в рот воды набрали. ^ РЮТИН. Она говорила, что сейчас продовольственное положение улучшись лось в связи с тем, что построили по районам палатки, стало значительно лучей

ше, и что из дому ей писали, что продовольственное положение стало лучше.

НЕМОВ. Вот что ты говорил. Он объясняет все продовольственные затруднения тем, что не хватает палаток. Продовольствия много, но нет палаток. Ты

у говорил: «и хватает же у человека нахальства так врать. Мы сидим, все молчим, я за исключением одного чинуши, который всё время ей поддакивает». Не пом-£ ню, о ком это ты говорил, кто этот чинуша.

Я думаю, Рютин хуже делает, что он так отпирается, если еще тебя прижмут некоторые товарищи, которые всё это подтвердят, будет еще хуже. Ты должен правду сказать, потому что я убежден, что подтвердят и другие товарищи, если

\о ЦКК возьмет их [в оборот] как следует.

н РЮТИН. Что ты занимаешься клеветой. У меня есть ряд товарищей, кото-С рые знают мои позиции.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Кончим на этом. Я тов. Рютину сказал, что речь идет об очень серьезном, о двурушничестве, о самой возможности оставления в партии.

РЮТИН. Я напишу всё это.

НЕМОВ. Я хотел бы, чтобы он при вас еще сказал: когда мы стояли с тобой и подошел Бубнов - это который раз было 8-й или 10-й, - и мы как раз говорили об этом, это было уже накануне отъезда, и ты давал мне свой адрес, куда к тебе заходить и т. д.

РЮТИН. И ты мне давал.

НЕМОВ. И я давал тоже. И подходил тов. Бубнов, и ты сказал: «вот с такими людьми я всегда полностью поддерживаю линию партии, и виду не подаю. Я подойду к нему, мне нужно кое-что узнать».

РЮТИН. Конечно, двурушничество.

НЕМОВ. А как ты мне сказал?

РЮТИН. Я просто подошел к Бубнову и спросил его относительно.

НЕМОВ. Ты же говорил: «я всегда с такими людьми поддерживаю линию партии, тут нужно ухо держать востро».

ШКИРЯТОВ. Уже считал вас своим?

РЮТИН. Клеветник.

Когда написать вам?

ЯРОСЛАВСКИЙ. Сегодня.

РЮТИН. Я несколько расстроен. я не знаю. я попытаюсь в течение суток написать. Очевидно, от руки написать.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Лучше от руки, конечно. Другим лучше не давать.

РЮТИН. Пока это дело разберется, я не смогу работать. Шведченков уехал в отпуск, работы очень много, но мое внутреннее состояние такое, я сейчас говорю вам.

ЯРОСЛАВСКИЙ. На днях разберем.

РЮТИН. Я болею чрезвычайно за работу, но просто не смогу работать. Разрешите мне хотя бы Сутырину сказать, что дело в ЦКК.

ШКИРЯТОВ. Зачем ему это говорить. !£

РЮТИН. Сказать, что несколько дней не буду ходить [на работу]. О-

ШКИРЯТОВ. В течение двух дней мы уже кончим.

РГАСПИ. Ф. 589. Оп. 3. Д. 9355 (Т. 3). Л. 191-211. | [Подлинник. Машинопись. Направленная стенограмма] ^

Anfert"evI. A. «Takoj otvet mog by byt" ponat kak nezelanie otvecat" Central"noj kontrol"noj Й

komissii.» O presledovanii irkutskimi partijnymi cinovnikami «opal"nogo» kandidata v cleny jg CK VKP(b) M. N. Rutina. 1929 g. // Istoriceskij arhiv. 2010. № 2. S. 177-185.

Anfert"ev I. A. Stenogramma zasedania Prezidiuma CKK VKP(b) ot 23 sentabra 1930 g. -g

Deatel"nost" M. N. Rutina protiv rezima I. V. Stalina // Klio. 2004. № 4 (27). S. 33-45. ^

Central"nyj komitet KPSS, VKP(b), RKP(b), RSDRP(b): Istoriko-biograficeskij | spravocnik / Sost. U. V. Goracev. M.: Izdatel"skij dom «Parad», 2005.

Dokumenty svidetel"stvuut. Iz istorii derevni nakanune i v hode kollektivizacii 19271932 gg. M., 1989.

Hlevnuk O. V. Politburo. Mehanizmy politiceskoj vlasti v 30-e gody. M., 1996. Hlevnuk O. V. Hozain. Stalin i utverzdenie stalinskoj diktatury. M.: ROSSPEN, 2010. Istoriografia stalinizma: Sb. st. M., 2007.

Istoria stalinizma: repressirovannaa provincia. M.: ROSSPEN, 2011. Kak lomali nep. Stenogrammy plenumov CK VKP(b) 1928-1929 gg. V 5 t. M., 2000. Maslov N. Potrasausij dokument epohi stalinizma // Izvestia CK KPSS. 1990. № 12. S. 200-202.

O dele tak nazyvaemogo «Souza marksistov-lenincev» // Izvestia CK KPSS. 1989. № 6. S. 104.

Pis"ma I. V. Stalina V. M. Molotovu. 1925-1936. Sbornik dokumentov / Sost.: L. Koseleva, V. Lel"cuk, V. Naumov, O. Naumov, L. Rogovaa, O. Hlevnuk. M., 1995. Rutin M. Partia i rabocij klass. M., 1924. Rutin M.N. Edinstvo partii i disciplina. M.-L.,1926.

Rutin M. N. Smenovehovcy i proletarskaa revolucia. Rostov-na-Donu, 1924. Sovetskoe rukovodstvo. Perepiska. 1928-1941 gg. M.,1999.

Stalin i Kaganovic. Perepiska. 1931-1936 gg. / Sost.: O. V. Hlevnuk, R. U. Devis, L. P. Koseleva, E. A. Ris, L. A. Rogovaa. M., 2001.

Stalinskoe Politburo v 30-e gody. Sbornik dokumentov / Sost.: O. V. Hlevnuk, A. V. Kvasonkin, L. P. Koseleva, L. A. Rogovaa. M., 1995.

Starkov B. «Moa tragedia, tragedia celoj epohi» (iz pisem M. N. Rutina rodnym. 19321936 gg.) // Izvestia CK KPSS. 1990. № 3. S. 163-178.

Starkov B. Delo Rutina // Oni ne molcali. M., 1991. S. 145-178.

Starkov B. Zaloznik socialisticeskoj idei // Dela i ludi stalinskogo vremeni. SPb., 1995. S. 181-209.

Starkov B. M. N. Rutin (K politiceskomu portretu) // Izvestia CK KPSS. 1990. № 3. S. 150-163.

Starkov B. Cest" partii // Znanie - sila. 1988. № 11. S. 81-83. ^ Tragedia sovetskoj derevni. Kollektivizacia i raskulacivanie. Dokumenty i materialy. £ 1927-1939. T. 1. Maj 1927 - noabr" 1929 gg. M., 1999.

Vlast" i oppozicia. Rossijskij politiceskij process HH stoletia. M., 1995. ^ XIV s"ezd VKP (b). Stenograficeskij otcet. M., 1926.

XV s"ezd Vsesouznoj Kommunisticeskoj partii (bol"sevikov). Stenograficeskij otcet. M.-g L., 1927.

s s Список литературы

§ Анфертьев И. А. «Такой ответ мог бы быть понят как нежелание отвечать Централь-££ ной контрольной комиссии.» О преследовании иркутскими партийными чиновника-Ц ми «опального» кандидата в члены ЦК ВКП(б) М. Н. Рютина. 1929 г. // Исторический н архив. 2010. № 2. С. 177-185.

^ Анфертьев И. А. Стенограмма заседания Президиума ЦКК ВКП(б) от 23 сентя-s бря 1930 г. Деятельность М. Н. Рютина против режима И. В. Сталина // Клио. 2004. й № 4 (27). С. 33-45.

Власть и оппозиция. Российский политический процесс XX столетия. М., 1995. с^ Документы свидетельствуют. Из истории деревни накануне и в ходе коллективиза-£ ции 1927-1932 гг. М., 1989.

Историография сталинизма: Сб. ст. М., 2007.

История сталинизма: репрессированная провинция. М.: РОССПЭН, 2011. Как ломали нэп. Стенограммы пленумов ЦК ВКП(б) 1928-1929 гг.: В 5 т. М., 2000. Маслов Н. Потрясающий документ эпохи сталинизма // Известия ЦК КПСС. 1990. № 12. С. 200-202.

О деле так называемого «Союза марксистов-ленинцев» // Известия ЦК КПСС. 1989. № 6. С. 104.

Письма И. В. Сталина В. М. Молотову. 1925-1936. Сборник документов / Сост.: Л. Кошелева, В. Лельчук, В. Наумов, О. Наумов, Л. Роговая, О. Хлевнюк. М., 1995. Рютин М. Партия и рабочий класс. М., 1924. Рютин М.Н. Единство партии и дисциплина. М.-Л., 1926. Рютин М.Н. Сменовеховцы и пролетарская революция. Ростов-на-Дону, 1924. Советское руководство. Переписка. 1928-1941 гг. М., 1999.

Сталин и Каганович. Переписка. 1931-1936 гг. / Сост.: О. В. Хлевнюк, Р. У. Дэвис, Л. П. Кошелева, Э. А. Рис, Л. А. Роговая. М., 2001.

Сталинское Политбюро в 30-е годы. Сборник документов / Сост.: О. В. Хлевнюк, А. В. Квашонкин, Л. П. Кошелева, Л. А. Роговая. М., 1995.

Старков Б. «Моя трагедия, трагедия целой эпохи» (из писем М. Н. Рютина родным. 1932-1936 гг.) // Известия ЦК КПСС. 1990. № 3. С. 163-178.

Старков Б. Дело Рютина // Они не молчали. М., 1991. С. 145-178. Старков Б. Заложник социалистической идеи // Дела и люди сталинского времени. СПб., 1995. С. 181-209.

Старков Б. М. Н. Рютин (К политическому портрету) // Известия ЦК КПСС. 1990. № 3. С. 150-163.

Старков Б. Честь партии // Знание - сила. 1988. № 11. С. 81-83. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и материалы. 1927-1939. Т. 1: Май 1927 - ноябрь 1929 гг. М., 1999.

XIV съезд ВКП(б). Стенографический отчет. М., 1926.

XV съезд Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Стенографический отчет. М.-Л., 1927.

Хлевнюк О.В. Политбюро. Механизмы политической власти в 30-е годы. М., 1996. Хлевнюк О.В. Хозяин. Сталин и утверждение сталинской диктатуры. М.: РОССПЭН, 2010. £ Центральный комитет КПСС, ВКП(б), РКП(б), РСДРП(б): Историко-биографиче- Ц ский справочник / Сост. Ю. В. Горячев. М.: Издательский дом «Парад», 2005. ~

Советский партийный деятель. Член РСДРП(б) с 1914 г. Участник Февральской и Октябрьской революций 1917 г. и гражданской войны. В 1917 г. - председатель Совета в Харбине, в 1918-1919 гг. командовал войсками Иркутского военного округа. В 1920-1921 гг. - председатель Президиума Иркутского губкома РКП(б). В 1922-1924 гг. - ответственный секретарь Дагестанского обкома партии. В 1925-1928 гг. - на партийной работе в Москве. В 1929-1930 гг. - заместитель ответственного редактора газеты «Красная Звезда», в 1930 г. - член Президиума ВСНХ. В 1927-1930 гг. - кандидат в члены ЦК партии.

На рубеже 20-х-30-х годов Рютин выступил как непримиримый противник «сталинской преступной диктатуры». В 1930 г. он распространил обращение «Ко всем членам ВКП(б)», в котором обвинил Сталина в извращении ленинизма, в узурпации власти. По просьбе большевиков-ленинцев Рютин разработал платформу «Сталин и кризис пролетарской диктатуры», настаивая на отстранении Сталина от руководства партией, доказывая, что последний стал подлинным предателем партии, отбросившим партийную порядочность и честность, все подчинив интересам своего честолюбия и властолюбия, отмечая, что Сталин, не терпя около себя людей независимых, теоретически подготовленных, опираясь на партаппарат и ГПУ, вышиб этих людей с руководящих постов и на место опороченных им руководителей поставил ограниченных в теоретическом отношении, беспринципных, но ручных и покорных холуев и льстецов. Указав на поощрение Сталиным своих верных слуг, ограждение их от критики, Рютин писал:

«Всем известно, чем кончилась попытка ленинградцев разоблачить Кирова как бывшего кадета и редактора кадетской газеты во Владикавказе. Им дали „по морде" и заставили замолчать» (Известия ЦК КПСС. 1990. № 8. С. 201; № 12. С. 180, 183-184). Основная когорта соратников Ленина с руководящих постов снята, и одна часть ее сидит по тюрьмам и ссылкам, другая, капитулировавшая, деморализованная и оплеванная, - влачит жалкое существование в рядах партии, третьи, окончательно разложившиеся, превратились в верных слуг «вождя-диктатора».

В 1932 г. Рютин был обвинен в создании контрреволюционной организации «Союз марксистов-ленинцев» в целях борьбы с советской властью и восстановления капитализма в СССР, подготовке программного документа этой организации и активной антисоветской деятельности. Постановлением Коллегии ОГПУ в 1932-1933 гг. по этому сфабрикованному по инициативе Сталина делу были привлечены в несудебном порядке к уголовной ответственности с назначением различных мер наказания 30 человек, среди них - Рютин, В.Н. Каюров, Л.Б. Каменев, Г.Е. Зиновьев. Расследование по этим делам проводилось с грубым нарушением закона.

В 1937 г. трое из привлеченных (среди них Рютин) по тем же и другим надуманным обвинениям были вновь привлечены к уголовной ответственности и Военной коллегией Верховного суда СССР осуждены к расстрелу.

«Сразу же вслед за дедом, - писала внучка Рютина Юлия Захаровна Жуковская, - погибли его сыновья Василий (инженер туполевского КБ), Виссарион, тоже авиаинженер, сошла с ума жена одного из его сыновей, а бабушку арестовали. Еще в 1932 году, после первого ареста деда, мама (ей было тогда двадцать лет) пошла к Вышинскому. Он знал ее, бывал в доме, на пельменях. Раньше он звал ее Любочкой, а тут сказал: „Ничем не могу вам помочь". Даже голову не поднял. Выбросили нас на улицу без вещей...» (Ваксберг А. Царица доказательств. М., 1992. С. 68).

Пленум Верховного суда СССР в 1988 г. приговоры в отношении этих лиц отменил и дела на них прекратил за отсутствием состава преступления.

Документ «"Сталин и кризис пролетарской диктатуры". Платформа "Союза марксистов-ленинцев" ("группа Рютина")» впервые в наше время был опубликован в сборнике «Реабилитация. Политические процессы 30-50-х годов. (М., 1991. С. 334-442). В 1930-е годы только за чтение этого документа людей подвергали жестоким наказаниям, а чаще - просто уничтожали.

И тогда попытку свалить диктатора предпринял Рютин, создавший подпольную организацию "Союз марксистов-ленинцев". Рютин и его группа обвинили Сталина и его соратников в том, что они оказались от марксистской идеологии, предали интересы рабочего класса. Свои планы Рютин и его товарищи строили в расчете на изменения в политике партии коммунистов путем прежде всего устранения Сталина. Они исходили из иллюзии, что их поддержит большинство коммунистов. Реальными силами и возможностями, созданный Рютиным "Союз" не располагал.

Мартемьян Никитич Рютин родился 13 февраля 1891 года в деревне Верхне-Рютино Усть-Удинского уезда Иркутской губернии. Сын крестьянина. С 12 лет работал на кондитерской фабрике в Иркутске, затем "мальчиком" в молочной лавке.

Судьбу Мартемьяна изменила случайная встреча с ссыльным социал-демократом Б.В.Морковниным, который помог ему поступить в Иркутскую учительскую семинарию. Начало его учебы в семинарии совпало с Первой русской революцией. Часто бывая вместе с другими семинаристами на политических митингах, Мартемьян не примкнул к какой-либо революционной организации. После окончания семинарии Рютин работал учителем в деревне Шивера. Здесь он много времени уделяет самообразованию, знакомится с трудами Маркса, Ленина, Плеханова, Бабеля, Каутского и др.

В октябре 1914 года вступил в РСДРП, сразу же примкнул к большевикам. Во время Первой мировой войны был призван в армию. Закончил Иркутскую школу прапорщиков. Затем служил в Харбине в составе 618-й Томской дружины. В 1917 году прапорщик Рютин вышел перед строем солдат и объявил о победе Февральской революции и о свержении царя Николая Второго. Он был избран в состав Харбинского Совета рабочих и солдатских депутатов, а затем председателем этого Совета. В июле 1917 года был сформирован Харбинский комитет РСДРП(б) в состав которого вошел Рютин. Русские войска покидают Харбин. И он возвращается в Иркутск. Активно включается в работу местной партийной организации большевиков. По ее поручению занимается пропагандистской работой в местном гарнизоне. Лозунги большевиков, особенно лозунг "Долой империалистическую войну!" близки и понятны солдатам Иркутского тылового гарнизона. Рютин создает в воинских частях гарнизона большевистские организации. Он непременный оратор на всех солдатских митингах и его выступления пользуются успехом у слушателей.

Начинается Гражданская война и военная интервенция. Весной и летом 1918 года обстановка в Сибири осложнилась. Во многих районах большевики вынуждены перейти на нелегальное положение. Создаются партизанские отряды. Одним из них в Прибайкалье командует Рютин. Он принимает участие в боях с войсками Колчака. В 1919 году - член Новониколаевского ревкома, председатель Иркутского губернского исполкома. В 1920-1921 гг. - председатель Иркутского губкома РКП(б). Был делегатом 10 съезда партии и вместе с другими делегатами этого съезда участвовал в подавления Кронштадтского восстания. С января по декабрь 1923 года - секретарь Дагестанского обкома РКП(б). С марта 1924 года в Москве - заведующий агитационно-пропагандистским отделом МК, секретарь Краснопресненского райкома партии.

В 1924-1927 гг. Рютин очень активно поддерживал Сталина в борьбе с Троцким и его сторонниками, с "новой оппозицией" Зиновьева и Каменева. Был инициатором создания отрядов боевиков, которые маскируясь под рабочих и вооруженные дубинками, разгоняли митинги и собрания оппозиции в Москве и Ленинграде.

Как активный сторонник политики Сталина Рютин выступал на 15-м съезде партии. Большая часть его выступления была посвящена борьбе с оппозицией. В полном соответствии с установками ЦК он характеризовал ее как "социал-демократический уклон". "Было бы ошибкой, похоронами партии, если бы мы приняли предложения оппозиции, пошли с ней на соглашение, - заявил с трибуны съезда Мартемьян Никитич, Это было бы началом распада партии... Либо троцкизм, но вместе с Троцким, за воротами партии, либо ленинизм тогда оставьте троцкистские взгляды за воротами партии". Иосиф Виссарионович был очень доволен выступлением Рютина на съезде, о чем сказал ему лично. На 15-м съезде партии Рютин был избран кандидатом в члены ЦК.

Однако уже в следующем 1928 году отношение Рютина к Сталину резко изменилось. Он не поддержал его политику в деревне и методы индустриализации. Довольно быстро Мартемьян Никитич из ярого сторонника Сталина превратился в его политического противника. Он увидел опасность его политической линии. Рютин встал на платформу "правой оппозиции" Бухарина, Рыкова, Томского. Он разделял их взгляды и считал, что они соответствуют интересам трудового народа. В 1928 -1929 гг. они выступили против свертывания нэпа, форсирования индустриализации и коллективизации, Эти взгляды были объявлены "правым уклоном" в ВКП(б). На апрельском Пленуме ЦК (1929 г.) подверглись резкой критике и были "разгромлены". "Правые" признали свои ошибки и покаялись. Рютин в отличие от лидеров "правой " оппозиции не отрекся от своих взглядов.

Возглавив группу недовольных проводимой Сталиным политикой, составил обращение "Ко всем членам ВКП(б)", в котором обвинил Сталина в извращении учения Ленина, узурпации власти. (См. К.Залесский "Империя Сталина", М., "Вече", 2000).

Вполне понятно, что Рютин не мог выступить с "открытым забралом", его бы непременно сразу же арестовало ОГПУ. Ему удалось склонить на свою сторону несколько десятков коммунистов.

Осенью 1930 года в ЦК ВКП(б) поступил донос от члена партии с 1917 года Немова, что в личных беседах с ним и другими коммунистами Рютин говорил о губительном характере политики Сталина и о необходимости отстранения его от руководства. Немов работал вместе с Рютиным в Краснопресненском райкоме и тот ему доверял и поэтому откровенничал.

Сталин, который уже от ОГПУ получил информацию о беседах Рютина с некоторыми коммунистами, писал 13 сентября 1930 года Молотову, что "в отношении Рютина нельзя будет ограничиться исключением, выслать куда-либо подальше от Москвы. Эту контрреволюционную нечисть надо разоружить до конца".

Уже через три дня после доноса Немова дело Рютина было рассмотрено на заседании президиума ЦКК (Центральной контрольной комиссии). Его исключили из партии "...за предательски-дворушническое поведение и за попытку подпольной пропаганды правоуклонистских взглядов".

Исключенный из партии и снятый со всех постов Мартемьян Никитич работал экономистом в "Союзсельэлектро".

13 ноября 1930 года Рютина арестовывают по обвинению в контрреволюционной агитации и пропаганде. Он провел несколько месяцев в Бутырской тюрьме. В ходе следствия все обвинения отрицает. Председатель ОГПУ Менжинский обращается к Сталину, что с ним делать? Тот отвечает: "Выпустите. Может, образумился. Но из поля зрения не упускайте". После этого разговора коллегия ОГПУ 17 января 1931 года признала обвинения недоказанными и Рютина освободили.

Выйдя на свободу, Рютин поставил перед собой цель создать подпольную организацию для борьбы со сталинским режимом. И он приступил к ее формированию. Было создано ее ядро, куда вошли сам Рютин, В.И.Каюров, член партии с 1900 года, М.С.Иванов, член партии с 1906 года, руководитель группы Наркомата рабоче-крестьянской инспекции и другие.

В марте 1932 года Мартемьян Никитич начинает писать свою теоретическую работу "Сталин и кризис пролетарской диктатуры". Эта работа стала идеологической платформой будущей организации, получившей название "Союз марксистов-ленинцев". Ее организационное оформление состоялось 22 августа 1932 года на конференции. Она проходила в селе Головино под Москвой в доме члена ВКП(б) П.Сильченко. Присутствовало 14 человек, прибывших из Москвы и Харькова. Был избран комитет и принято "Обращение ко всем членам ВКП(б)" получившее позже название "Манифеста".

В своих документах, основным автором которых был Рютин, "Союз" подверг резкой критике политику сталинизма, но он по-прежнему исходил из возможности исправить положение путем отстранения силами членов партии Сталина и его окружение, восстановления нормальной работы Советов, профсоюзов. Как и раньше, Рютин считал правильной платформу "правой" оппозиции", но признавал теперь правоту и "левой" оппозиции в вопросах внутрипартийной демократии (См.: Б. А.Старков "Дело Рютина" - в книге "Они не молчали". Сборник статей, М.., Политиздат, 1991).

В своей работе "Сталин и кризис пролетарской диктатуры" Рютин писал: "Сталинская политическая ограниченность, тупость. И защита его обанкротившейся генеральной линии являются пограничными столбами за черту которых отныне не смеет переступить ленинизм. Подлинный ленинизм отныне перешел на нелегальное положение, является запрещенным учением. Ошибки Сталина и его клики из ошибок переросли в преступления.

Самый злейший враг партии и пролетарской диктатуры, самый злейший контрреволюционер и провокатор не мог бы выполнить работу разрушения партии и социалистического строительства страшнее, чем это делает Сталин. Сталин объективно выполняет роль предателя социалистической революции.

Для борьбы за уничтожение диктатуры Сталина надо в основном рассчитывать не на старых вождей, а на новые силы. Эти силы есть, эти силы будут быстро расти".

Борьба рождает вождей и героев... Конечно на роль такого вождя и героя вполне мог претендовать Рютин. В составленном им обращении "Ко всем членам ВКП(б)" содержался призыв к свержению Сталина и его клики. Для этого, подчеркивалось в обращении, надо создавать повсеместно ячейки "Союза марксистов-ленинцев". Обращение к партии заканчивалось такими словами: "От товарища к товарищу, от группы к группе, от города к городу должен передаваться наш основной лозунг: "Долой диктатуру Сталина, долой банду политиканов и политических обманщиков!". Всесоюзная конференция "Союза марксистов-ленинцев", июнь 1932 года. Прочитав, передай другому. Размножай и распространяй" (См.: Рудольф Баландин, Сергей Миронов "Клубок" вокруг Сталина", М.., "Вече", 2002).

Конечно, Рютин и его товарищи пребывали в плену иллюзий, не видели или не хотели видеть реальную картину. Их обращение к партии не могло рассчитывать на успех. Партия и госаппарат, включая ОГПУ были в руках Сталина, тогда еще большинство коммунистов ему верили и шли за ним. И собравшаяся кучка "мятежников" тогда не имела шансов на успех. За ней не стояли реальные силы. Щит партии, опричники Сталина-чекисты были бдительны, их агентура, просто доносчики были везде.

Уже 14 сентября 1932 года в ЦК ВКП(б) поступило заявление от двух членов партии в котором они сообщали о полученном от Каюрова "Обращении ко всем членам ВКП(б)". В период с 15 по 23 сентября были арестованы практически все члены "Союза марксистов-ленинцев", в том числе 22 сентября в Ессентуках был арестован Рютин. На допросе у начальника секретно-политического отдела ОГПУ Молчанова он заявил: "За мной никто не стоит. Вдохновителем и организатором был я".

Мартемьян Никитич в ходе допросов в ОГПУ брал всю ответственность на себя, включая составление документов. То же самое делал Каюров. Позже из-за этого возникли споры об авторстве документов "Союза марксистов-ленинцев".

Рютина подвергли пыткам и шантажу. Грозили уничтожить всю семью. Он подписал все требуемые признания. Ему был вынесен смертный приговор. Дочь Рютина, которая после вынесения приговора вместе с матерью и в присутствии сотрудников ОГПУ, пришла на свидание с отцом, рассказывала, что он несколько раз повторял: "Вас не тронут. Я подписал все, что он требовал". Имелся в виду Сталин.

Приговор Рютину обсуждало Политбюро. Сталин предложил утвердить. Но это был еще 1932 год. Некоторые члены Политбюро могли в редких случаях возразить. Киров и Орджоникидзе не согласились. И даже Каганович воздержался. В результате расстрел заменили 10 годами тюремного заключения. Сначала Мартемьян Никитич находился в заключении в Верхнее-Уральском политизоляторе, затем в мае 1933 года переведен в Суздальскую тюрьму.

В октябре 1936 года новый нарком внутренних дел Ежов то ли по своей инициативе, а возможно по указанию Сталина распорядился провести доследование по делу Рютина. Теперь ему предъявили обвинение в терроре. 4 ноября 1936 года он обратился с заявлением в ЦИК СССР (тогда это был высший государственный орган) категорически отрицал свою причастность к терроризму и заявил, что "не будет каяться и просить прощения в случае вынесения смертного приговора".

1937 год вошел в историю СССР как символ "большого террора". 10 января 1937 года на закрытом судебном процессе, который длился всего 40 минут, Рютина приговорили к расстрелу. В тот же день приговор был приведен в исполнение. Вместе с Рютиным были расстреляны 11 ранее репрессированных его сторонников, в т.ч. Каюров, Иванов и др. В застенках погибли жена Рютина - Евдокия Михайловна и два сына. Василия расстреляли в Лефортовской тюрьме, Виссариона убили уголовники в лагере. В живых осталась только его дочь Любовь Мартемьяновна также прошедшая через тюрьмы и лагеря НКВД. (См.: Б.А.Старков "Дело Рютина" в книге "Они не молчали" Сборник статей М.., Политиздат, 1991).

После ХХ съезда КПСС дочь Рютина подала прошение о реабилитации отца. Однако Хрущев и его коллеги не были готовы к тому, чтобы признать незаконными репрессии против оппозиционеров. Полностью Мартемьяна Никитича реабилитировали только в 1988 году при Горбачеве.

В условиях того времени попытка объединить противников генсека с целью сместить его с поста руководителя партии и государства не имела перспектив. Участники группы Рютина были арестованы сразу же на стадии подготовки к созданию организации. Их деятельность была пресечена, когда они толком еще даже не успели изложить свои планы и намерения о необходимости смены партийного и государственного руководства. Они все были коммунистами и твердо верили в возможность справедливого переустройства общества на основе марксистско-ленинских рецептов. Но для успешного строительства социализма, считали они, надо убрать Сталина и его клику, избрать новое партийное руководство, поставить у власти людей, которые твердо поведут народ по пути, который начертали Маркс и Ленин. Вот такие они были марксисты-ленинцы. Это были наивные заблуждения. Такая же наивность как вера миллионов людей в "великого вождя Сталина".

Однако отдадим дань мужеству Рютина и его товарищей. Повторим слова Максима Горького: "Безумству храбрых поем мы песню".

ДЕЛО «СОЮЗА МАРКСИСТОВ-ЛЕНИНЦЕВ» (ДЕЛО М.Н.РЮТИНА И ЕГО ГРУППЫ), дело о контрреволюционной организации, занимавшейся антисоветской деятельностью (1932).

В начале 1932 известный большевик, бывший кандидат в члены ЦК ВКП(б) и секретарь Краснопресненского райкома партии города Москвы Мартемьян Никитич Рютин (1890–1937), исключенный из партии в 1930 за критику политики И.В.Сталина и после исключения работавший экономистом «Союзэлектро», а также старые большевики, руководитель плановой группы Центрархива В.Н.Каюров и руководитель группы Наркомата рабоче-крестьянской инспекции РСФСР М.С.Иванов, договорились выступить против тогдашнего партийного руководства и в этих целях подготовить документы о положении, сложившемся в партии. В марте 1932 Рютин написал доклад «Сталин и кризис пролетарской диктатуры» и обращение «Ко всем членам партии». В редактировании этих материалов участвовали Иванов, Каюров и его сын, старший инспектор Наркомснаба СССР А.В.Каюров.

В этих документах давалась оценка тяжелого экономического положения, в котором оказалась страна из-за форсирования темпов индустриализации и сплошной коллективизации, предлагалось отказаться от насильственной коллективизации, упоминались стихийные восстания крестьян (Северный Кавказ, Закавказье, Сибирь, Украина) и рабочих некоторых промышленных центров (Иваново, Вичуга), подчеркивалась необходимость демократизации внутрипартийной и государственной жизни, делался вывод, что трудно ждать каких-либо изменений, пока во главе ЦК ВКП(б) находится Сталин. Сам он характеризовался как «великий агент, провокатор, разрушитель партии», «могильщик революции в России». Для восстановления пролетарской диктатуры предлагалось сместить Сталина с поста Генерального секретаря ЦК партии.

В обращении «Ко всем членам партии», в частности, говорилось: «Партия и пролетарская диктатура Сталиным и его кликой заведены в невиданный тупик и переживают смертельно опасный кризис. С помощью обмана, клеветы и одурачивания партийных лиц, с помощью невероятных насилий и террора, под флагом борьбы за чистоту принципов большевизма и единства партии, опираясь на централизованный мощный партийный аппарат, Сталин за последние пять лет отсек и устранил от руководства все самые лучшие, подлинно большевистские кадры партии, установил в ВКП(б) и всей стране свою личную диктатуру, порвал с ленинизмом, стал на путь самого необузданного авантюризма и дикого личного произвола и поставил Советский Союз на край пропасти. …Авантюристические темпы индустриализации, влекущие за собой колоссальное снижение реальной заработной платы рабочих и служащих, непосильные открытые и замаскированные налоги, инфляция, рост цен и падение стоимости червонца; авантюристическая коллективизация с помощью невероятных насилий, террора, раскулачивания, направленного фактически против середняцких и бедняцких масс деревни и, наконец, экспроприация деревни путем всякого рода поборов и насильственных заготовок привели всю страну к глубочайшему кризису, чудовищному обнищанию масс и голоду, как в деревне, так и в городах. …На всю страну надет намордник, бесправие, произвол и насилие, постоянные угрозы висят над головой каждого рабочего и крестьянина. Всякая революционная законность попрана!».

Эти документы обсуждались и были одобрены 21 августа 1932 в деревне Галкино под Москвой на закрытом совещании, в котором участвовала, помимо их авторов, группа из 11 человек из членов партии. Там же было решено создать организацию под названием «союз марксистов-ленинцев» и для окончательного редактирования текста документов создать комитет. Его члены договорились распространять программные документы «союза» среди партийцев путем личных контактов и рассылки почтой. Так, вскоре с документами ознакомились Г.Е.Зиновьев, Л.Б.Каменев, Н.А.Угланов, бывшие ученики и соратники Н.И.Бухарина по работе в партийной печати Я.Э.Стэн, А.Н.Слепков, Д.П.Марецкий, ряд других известных партийных оппозиционеров и противников Сталина.

14 сентября 1932 благодаря доносу содержание обращения «Ко всем членам партии» стало известно ЦК ВКП(б), и уже 15 сентября М.С.Иванов, В.Н.Каюров и А.В.Каюров, а потом М.Н.Рютин и другие участники группы были арестованы органами ОГПУ. На первом же допросе, который проводил заместитель председателя ОГПУ В.А.Балицкий, Рютин заявил, что к решению начать борьбу против Сталина он пришел еще в мае 1928. По делу были привлечены лица, лишь читавшие обращение. 26 сентября арестовали А.Н.Слепкова, на следующий день – Д.П.Марецкого.

27 сентября 1932 Президиум ЦКК ВКП(б) исключил членов группы Рютина из партии. 9 октября Президиум ЦКК ВКП(б) исключил из партии за недоносительство Зиновьева и Каменева, а также 24 других партийцев, котором были известны документы «союза».

11 октября 1932 коллегия ОГПУ осудила членов «союза» к различным срокам тюрьмы, заключения и ссылки. Наибольший срок получил Рютин, приговоренный к 10-летнему тюремному заключению. Заключение отбывал сначала в Верхне-Уральском, затем Суздальском политизоляторе.

Уже после осуждения 15 октября в результате обыска в доме деревни Галкино, где состоялось закрытое совещание «союза», сотрудники ОГПУ обнаружили машинописную копию доклада Рютина «Сталин и кризис пролетарской диктатуры» на 167 страницах.

В 1936–1937 большинство участников «союза марксистов-ленинцев» повторно были привлечены к уголовной ответственности; часть из них (Рютин, Иванов, А.В.Каюров, Стэн, Марецкий и др.) осуждены к расстрелу, другим были увеличены сроки лишения свободы.

Участники дела «Союза марксистов-ленинцев» были реабилитированы в 1988.

Что можно приготовить из кальмаров: быстро и вкусно

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы - Анфертьев Иван Анатольевич

Похожие темы научных работ по истории и археологии, автор научной работы - Анфертьев Иван Анатольевич

M. N. Ryutin: On the Verge of Being Expelled from the Party by the Central Control Committee of the All-Union Communist Party (Bolsheviks)

Текст научной работы на тему «М. Н. Рютин. Накануне исключения из партии Президиумом Центральной контрольной комиссии ВКП(б)»